Лишь его (ЛП)

— Маленький остров, — смеется она. — Отлично, Капитан, потому что я люблю туфли и потрачу дохрена твоих денег для тебя.
— До тех пор, пока я буду трахать тебя, пока ты их носишь, ты не услышишь моих жалоб. Кроме того, теперь они наполовину твои. — Черт, это все её, если спросить меня. Единственная причина, по которой я когда-либо вкладывал деньги, была в том, что у меня был финальный план, чтобы сделать её своей, и я знал, что семьи стоят денег. Мне нужно было построить жизнь для нас. Убедиться, что я могу дать ей всё, о чем она мечтала.
— Хмм. — Она шевелит бровями. — Как насчет ничего? — Она потирается обнаженным телом о мое. — Если ты владеешь этим островом, значит ли это, что я могу прыгать так? — Она вырывается из моих рук, идет к раздвижным дверям. Я смотрю, как она их распахивает и выходит на террасу на солнце.
Я позволяю ей, зная, что на острове больше никого нет. Их не будет следующие две недели. Будем только она и я.
— О, есть лодка. — Она поднимает руку, чтобы помахать, а я в мгновение ока втягиваю её обратно в хижину.
Она вырывается в приступе хихиканья, и я быстро понимаю, что она издевалась надо мной. Нет никакой лодки. Я рычу. Перебрасываю ее через плечо, переношу на кровать и бросаю на неё.
Смех останавливается, и взгляд похоти пересекает её лицо. Она отползает на кровати назад, облизывая губы. Когда она доходит до изголовья, она позволяет ногам раскрыться, искушая меня своей киской, всё ещё покрытой моей спермой. Мой рот наполняется слюной. Я хочу, чтобы её вкус снова был на мне. Прошло слишком много времени с тех пор, как я держал свой рот между её ног.
— Тебе нравится заставлять меня волноваться? — Спрашиваю я. Я уже знаю ответ. Она с ума сходит от этого дерьма. Хорошо, что моя ревность и наклонности пещерного человека делают её мокрой, или у нас могут возникнуть проблемы. Я не уверен, что их можно контролировать. Не с ней.
Я кладу одну руку на кровать и смотрю, как она дышит. Я протягиваю руку, хватаю её за лодыжку, тяну её вниз и обратно ко мне. Когда я достаю её там, где хочу, я переворачиваю её, нанося один удар по заднице. Она стонет, ещё сильнее поднимая свою задницу в воздух. И как бы преодолеваемая потребность, она ещё немного раздвигает ноги.
Она смотрит через плечо на меня, и я обхватываю рукой свой член. Я качаю кулак вверх и вниз, а она облизывает губы. Она ещё больше отталкивает свою задницу назад, хочет этого, хочет меня.
— Я пропустил пятно, — говорю ей. Я не достаточно хорошо пометил её задницу. — Если ты попытаешься меня разозлить, то мне придётся покрыть тебя мной. Мне не придётся волноваться, если я отмечу каждый твой дюйм. — Это ложь. Я всегда буду беспокоиться о том, что кто-то попытается забрать её у меня. Кто бы не попытался забрать её? Она, блядь, идеальна во всех отношениях.
— Может, тебе стоит пометить меня изнутри. — Она выталкивает свою задницу ещё сильнее, и я должен прикусить улыбку. Я продолжаю гладить себя, а она сужает глаза на моей руке. Вспышка ревности мелькает, когда она смотрит, как я доставляю себе удовольствие. Ей не нравится, что моей руке достается работа.
Я должен продолжать дразнить ее. Но правда в том, что я хочу дать ей всё. Я встаю на колени на кровати, бросаю её. Подставляю кулаки по обе стороны от неё, а потом вонзаю свой член прямо в неё. Мы оба стонем вместе. Я прикладываюсь ртом к её шее, сосу и лижу так, как ей нравится. Я не прекращу заниматься с ней любовью, пока каждая её часть не будет отмечена мной. 
  
