Неотразимый Кавалер

По пути он думал, что было бы разумным сначала связаться с майором Фостером. Затем, чутьем опытного солдата, привыкшего детально планировать все свои действия, он решил, что в первую очередь надо убедиться, находится ли Кларинда в Пайори.
Сама мысль о том, что с девушкой может что-то случиться, казалась абсурдной, и тем не менее лорд Мельбурн отчетливо чувствовал, что Кларинда в страшной опасности.
Разумеется, нельзя было и подумать, что Николас, потомственный дворянин, посмеет вовлечь Кларинду в грязь и разврат своего «Клуба Адского Огня». Но он же заявил Джеральду Кигану: «Она великолепна и нетронута».
Сколько женщин, знакомых Николасу, попадали в эту категорию?
Лорду Мельбурну также было известно, что к женщине, принимавшей участие в обряде Черной Мессы, обращались как к «Венере». Она обязательно должна быть девственницей!
Лорд Мельбурн подумал о сэре Джеральде Кигане, и его кулаки автоматически сжались. Это был настолько распутный человек, у него была столь дурная репутация, что, если бы не его колоссальное богатство, его не пускали бы даже на порог гостиной всякой порядочной дамы.
Милорд вспомнил, что сэр Джеральд имел репутацию любителя молоденьких девушек. Он слышал, как над сэром Джеральдом смеялись мужчины в клубе, слышал, как о нем говорили как о завсегдатае домов терпимости, которые поставляли своим клиентам только что приехавших из провинции девушек, завлекаемых в столь гнусное ремесло на конечных станциях дилижансов в Лондоне.
Неопытная девушка, приехавшая в Лондон в поисках работы, поначалу терялась перед шумом и толчеей столичной толпы. И она с радостью принимала помощь какой-нибудь солидно выглядящей пожилой женщины, которая в мгновение ока затаскивала простодушную провинциалку в публичный дом.
Именно в этих печально знаменитых заведениях услаждали свои извращенные вкусы джентльмены, подобные Джеральду Кигану и Николасу Вернону. По мнению лорда Мельбурна, они оба были презренными личностями, людьми без принципов, без порядочности и без чести.
Он сжал кулаки так, что побелели костяшки. Милорд слишком хорошо понимал, почему леди Ромейн показалось, что так отвратительно блеснули глаза Николаса. Теперь лорд Мельбурн точно знал, что рассказы о «Клубе Адского Огня» не были преувеличением.
Сейчас он понимал, кто все оплачивал. В распоряжении Николаса было богатство Кигана — достаточное для восстановительных работ, обустройства пещер, несомненно, для приобретения продуктов и вина, требовавшихся в огромных количествах людям того типа, которые желали стать членами подобного клуба.
Именно деньги Кигана обеспечивали набитые женщинами повозки, приезжающие из Лондона. Женщинами, готовыми на все ради золота, готовыми отдаться животным страстям тех, кто хорошо платил, что мог себе позволить Николас, опирающийся на богатство Кигана.
— Боже, если бы я знал все это раньше! — воскликнул лорд Мельбурн.
Тут он вспомнил, как говорил майору Фостеру, что для того, чтобы действовать, нужны доказательства.
— Но предположим, — тихо произнес какой-то внутренний голос, — предположим, что доказательством будет Кларинда?
— Это невозможно, это немыслимо! — возразил здравый смысл, тем не менее предчувствие подсказывало, что девушка в смертельной опасности.
Она была утонченной и невинной, и, несомненно, Кларинда возбудила к себе ненависть Николаса Вернона, став наследницей земли и состояния, которое тот уже считал своим.
— Почему я не догадался, что с ней может случиться что-либо подобное? — спрашивал себя лорд Мельбурн. — Я должен был забрать ее из Пайори, где единственной ее защитой были умирающий человек и несколько старых слуг! Я должен был быть настороже, как только узнал, что подслушивавший лакей доставил свое сообщение в Лондон.
Он уже забыл, как еще недавно говорил себе, что все это не его дело, забыл, что он не хотел ни во что вмешиваться, забыл, что всего лишь сегодня утром решил, что со смертью сэра Родерика его партия будет доиграна и он не станет интересоваться будущим Кларинды.
 
