Охотник на магов (СИ)

Причину такого его поведения я себе примерно представлял. Инквизитору впервые доверили главенство в такой важной миссии, и он боялся с ней не справиться, не оправдать чужих ожиданий, и опозориться перед собственным наставником. Видимо, в первый день расследования его самого постигла неудача, и он возлагал большие надежды на меня.
Обдумывая это, я уже стягивал с себя одежду. Чтобы крепче спать, перед сном не помешает прогнать полный комплекс упражнений.
Какую бы малую часть ночи я не отводил для сновидений, они по-прежнему продолжали мучить меня картинами из моего прошлого. Скорее всего, придется увеличивать нагрузки. Лучше чуть больше измотать себя физически, чем позволять снам и дальше истощать себя морально, подрывая и без того шаткие духовные силы.
На этот раз это был свет. Яркая вспышка ослепила, полностью лишая дееспособности один из органов чувств. Впрочем, вспышка — это что-то кратковременное, этот же свет и не думал гаснуть, будто даже с каждым мгновением набирая все больше сил. Я зажмурился, но даже сквозь веки свет, кажется, проникал мне прямиком в мозг.
В принципе такое воздействие еще можно было терпеть, если бы лучи не увеличивали свою интенсивность. Но нет, похоже они вознамерились превратиться в настоящие копья света. С каждым мигом они словно бы уплотнялись, превращаясь из чего-то эфирного во вполне материальное. Мое же тело, наоборот, под влиянием света, как будто теряло свою реальность, тряслось и прыгало, точно иллюзия слабого мага. Хуже всего стало, когда лучи света решили преодолеть мое тело, будто не препятствие из настоящей плоти, а лишь какую-то эфемерную тень, отбрасываемую реальным предметом. Самое плохое, что у него это получалось. Шипя, кожа стала растворяться. От дикой боли я закричал.
Наверное, мой же крик меня и разбудил. Открыв глаза, я вновь увидел свет, правда, этот был не тем безжалостным гневом Высшего, а всего лишь приветствием старого доброго солнца. Утро наступило, а значит впереди еще один день полный забот.
Сегодняшний день я собирался полностью отдать записям и отсчетам сыскарей и стражников касательно всех пяти происшествий. Посвящать в свои планы начальство не стал. Ни в холле, ни по пути к нему, никого из группы я не встретил, а ломиться в номер Вебера — не захотел. Инквизитор мог еще спать. Зачем портить себе день с самого его начала? К тому же Ганс настаивал на наших с ним вечерних беседах, по поводу утренних он ничего не говорил.
В общем, с утра пораньше я почти что с чистой совестью покинул доходный дом и направился к зданию департамента городской защиты. В магистрате служба стражников и сыскарей имела только представительство, впрочем, как и все остальные службы, основной отдел располагался совсем в другом здании, полностью выделенном под этот департамент. В Кельме я ориентировался без года один день, так что искать нужный мне дом пришлось по наводкам прохожих.
Здание стояло на улице проповедника Френсиса Пригожего, хоть и в глубине квартала, заметно в стороне от дороги. Из себя оно представляло маленькую крепость. Три этажа, каменные стены, узкие окна. Такое вполне можно успешно оборонять малым составом с помощью швабр и метел. Благо, в арсенале этих ребят есть кое-что получше.
Главная контора службы защиты Кельмы, хоть и выглядела, как небольшой форт, в свое окружение вполне вписывалась, не особо выделяясь на фоне других домов. Дело в том, что рядом с ней стояли казармы городской стражи, которые практически не отличались от нее своей конструкцией.
На удивление внутрь меня пустили довольно быстро, вчерашняя бумага, полученная в магистрате творила чудеса. Но вот чтобы добраться до святая святых этого места — картотеки, пришлось потратить немало времени и сил. Наконец, спустя какое-то количество проверок и кучу вопросов меня допустили до папок с делами. Даже выделили в помощь своего человека, мрачного и хмурого, видимо из-за того, что именно ему выпала эта сомнительная честь. В чем именно заключалась его задача, я не знал. Убедиться, что я точно изучу все предоставленные документы, или наоборот, что не увижу ничего лишнего? Скорее всего, и то и другое понемножку.
