Неотразимый Кавалер

Что касается Кларинды, то лорд Мельбурн даже думать боялся о предстоящих ей страданиях. Она была такой молодой, такой юной и неопытной.
В самых кошмарных снах девушка не могла представить себе всю распущенность людей, посвятивших себя служению сатане, людей, в которых умерли последние остатки порядочности, для которых невинная и нетронутая девушка означала совсем иное, чем для остальных мужчин.
— Боже сохрани ее! — пробормотал лорд Мельбурн, и эта мольба исходила из самой глубины его сердца.
  
Глава VI
 
Как только экипаж остановился, Николас и сэр Джеральд Киган достали из карманов черные маски и закрыли ими лица.
Это придало им такой зловещий вид, что Кларинда почувствовала острее, чем раньше, что ее самообладание на грани срыва и она вот-вот готова закричать.
Когда она выходила из кареты, у нее мелькнула безумная мысль попробовать убежать. Но девушка знала, что Николас не хвалился, говоря, что он хороший бегун, и та же самая гордость, которая пришла ей на помощь в Пайори, подсказала, что и теперь не стоит унижаться перед слугами, предпринимая заранее обреченную на неудачу попытку побега.
— Мы рано приехали, — заметил сэр Джеральд Киган, вылезая из кареты.
Николас оглянулся и увидел, что у входа в пещеры стояло лишь несколько экипажей и большая крытая повозка.
— Скоро здесь все будет переполнено, — ответил он. — Практически все, с кем я говорил, собирались присутствовать по такому торжественному поводу.
С этими словами он схватил руку Кларинды, и его глаза, сверкнувшие из-под маски, заставили девушку почувствовать, что она уже во власти пожирающего ее демона.
— Бракосочетание Магистра, — насмешливо заметил Николас, — это всегда праздник для каждого члена клуба.
Кларинда не пыталась ответить ему. Она чувствовала, что ее голос умер в пересохшем горле. Ее обуял страх, подобный которому она раньше не испытывала. Николас повел ее через огромные железные ворота, позади, за столом, сидел человек в ливрее.
Кларинда не пыталась ответить ему. Она чувствовала, что ее голос умер в пересохшем горле. Ее обуял страх, подобный которому она раньше не испытывала. Николас повел ее через огромные железные ворота, позади за столом сидел человек в ливрее.
Кларинда увидела пистолет у него за поясом, и поняла, что этот человек должен охранять клуб от непрошенных гостей. С отчаянием девушка подумала, что лорд Мельбурн никогда не сможет пройти мимо него.
— Ваши значки, джентльмены, — спросил человек в форме, затем добавил: — Вас я знаю, мистер Вернон.
Но к сэру Джеральду он протянул руку, и тот, достав что-то из нагрудного кармана, показал охраннику.
Они пошли по необычному коридору, который, как догадалась Кларинда, был выдолблен в известковой скале. Вдоль стен в почтительном ожидании стояли слуги.
Хотя стены коридора были завешаны красным бархатом, а пол устлан коврами, потолок оставался белым и время от времени на красном ковре Кларинда замечала кусочки мела, упавшие сверху, словно напоминающие идущим по коридору, что они спускаются в самые недра земли.
Дорогу освещали свечи, вставленные в канделябры, или сделанные в форме устрашающих чудовищ, или изображающие такие отвратительные сцены, смысла которых Кларинда не могла понять.
Коридор круто вел вниз. Послышались голоса, и Николас свернул налево в проход, завешанный шторой, за которой оказалось довольно просторное помещение.
В середине этого зала стояла женщина, и у Кларинды блеснула искра надежды, когда она увидела, что на ней одежда монахини. Но, услышав, как Николас фамильярно обратился к этой женщине, Кларинда присмотрелась и увидела, что лицо мнимой монахини напудрено и нарумянено, брови подведены, а губы ярко накрашены.
— Добрый вечер, Молл, дорогуша, — сказал Николас. — Надеюсь, времени у тебя вполне достаточно. Я привел тебе самую прекрасную Венеру, которую ты только когда-либо видела.
С этими словами он подтолкнул Кларинду вперед, и женщина оценивающе оглядела девушку.
— Довольно хорошенькая! — просто ответила женщина. — Но они все начинают с этого.
 
