Крылья любви (СИ)

– Но ты понимаешь, что она – сергла? – очнувшись, строго спросил Сантьягус.
– Указ дедушки решает эту проблему, не так ли? – с хитрым взглядом уточнил Лейнар.
Император недовольно поджал губы, переложил с места на место пару листов.
– Даже кланы не решаются поставить серглу астианой, а ты намекаешь на… – он запнулся, но все же выговорил, – императрицу!
– А если мы подарим тебе внука или внучку? – на лице высочества заиграла лукавая улыбка.
– Лучше сразу двоих, – подыграл ему отец и тут же посерьезнел: – Отправишь лорду Креостарху ответный дар, достойный его серглы. Ну, а что касается девушки, можешь наслаждаться её обществом, не возражаю. Небо покажет, что она сможет дать тебе.
– Спасибо, отец, – Лейнар встал, поклонился и уже поворачиваясь уходить, пообещал: – Я познакомлю вас, когда она будет готова.
– Буду рад, – кивнул Сантьягус и повторил, задумчиво, – буду рад.
В дверях Лейнар встретился с Дэнстэром. Они обменялись положенными приветствиями, и глава Охранного дома дворца проводил принца внимательным взглядом. То, что тот являлся его будущим начальником, не отменяло того, что он может угрожать безопасности настоящего императора.
– Ваше величество, – Дэнстэр прошел к столу, склонился в поклоне.
– Садитесь, таш, что там у вас сегодня? – император нехотя оторвал взгляд от окна, за которым простиралась чистейшая голубизна неба. С трудом стряхнул с себя задумчивость, сосредотачиваясь на докладе Дэнстэра.
– Собственно, это все, – мужчина убрал последний лист, выпрямился, но вставать из кресла не спешил.
– Что-то еще, таш Кобальски? – удивился Сантьягус.
– Так, мелочь, ваше величество, – замялся безопасник, – новая девушка в окружении его высочества.
– Ах, это, – неожиданно тепло улыбнулся монарх, – не трогайте её. Я в курсе и дозволяю остаться во дворце.
– Воля ваша, – кивнул Дэнстэр, поднимаясь. Доклад был окончен.
На третье утро Кэсси проснулась сама. Долго лежала, прислушиваясь к тишине дворца. На душе впервые за последние дни было спокойно. Внутри словно разгладилась смятая простыня, словно закончился дурной сон, и пропала пелена безысходности, а бывший черно-белый мир заиграл красками бунта.
Хотели сломать? Заставить смириться? Переступить через гордость и честь?
Злые мысли бодрили, губы сами собой растягивались в улыбке.
Ничего не выйдет! И с ума она не сойдет! Не дождетесь!
Злость прогнала неуверенность, и Кэсси поняла, что её больше не трогают шепотки прислуги за спиной. Почти не трогают. Ведь она всегда будет выделяться. Внешностью, взглядами, способностями. Так что глупо переживать из-за того, что она не может изменить. Да, и нужно ли менять?
Справится. Она обязательно со всем справится. И со всеми.
Лейнар надеялся испугать Кэсси грязными ведрами и тряпками? Но уборка, готовка и стирка – привычные спутники женщин её мира. И наказанием это сложно назвать. Досадная мелочь, не более.
Хотел подчеркнуть, что она теряет своим отказом? Хотел надавить на гордость и самолюбие?
Интересно, он действительно думает, что место любовницы для нее – почетный приз? Что она просто мечтает его занять? А потом делить высочество с его женой?
Или считает, что она поверила в его намеки возвести Кэсси на трон? Сделать императрицей?
Ха-ха! Лейнар не может делать то, что он хочет. Принц прочно связан законами и предрассудками, и ему просто не позволят поставить под угрозу безопасность Верхних миров, посадив на трон девицу, склонную к поджогам и потопам.
Так что вариантов у нее по-прежнему два: бежать или остаться, приняв условия принца, ну или попытаться изменить их под себя. Сложный выбор, который нельзя делать сгоряча.
Впрочем, самое главное сейчас не принц с его условиями, а она сама. Её сила, новая внешность и меняющийся характер. Если она примирится с собой, все остальное придет само.
В столовую для слуг Кэсси вошла с широкой улыбкой на лице. Громко поздоровавшись, выслушала в ответ нестройное и немного нервное «Чистого неба» и села на свое место. Вскользь заметила, как прекрасно выглядит соседка напротив, пожаловалась на холодный чай и похвалила вкусный пудинг, который им подали, высказав предположение о недоеденных остатках от хозяйской трапезы. Дружески похлопала подавившегося при её словах соседа слева – пожилого лакея, чем довела его практически до обморока. И удалилась к Арисии – получать фронт работы на сегодня. После инцидента с леди, ей давали работу в служебных помещениях дворца.
 