Теперь лорд Мельбурн знал только, что должен спасти девушку, спасти от опасности столь ужасной, что он не мог даже четко представить ее или выразить словами.
Лошади быстро неслись вперед, тем не менее милорд постучал в стеклянное окно.
— Быстрее, — потребовал он от кучера, — еще быстрее!
Когда карета свернула на дорожку к Пайори, она понеслась с такой скоростью, что легкий экипаж закачался на рессорах, словно попал в шторм. Карета подъехала к входу, и не успел еще лакей соскочить с запяток, как лорд Мельбурн сам открыл дверцу и выскочил наружу.
У открытых дверей стоял Бейтс.
— Ваша светлость, слава богу, вы приехали!
— Что случилось? Где мисс Кларинда? — спросил милорд.
Тут вперед выбежала Роза. Слезы текли по ее щекам, глаза покраснели.
— О, ваша светлость, ее увез мистер Николас. Когда я надевала на нее плащ, она шепнула мне: «Передай его светлости — пещеры».
— Пещеры, — повторил лорд Мельбурн, чувствуя, что именно это он и ожидал услышать. — Как давно они уехали? Мисс Кларинда отправилась с ними по доброй воле?
— Думаю, у нее не было выбора, милорд, — сказала Роза. — Кроме мистера Николаса, был еще один джентльмен, мужчина средних лет, который показался мне — да простит меня ваша светлость — очень дурным человеком.
— Я знаю, кого вы имеете в виду, — быстро ответил лорд Мельбурн.
— Мисс Кларинда была очень бледной, — продолжала Роза. — Она высоко держала голову, но я уверена, милорд, что она была испугана. Под предлогом того, что розы на ее груди плохо прикреплены, она обратилась ко мне за помощью, шепнув при этом про пещеры, но ее руки дрожали, и, если бы цветы действительно оторвались, думаю, мисс Кларинда не смогла бы их приколоть самостоятельно.
— Как давно они уехали? — спросил лорд Мельбурн.
— Приблизительно с полчаса назад, — ответил Бейтс.
Не сказав больше ни слова, лорд Мельбурн повернулся, спустился по лестнице и сел в карету.
— Куда, милорд? — спросил лакей.
— У ворот имения поверните направо, — ответил лорд Мельбурн, — проедете по дороге мили две, там я скажу, где свернуть. И поживее!
— Хорошо, милорд.
Лошади тронулись, и лорд Мельбурн откинулся на спинку сиденья. Те, кто служил с ним на войне, по вздернутому подбородку, по выражению лица определили бы, что он полон гневной решимости.
В самые суровые минуты сражения, когда полк теснили со всех сторон, люди, служившие под началом лорда Мельбурна, всегда обращались к нему, зная, что он способен придумать блестящий маневр, ловкое перестроение, которое часто превращали поражение в победу.
Но сейчас лорд Мельбурн сознавал, что нынешнее положение настолько необычное, настолько запутанное, что его мозг просто отказывался работать, очутившись в какой-то ошеломляющей пустоте, где не было никаких мыслей, что делать дальше, не было даже намека на первые шаги, которые следовало предпринять.
Лорд Мельбурн хорошо знал, что хотя клубы, подобные тому, который устроил Николас в известняковых пещерах, содержались в строжайшей секретности, так как их члены не желали афишировать свою деятельность, они никогда не испытывали недостатка в желающих вступить в них. Значит, и думать нечего проникнуть туда с помощью подкупа или силы.
Лорд Мельбурн видел вход в пещеры, когда они приезжали туда с майором Фостером, и понимал, что всего лишь один человек с пистолетом без труда сможет сдержать приступ целого легиона нападающих.
Было совершенно бесполезно стучаться в ворота и требовать выдать Кларинду. Над ним только бы посмеялись. И все золото мира не помогло бы пройти мимо охранника у ворот, если этот человек — преданный слуга Николаса Вернона.
 
Лорд Мельбурн вспомнил, с какой резкостью отказался говорить с ним священник, и вдруг с ужасом понял, для чего он был нужен Николасу и почему тот настаивал, чтобы именно ему сдали в аренду ферму Дина — отвергнутый церковью священник должен был служить Черные Мессы и, при необходимости, заключать браки!