Глава тридцать вторая
 
Пейдж
 
Три месяца спустя…
В дверь постучали, и я открыла глаза, чтобы увидеть, как Вивьен, мать Майлза, входит в гостиную. Последние два дня я была так больна, что оставалась на диване, а теперь оглядываюсь вокруг и чувствую стыд.
— Ты выглядишь дерьмово, — говорит она, и я смеюсь. Я пытаюсь встать, но она протягивает руки, чтобы остановить меня. — Не вставай. Я просто хотела зайти и проведать тебя.
— Я тебя заражу, — говорю я, когда смотрю, как она подходит ко мне и садится на кофейный столик.
Она протягивает руку и убирает прядь волос с моих глаз.
— Майлз сказал мне, что ты болеешь дома, и я подумала, что посмотрю, не нужно ли тебе чего-нибудь. Он сказал, что ты заставила Райана пойти на работу. — Она улыбается, и это наполняет моё сердце теплом.
На прошлой неделе Капитан болел желудочным гриппом, и он пролежал несколько дней в отключке. Я, будучи невероятной женой, ухаживала за ним, чтобы он поправился. Но потом ублюдок заразил меня. Я была в постели пару дней, бегая в туалет. Но даже после того, как худшее закончилось, болезнь затянулась и не давала мне заснуть.
— Он продолжает кружить, пока я лежу здесь и умираю. Я хочу почить с миром, — шучу, скатываясь на бок.
Последние несколько месяцев супружеской жизни были чудесными. Мы с Капитаном не только сблизились, как никогда раньше, но и заодно обрели целую семью. В течение недели мы ужинаем с Майлзом и Мэллори, и Вивьен всегда приглашает нас на воскресный бранч. Она знает, что ключ к моему сердцу находится в моём животе. Вивьен открылась мне, и это были те отношения, о которых я всегда мечтала. Раньше она была добра ко мне, но я защищалась. Но с тех пор, как Капитан снес мои стены, я не смогла вернуть их обратно. И Вивьен проскользнула. Она дала мне материнскую нежность, которой у меня никогда не было даже от собственной матери. Иногда я чувствую вину за то, как мне это нравится, но я знаю, что в глубине души моя мать хотела бы, чтобы у меня было это. Чтобы кто-то дал мне то, чего она не смогла.
Вивьен заглянула сегодня — ещё одна причина, по которой то, что она есть в моей жизни, действительно является благословением. Потому что нет никого похожего на маму, когда ты болееешь.
— Ну, я подумала, что принесу тебе что-нибудь, чтобы ты почувствовала себя лучше.
— Я не знаю, что когда-либо произносила эти слова, но я не думаю, что смогу есть.
Вивьен смеётся и качает головой, дотягиваясь до сумки и доставая пакет. Она вручает его мне, а я беру его.
Я смотрю на коробку и чувствую укол гнева.
— Я не беременна, — говорю я, возвращая коробку ей. Меня раздражает женщина на лицевой стороне коробки, и я думаю о том, как сильно её ненавижу.
Мои месячные всегда были нерегулярными, но я никогда не беспокоилась об этом раньше. Мы с Капитаном вернулись из медового месяца и вели себя, как похотливые кролики. Думая, что в любой день я залечу. После месяца попыток, я пошла к врачу, и он сделали несколько тестов. Он сказал, что с моей историей и размером тела есть очень маленький шанс, что я смогу зачать. Или выносить ребенка полный срок, учитывая с размер Капитана и зная, насколько большим может быть его ребенок.
Это был сокрушительный удар, о котором я не сказала Капитану. Он знал, что я пошла к доктору, но он не давил, когда я не объясняла. Я знала, что в конце концов нам придётся поговорить, но я откладывала это, не могла озвучить вслух.
Вивьен протягивает руку и сжимает мне плечо.
— Встань и сделай тест. — Её голос суров, и я вижу, каково было Майлзу, когда его мать говорила ему что-то сделать.
В её тоне нет места для споров, я встаю, и беру коробку с собой в туалет. Думаю, что я буду потакать ей и покончу с этим. Она не знает ни о моем теле, ни о том, что я не могу забеременеть. Но я ничего из этого не говорю.
Когда я заканчиваю писать на палочку и прибираюсь после. Я открываю дверь в ванную, чтобы найти ожидающую Вивьен на другой стороне.
Она следует за мной в гостиную, где я падаю обратно на покрывало, а она кружит вокруг, убираясь. Я говорю ей не делать этого, но она пожимает плечами и возвращается обратно, чтобы убрать мои салфетки и одеяла, которые разбросаны по всему дому.
Хорошо иметь кого-то ещё, кто заботится обо мне. Капитан отлично справляется, но он нависает надо мной, как будто я в любую секунду вырвусь со смертельным случаем малярии. Его беспокойство только заставляет меня волноваться, и это не приносит мне пользы. Но кажется, что у Вивьен все под контролем.