Заряд утренней бодрости помог и на занятиях с Лео. Мысленно погрузившись в себя, Кэсси не стала напрягаться, пытаясь закрепить силы на своих местах и представлять уже надоевший треугольник, а позволила им свободно перемещаться так, как им хочется.
Отпущенные на свободу силы повели себя странно. Может, это было её фантазией, а может правдой, но перед внутренним взором предстала новая фигура. Больше всего это напоминало вращающееся веретено, и алые грани в нем сменялись голубыми, а потом синими.
Цвет был не важен, но она привыкла представлять огонь – красным, воду – синей, а воздух – голубым. Веретено вращалось, грани мелькали, перетекая из одного цвета в другой – завораживающее зрелище.
– Ты делаешь успехи, – ворвался в сознание голос целителя, – пожалуй, уже можно.
– Можно что? – спросила Кэсси, с трудом выныривая из состояния медитации.
– Увидишь, – загадочно улыбнулся Лео.
Что он имел в виду, она поняла после обеда, когда услышала за спиной испуганное:
– Ваше высочество.
И даже оборачиваться не стала, прекрасно представляя, как приседает в низком реверансе Тирла, работающая с ней в кладовой на переборке гороха, как удивленно округляются её глаза, и служанка подается вперед, чтобы не пропустить ни детали из происходящего. Как он подходит, останавливается у нее за спиной.
И можно было гордиться тем, что у нее не дрожат руки, как она сидит, держа на коленях миску с горохом. Гордиться ровно до того момента, как миска ни с того ни с сего устремилась вниз, на пол.
  
Глава 17
 
Кэсси испуганно охнула, обернулась и замерла, завороженно наблюдая, как плавно взмывает миска с горохом, как останавливается в руках его высочества, и он рассеянно начинает перебирать его тонкими длинными пальцами.
– Вот чем ты занимаешься…
Кэсси поднялась, пытаясь сохранить остатки спокойствия. Да, горох. Да, кладовая с огромными корзинами, длинными полками, уставленными припасами. Да, узенькое окошко и запах, висящих в углу копченостей, но лучше горох, чем…
– Отдай, – потянула миску на себя.
Принц вздернул бровь, поставил миску на полку, наклонился и задушевным шепотом возвестил:
– Я соскучился.
Кэсси мысленно повторила то, что слышала вчера от воздушной, так удачно попавшей в ведро. Ситуация становилась пикантной. И если высочество считает, что они одни – прислуга не в счет, то Кэсси не могла не заметить навострившую уши Тирлу.
– Выйдем? – предложила, стараясь не смотреть в сторону служанки.
Лейнар наживку проглотил. Отстранился и пропустил её вперед.
На балконе дул прохладный ветерок, сменивший собой утреннюю жару. Набежавшие тучи принесли свежесть. Пахло приближающимся дождем.
Кэсси вдохнула полной грудью, жадно оглядывая окрестности. За эти дни она была снаружи считанное количество раз, и каждый раз – под присмотром, словно случайно оказавшейся рядом, дворцовой стражи. Неприятное чувство – будто ошейник надели, а поводок в руках держат.
Но аромат нагретой на солнце смолы, доносящийся из парка, вместе со сладким запахом цветом, принесенных ветром, всколыхнули в душе призрачное чувство свободы, и Кэсси неумолимо потянуло туда, за зеленое море деревьев.
Она подошла к ограде, положила руки на широкую балюстраду, забыв на мгновение о принце. Да, вот беда, он сам напомнил о себе. Встал рядом, словно невзначай рукой коснувшись её ладони. Проследил за взглядом.