Гений среди растений (СИ)

— Бррр, греться.
Огонь. «Цветочек» вернулся в привычное уже положение, по дороге на секунду сложившись в лукавую усмешку-смайлик. Думай, мол. Соображай.
Ладно. «Рыбка»-юнан состоит из нескольких элементов, и, возможно, если немного разобраться, можно… Будто дождавшись начала когнитивного процесса, в пещеру ударил ещё один порыв, напрочь разметав мысли.
— А-а-а-а! Да чтоб тебя!
Укрытий от холода в пещере не было вовсе, лишь несколько сталактитов, носящих следы обработки, да стенка с водосбором. Но зуб на зуб уже не попадал, и пришлось укрываться за одним из образований покрупнее.
Что ж, ливень вполне объясняет столь густую и тяжёлую влажность. Если здесь поливает с такой силой хотя бы пару раз в месяц, то нужда в любых дополнительных источниках отпадает полностью. При желании можно сделать парочку резервуаров под хозяйственные нужды — помыться, постираться… Когда появится хотя бы подобие одежды.
Если только эту воду можно хоть как-то использовать. Этот запах, этот цвет воздуха. Память жителя двадцать первого века подсказывала формулы веществ, способных вызывать конкретно эти цвета и реакции — но что толку с того? Каково прикладное значение повышенного азота и углекислоты в воздухе? Поумничать? А перед кем? Другое дело, что возможные вещества, дающие такой цвет, могут вполне оказаться как бы не ядовитее «анчара» по соседству, и захоти он искупаться в такой «водице», первое купание стало бы последним.
Кожу в самом деле ощутимо защипало там, куда попал дождь, и это совершенно точно не было психосоматикой!
— Чёрт, чёрт! — заполошные хлопки по плечам и спине помогли, жжение исчезло как не было. Правда, следы от ладоней остались такие жирные и грязные, что даже в полутьме убежища было видать. — Зола? Зола?!
«Так, думай голова, картуз куплю. Зола — признак экзотермической реакции, в просторечии, горения. И гореть должно не абы что, а органика! Дерево, трава, каменный уголь — что угодно. Следовательно, здесь что-то горело. Кто-то умудрился развести огонь!»
Струна с передаточным числом? Привет из каменного века!
Всё проще должно быть, гораздо проще. И работать так, чтобы дикарям из средневековья пользы не приносило! То есть, знания из хотя бы школьной программы. Экзотермическая реакция — это окисление, или соединение с кислородом. А его в чистом виде можно добыть…
Коснувшись «цветка», он заменил тот на «рыбку» и, немного подумав, нажал сразу несколькими пальцами, будто регулируя масштаб. «Голова» мгновенно отделилась от «хвоста», а последний и вовсе разошёлся двумя фигурками, чем-то похожими на половинки ракетки для пинг-понга.
Голова — это, надо понимать, то, что в воде одно, а хвост — то, чего два. Дураком надо быть, чтобы не понять. Следовательно, голова не нужна. Нужен хвост. Желательно, оба его варианта.
Прикусив губу, он достал из коробочки несколько кусков коры поменьше, прикоснулся к ним рукой с тату, а свободную положил на хвост юнан. Запястье защипало.
Ничего не произошло.
— Ну, что не так, дурака кусок? Я не буду тереть палочку и долбить кремнем! Вот кислород, пора окисляться! — вспомнив кое-что, он поспешно добавил, — быстро окисляться!
В голову пришло вдруг, что гниение, ржавчина и прочие процессы тления — родные браться огня. Только медленные. Нужен быстрый, поэтому — два атома кислорода. В идеале ещё бы катализатор.
Ничего не произошло.
«Так, думать. Что было в прошлый раз? Как я заставил юнан работать? Коснулся символа, когда тот был на руке, потом стены, и… Ага, точно».
Вызвав «рыбку» ещё раз, повторил действия — разборка, изоляция кислорода. «Голова» пропала, и на руке осталась лишь «ракетка». Прикосновение, и…
Взрывом его откинуло метра на два, больно приложило о толстый сталагмит, разметало запасы как провизии, так и дров.
«Идиот, — сам себя обругал он, — должен бы понимать, что случается с водой после изоляции кислорода электролизом!»
