Я не выйду за варвара (СИ)

— Они не владеют эльратским, Ваша Светлость. — сказала мне горничная, после указаний которой, шкаф в виде стражника наконец-то сдвинулся с места.
— Спасибо, — ответила я, — Так даже лучше. Надеюсь о предмете нашего разговора никто не узнает. — многозначительно глянула я на горничных.
Я стала расспрашивать у фрейлин все, что меня волнует. Как оказалось, я нахожусь тут около недели. По слухам, около четырех дней я провалялась в лихорадке. Меня изначально искали по всему дворцу среди фрейлин. Сюда привозили много девушек, чтобы найти меня, но безуспешно. Император и принц погибли от рук варваров. Благо их дали похоронить, как того требовали обычаи. О том, как получилось так, что я изначально проснулась в спальне рядом с Витторио, а потом меня забрал Джордж, мне уже поведали служанки. Ох, уж эта прислуга. От их зоркого глаза ничего невозможно утаить во дворце. Будучи по происхождению нордорийками, они хорошо знали все эти традиции и иерархии, поэтому смогли доходчиво объяснить, что к чему.
Наконец-то в моей голове стала появляться какая-то ясность. Я начала понемногу понимать расстановку сил во дворце. Витторио и Джордж действительно оказались братьями. Но я изначально должна была выйти замуж за их отца Верховного Эрла Вальфа Хангвула, который умер в ту же ночь, когда я пришла в себя. «Эрл» — это титул сопоставимый с нашим «принцем». А вот «Верховный Эрл» — значит король или император. При приходе нового Верховного Эрла простые Эрлы не теряют своих титулов и носят их пожизненно. По традиции для принятия власти сыном собирался Большой Совет, состоящий из представителей величайших родов. И там можно высказаться против преемственности власти. Однако такие случаи практически неизвестны истории. Таких было всего два и это был третий. Ибо изначально главным претендентом на трон был именно Витторио. Но он не стал ввязываться в битву и просто отдал престол Джорджу.
Это показалось мне очень странным, Витторио совсем не выглядел трусом, скорее наоборот. Весь оставшийся вечер я сидела в раздумьях и вяло поддерживала разговор фрейлин. Было что-то, что никак не давало покоя мне. Ах, да, еще мне порядком усилили охрану. Теперь по стражу стояло не только возле каждого окна и террасы, на которую мне, к слову, путь был заказан, но и у камина. Не покои, а какой-то военный лагерь. Не хватает только коней, баллист. стенобитных орудий и полевой кухни.
Ладно у меня отобрали шитье, так я лишилась еще и чайного сервиза. Варвары предлагали мне пить традиционный послеобеденный час с серебряных чашек, опасаясь, что я разобью фарфоровое блюдце и проедусь осколком аккурат у шеи или вен на руке. Но ладно. Пусть так. Сегодня я более не планировала никаких выпадов. Меня беспокоило другое.
Получается, что меня украли в ту же ночь, когда умер Верховный Эрл, а выпустил меня Джордж, сразу же после его коронации, когда Витторио отрекся от престола, а значит и отдавал право женится на мне, так как им нужно узаконить свою власть и женить своего короля, точнее Верховного, чтоб его, Эрла на наследнице императорской династии. Витторио знал, что я нахожусь у Джорджа? Он прекрасно слышал, когда я мычала за стенкой? Но тогда почему он не забрал меня оттуда? Или он…Отрекся от престола потому что….? Или как…? Но он же…? Этого просто не может быть потому что…
— Ваша Светлость, собирайтесь пора спускаться к ужину. — послышался строгий голос воина, незаметно для меня, вошедшего в покои.
  
Глава 17. Ужин и желание Верховного Эрла
 
 
 
 Ты доведешь меня до дна
 
Бутылки синего стекла.
 
Ведь сердце в соре с головой.
 
Я весь отравленый тобой.
 
 
 
Я весь горю и леденею,
 
При виде глаз твоих робею
 
Прошедший войны и моря,
 
Бесстрашный я боюсь тебя.
 