— Подготовь ее к церемонии, — приказал Николас. — Скажи ей, что ее ожидает, и предостереги, чтобы вела себя должным образом. Если начнется истерика, дай лекарство.
С этими словами он обернулся к сэру Джеральду, стоявшему за его спиной.
— Зелье у тебя, Джеральд, — сказал он, — дай его Молл.
— Я так и думала, что сегодня вечером сэр Джеральд прибудет к нам, — чуть ли не с вызовом сказала Молл. — Какую роль вы собираетесь играть в сегодняшнем действии, мой дорогой джентльмен, или мне не следует задавать этого вопроса.
— Увы, сегодня моя роль лишь вспомогательная, — ответил сэр Джеральд. — Магистр настаивает на своих правах. Правда, возможно, к концу вечера он проявит большее великодушие.
— Нет, — твердо ответил Николас, — я объяснял тебе, почему должен быть первым. Но сейчас нет времени на разговоры. Приступай к своим обязанностям, Молл. Мне же нужно многое проверить. Сегодня будет самая незабвенная ночь нашего клуба, ночь, которая запомнится нам всем до конца жизни.
И снова в его голосе прозвучала безумная экзальтированность. Николас повернулся и вышел. Сэр Джеральд, задержавшись на мгновение, сунул в руку Молл темный флакон с зельем и тихо произнес:
— Если сможешь, не трать дурман на девушку. Возможно, он сегодня мне самому понадобится.
Послышался звон монет, и Кларинда заметила, что вместе с флаконом рука Молл схватила несколько соверенов.
— Будь хорошей девочкой, — сказал сэр Джеральд Кларинде, — и делай то, что прикажет тебе наша аббатиса. Будет жаль, если ей придется одурманить тебя. Предстоящая церемония очень просветит тебя.
Казалось, его рот под маской при этих словах исказился ехидной гримасой, и Кларинда, инстинктивно отпрянув назад, почувствовала прикосновение черной одежды аббатисы.
Когда сэр Джеральд удалился, Кларинда испуганно зашептала:
— Помогите мне… пожалуйста, помогите мне… если у вас в сердце еще сохранилась частица доброты… пожалейте меня, ибо меня привезли сюда помимо моей воли. Если вы поможете мне бежать, я дам вам денег… много денег. Пятьсот фунтов… тысячу — не имеет значения. После смерти моего дяди… он — отец мистера Вернона… я буду очень богатой. Я дам вам все, что вы только попросите, если вы поможете мне… бежать отсюда.
Молл посмотрела на нее, и Кларинда увидела, что ее накрашенное лицо стало чуть мягче. Аббатиса была женщиной средних лет, и образ жизни, который она вела, явственно отпечатался на ее лице.
Когда-то, довольно давно, она была красивой. Ее внешность еще хранила слабые воспоминания об этом, хотя они и были почти полностью скрыты загрубевшей кожей, мешками под глазами и отвисшими щеками.
— Знаю, что ты сейчас испытываешь, дитя, — сказала женщина. — Я сама прошла через это много лет назад, когда была еще моложе тебя — всего тринадцати лет, чистая и непорочная, хотя за мной многие ухаживали. Но меня забрали в пещеры в Западном Уайкомбе. Помню, как стояла на коленях перед сэром Френсисом Дэшвудом, умоляя его пощадить меня.
— Тогда вы понимаете! — страстно воскликнула Кларинда. — Пожалуйста, помогите мне… пожалуйста.
Женщина по имени Молл покачала головой.
— Нет никакой надежды, милочка, — ответила она. — Даже если бы ты предложила мне миллион золотых гиней, я не смогла бы вызволить тебя отсюда. И дело вовсе не в том, что я отказываюсь от денег; просто ни одна женщина не сможет покинуть пещеры, если ее не сопровождает джентльмен.
— Вы в этом уверены… абсолютно уверены? — спросила Кларинда; ее голос, казалось, застревал у нее в горле.
 
— Уверена так же, как и в том, что я стою здесь, — ответила Молл. — А джентльмены приходят сюда только ради одного, и тебе это известно.
— Нет, я ничего не знаю, — ответила Кларинда. — Mистер Вернон сказал, что вы расскажете мне, чего мне… следует ожидать. Я бы предпочла… все знать.
— Тебе бы лучше ничего не знать, — ответила Молл. — Послушай моего совета, выпей из этого флакона, чего бы там не говорил сэр Джеральд. По правде говоря, я не выношу этого человека, хотя он и щедро расплачивается золотом, если ему угождают.