 
Проведя меня в комнату с огромными шкафами и стеллажами, между которых были зажаты несколько рабочих столов, работник департамента защиты кивнул на загодя приготовленную стопку папок, что сиротливо стояла на одном из этих столов. Сам же он, открыв шкаф и вытащив оттуда какие-то только ему известные документы, присел за стол и стал их просматривать самым внимательным образом, предварительно сообщив, что если вдруг у меня возникнут какие-то вопросы, то я могу не стесняться и задавать их ему.
Материалы по первому происшествию меня, честно говоря, разочаровали. Несмотря на профессиональный подход к расследованию даже на бумаге было видно, что ведущий дело сыскарь особо не старался. Впрочем, его можно понять. Публичная дуэль двух вспыльчивых мужчин в людном месте при наличии множества свидетелей. Какая в этом деле может быть скрытая подоплека? Двое давних соперников поссорились, да поубивали друг друга.
В общем, просмотрев всю стопку бумаги, собранную в первой папке, я ничего нового для себя так и не нашел.
В деле с торгашом было заметно, что копали уже гораздо тщательней. Случай произвел приличный резонанс в купеческих кругах. Когда подобное несчастье происходит с кем-то из твоих коллег, со знакомым или, возможно, даже с партнером, оно уже не кажется чем-то эфемерным и далеким. Начинаешь задумываться, что беда прошла где-то совсем рядом, что такое могло случиться и с тобой. Как результат, появляется страх. А люди не любят испытывать это чувство.
Думаю, что торговая гильдия тогда плотно насела на департамент защиты. Где-то приплатила, где-то поугрожала, чтобы у стражей порядка уж наверняка появился резон разобраться в произошедшем. И он появился, доблестные стражники восприняли расследование этого дела, как нечто личное.
Отчего уважаемый и успешный торговец так неожиданно и, главное, резко сошел с ума? Кто мог желать ему зла, и кто выигрывал от всей этой ситуации? Версии разрабатывались самые разные, департамент защиты не пожалел ни людей, ни ресурсов. Была обыскана вся недвижимость, которой владело семейство торгаша, все его личные вещи были тщательным образом перебраны и осмотрены. Семь больших листов из папки были полностью заполнены именами людей, с которыми контактировал умерший. И там были написаны не только имена. Адреса, отношения, старые обиды, и все торговые дела, в которых участвовали люди из этого списка вместе с нашим купцом. Кто-то проделал колоссальную работу по сбору информации, жаль, что она не принесла плодов.
Служба защиты Кельмы даже договорилась с карпутскими алхимиками, чтобы те изучили кровь душевнобольного торговца, на предмет наличия посторонних элементов. Но те так ничего и не обнаружили. Спустя три недели бесплодных поисков дело закрыли, а торговца признали обычным буйно помешанным. В отчете так и написали, что под влиянием Низшего, бездны, скверны и всех их мерзких проявлений бедолага-купец внезапно обезумел, что и привело к кровавым последствиям.
Читая раздел, где служба защиты привлекала для расследования низников, я вдруг вспомнил одну мысль, которая пришла мне в голову еще вчера, и которую следовало проверить. А раз рядом со мной сидел сотрудник департамента, который сам предложил не стесняться задавать вопросы, упускать такой шанс было грех.
— Слушай, не знаю, как к тебе обращаться. — довольно неловко завязал я разговор.
— Господин следователь департамента защиты города Кельмы. — с самым кислым выражением лица ответил он.
На всякий случай я немного подождал, но своего имени сыскарь мне так и не поведал. Видимо, он не шутил.
— У меня созрел вопрос. — сказал я, игнорируя недовольство собеседника. И тут же продолжил пока он не выдал что-нибудь еще более едкое. — В ближайшее время в городе не было проблем с незаконными зельями или запрещенными курительными смесями?
— Намекаешь на черных алхимиков? — хмыкнул сыскарь. — Мы тоже в первую очередь подумали на них. Но нет, все перепроверили десять раз. Эту пакость в нашем городе вывели еще в позапрошлом году, когда накрыли последнего из их черной братии вместе с его заказчиками, при попытке сбыть целую партию товара. Новые изготовители специфических зелий в Кельме пока не появились. — на миг он замолчал. — Если это все, то я, пожалуй, снова вернусь к своей работе.