 
Витторио:
 
В столовую я спускался так, словно иду не на ужин, а на поле битвы. Причем последнее мне далось бы легче, чем сидеть с Ней за одним столом. Стыд и срам. Я, Витторио Хангвул, наследный Эрл, лидер нордорийского национально-освободительного движения, предводитель восстаний и генерал партизанской войны против Империи, выживавший в одиночку в лесу и вплавь пересекший Таймутский пролив, был абсолютно растерян при виде Анны Авроры.
Девушка, чей рост был не больше длинного двуручного меча, да и вес, впрочем, тоже, вызывала во мне, бесчувственной глыбе льда, целую бурю противоречивых эмоций. Своими изумрудными очами, что ранили сильнее любого оружия, она заглядывала мне в душу и потрошила там все внутри.
Ее схожесть со своим венценосным предком поражала. Из-под черных как ночь ресниц на меня смотрели глаза того самого Вильгельма I Завоевателя, которые я вынужден был лицезреть в учебниках по истории и которые я, к тому же, всецело ненавидел. Вот, точно такие же, как я только что увидел на стене в коридоре:
— Снять этот чертов портрет! — рявкнул я свите, увидев изображение того самого Императора, — Как можно было его пропустить?!
Да, с портретами было определенно проще. Их, в отличии от Анны Авроры, можно было убрать куда подальше, выбросить, да сжечь в конце концов. Надо буде, кстати, заняться этим. А вот герцогиню мне было девать некуда. Она, словно колдунья, отравляла меня собой и проникала в глубины сознания. Эта девушка, по сравнению с противниками на поле битвы, истязала медленно и мучительно. За последнюю неделю из-за нее я потерял отца, трон, гордость (да-да, если помните, я вставал на колени перед Джорджем), верного мне генерала и даже сон. Именно поэтому, толком не спав, сейчас я выглядел не многим румянее трупа и еле-еле волочил свое огромное тело в столовую.
Особенно тяжело мне далась прошлая ночь, ибо вечер, который ей предшествовал, да что там вечер — день, выдался очень «насыщенным». К моему собственному удивлению мои ночные кошмары были связаны отнюдь не с Джорджем. Мне не снилось то, как я встаю перед ним на одно колено, как умирает генерал Рольф или то, как мой брат восседает на троне, нет. Мне снилась Анна Аврора и эти сны были самыми ужасными из всех, что я видел за свои двадцать три года. Я просыпался чуть ли не каждый час то в холодном поту, то окутанный жаром и, засыпая снова, молился лишь о том, чтобы не видеть ее. Думаю, не сложно догадаться — мой посыл к Богам остался без ответа.
Мне снилось, как я провожаю уже не мою герцогиню в ее покои.
Вернее мне снилась ее спина, когда она в них заходила.
Меня дразнил звон золотых цепочек ее платья, которые не прикрывали спину. Ее голую спину. От этого у меня закипала кровь. Ее плавные движения, похожие на танец, заставляли золотые украшения ее наряда все больше и больше звенеть. Под эту дьявольскую мелодию я слышал во сне ее елейный голос, напевающий:
«Бесконечной любви и верности…. Бесконечной любви и верности».
Именно эти слова говорила Анна Аврора моему брату в тронном зале, поздравляя его с коронацией. И это сводило меня с ума.
Мне снилось то, как она замерла возле двери и обернулась ко мне, намереваясь что-то сказать.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍
Такая маленькая, такая хрупкая. Казалось, что если я сейчас выдохну, то сдую ее ко всем чертям. Лучше бы я выдохнул. Потому что я не в силах видеть ее изумрудные очи, смотревшие на меня с презрением и немым укором. Я ненавижу их, но не могу от них оторваться. Это какая-то злая шутка судьбы. Зачем ей даны были глаза моего врага? Зачем она смотрит на меня ими? Сейчас. За этим столом.
 
Мне снилось, как я срываю с нее в купальне не только золотые эполеты.
Да, я чудовище. Если бы она не ударила меня тогда своей маленькой ладошкой, смог бы я остановится? Или, что еще хуже, мне снилось, что я не успел ее спасти от самоубийства в бассейне.