«Рыбка» на руке обзавелась второй головой и посматривала с насмешкой. Всё по формуле. Следовательно, нужно место с хорошей вентиляцией, способной убрать свободный водород… Либо искать другие способны синтеза кислорода. Либо…
 
— Ну-ка…
Он заметался по пещере, собирая новый костерок, положил ладонь на кору и почувствовал сквозь электрические укусы под кожей, как тот начал нагреваться — неторопливо, размеренно. Свободной рукой тут же наломал корок поменьше, так как, судя по всему, огненный шар закастовать не дадут, максимум эффект от… кхм… палочки и струны с высоким передаточным числом. Те же яйца, только в профиль.
Еле руку убрать успел — символ весело занялся бездымным огоньком, тут же вкусно захрустевшим корками поменьше.
Взрыва не произошло.
— Не держал слишком долго, электролиз не успел создать нужную концентрацию, и… Да, я умничаю. Наука, детка!
Нет, тщеславие, сколько себя помнил, всегда было ему чуждо. Все эти громкие крики, обещания и «игра мышцами» — пусть другие занимаются. Но сознание, как правило, крайне сужается при сильном страхе или ярости. Организм, пытаясь спастись, за несколько минут выдал форсажем почти все наличные силы, потом контузия, сильный удар спиной. Требовалось немного стравить пар. И в целом напоминать себе, что он человек, он разумен, умеет разговаривать!
— Природа ничего не сможет сделать против ме… Ах ты чёрт!
От порога потянуло промозглой сыростью, захлюпала влага.
— Нет-нет-нет! Нельзя! Кыш!
Должно быть, из-за сильных осадков воды (или того, что её тут заменяет) набралось столько, что она начала подтапливать и его убежище. Оставалось лишь смотреть с бессильной злостью и молиться, что не зальёт до конца, не утопит, не растворит, не отравит… и далее по списку.
«А если бы разобрался в юнан до конца, ничего такого не стряслось, — зло сплюнул он. — Вода, огонь — дальше вполне логично классическое деление стихий, и сообразить нечто вроде порога-стенки не составило бы особых трудов!»
— Так, — он нащупал тату, вывел «рыбку». — Нарекаю тебя гидро, а твоего братика — пиро. Будем надеяться, что скоро познакомимся с аеро и гео!
И чем быстрее, тем лучше. Даже если повезёт в этот раз, вода не поднимется слишком высоко — везти будет не всегда, ой, не всегда.
Дождь продолжал усиливаться, вода понемногу прибывала, захватывая всё новые и новые сантиметры высоты.
«Не повезёт, — отчаянно заколотилось в голове. — Нужно спасаться здесь и сейчас! Либо с помощью этих колдунств, либо хотя бы забраться на сталагмит побольше, пока есть такая возможность!»
Он заметался, в неярком свете костра пытаясь отыскать коробочки и их содержимое. Для неспешных опытов по выстраиванию логических цепочек от базиса-воды не было ни времени, ни возможностей. Так что, скорее всего, придётся отсиживаться, пока вода не уйдёт.
Ладно, дрова — чёрт с ними. Здесь не так уж и холодно, согреться успел, а вот если вода будет стоять несколько дней, стоит подумать о хлебе насущном. Так что…
Удачный сталагмит удалось обнаружить лишь в самом дальнем углу — толстый такой, с отломанной кем-то верхушкой и покрытый разводами чуть ли не на треть в высоту. Должно быть, рекорд затопления с прошлых разов.
…
— Я изучу гео и всё здесь стенками заставлю! — пообещал он, глядя на то, как всего в полуметре от укрытия плещется пахнущая аммиаком и тухлыми яйцами вода. — Никому не позволено затоплять меня! Мы ещё поглядим, кто здесь царь!
Он неизвестно кому погрозил кулаком и, усевшись поудобнее на своём «насесте», почистил следующий плод. Время под землёй текло странно, будто в отрыве от поверхности, и снаружи вполне могло жарить солнце или взойти луна… луны… пояс астероидов? Покамест он не успел прожить так долго, чтобы видеть суточный цикл целиком. Тем более, по логике, в сельве по ночам должны выходить на охоту всякие твари…
Но по ощущениям выходило, что прошло никак не меньше двенадцати часов с момента его позорного бегства. Точнее, ретирады, да. Огонь затопило — это даже к лучшему — из смеси золы и того, что растворено в окружающей жидкости получилась неплохая целебная грязька. Вот о чём он искренне жалел — это о пропаже источника воды. Синдром плота в океане — пить охота так, что губы сохнут и покрываются корочкой, вокруг уйма влаги, пей сколько влезет…