Ловец сбежавших невест (СИ)
- И это тоже, - застенчиво согласился Тристан. - Но в основном говорили, что я - старший королевский сын, и что достаточно крепок, несмотря на странную внешность, так что запросто могу претендовать и на трон. Офелия, полагаю, не прочь была попробовать стать королевой; она решила меня очаровать подумала, что мне нравятся дерзкие девушки.
- Разве это не так? - наивно удивилась я. Инквизитор кивнул:
- Конечно, так. Но то, что Офелия принимала за дерзость, было мерзостью. Она без обиняков объяснила, что ей от меня нужно - позвала в свою постель тотчас же, едва нас познакомили.
- Однако! - воскликнул Генри.
- Она была бесстыдна и привыкла получать все, что пожелает. И мужчин - тоже. Я, разумеется, ответил ей отказом. Тогда, после череды неудачных женских хитростей - о да, этот монстр решил меня соблазнить! - она пошла иным путем. Потребовала у отца решить ее проблему. Первый министр напел в уши Королю, что это был бы политически выгодный брак. И Король даже вспомнил, что я его сын!
- Но вы все равно отказали Офелии? - в полном восторге воскликнула я, сжимая руки у груди.
- Я не вещь и не игрушка, - сурово заметил Инквизитор. - Нельзя так просто захотеть, и завладеть мной, моими мыслями, моими чувствами. Особенно это невозможно по приказу. Я отказал Офелии весьма прямо и весьма грубо. Я назвал все причины, по которым мы не могли быть вместе. Я прошелся по ее дрянному воспитанию и не менее дурному характеру. Не пощадил и ее репутацию - она была при дворе дурна. Мне не нужна была бесстыдная потаскуха в роли законной жены. Для любовницы эта дама была слишком груба, словно не в приличной семье воспитывалась, а среди каторжников, отбывающих наказание за убийство. А у меня нет и не было никакого желания провести хоть какую-то часть своей жизни в такой сомнительной компании.
- Вы все это сказали девушке?! - поразился Генри. - Неудивительно, что она теперь хочет вас убить.
- О да, еще как хотела! - усмехнулся Тристан. - В тот год, в то лето я обрел ту, которую, кажется, люблю до сих пор, несмотря на то, что ее давно с нами нет…
- А говорите, нет романтики! - поддразнил его Генри.
- Офелия узнала это. Думаю, она здорово бесилась от злости, понимая, что место, на которое метила она, заняла другая, не такая красивая, но достойная девушка. И тогда Офелия объявила, что тоже уходит в Инквизиторы - чтобы быть поближе к нам.
- И вы ее приняли?
- Нет; но ведь она могла существовать отдельно от Ордена? Столица услышала о ней; о ее громких победах над страшными некромантами и злобными чернокнижниками. Я же был склонен думать, что эти блестящие победы не что иное, как искусные инсценировки. При ее-то деньгах и возможностях! Изредка мы встречались, и она целовала мне руку, как главе Ордена, и кротко благодарила за то, что я указал ей на ее пороки и помог ей встать на путь исправления… Ха! Более гнусной и изощренной лжи я не слыхивал!
- Вы уверены? - с сомнением спросил Генри. - Вероятно, она, правда, хотела исправиться, а вы ей не поверили, вот она и…
- …решила заманить меня в смертельную ловушку? - усмехнулся Тристан. - Однажды я получил от нее письмо, в котором было назначено время и место схватки с чернокнижниками. Срочно! Сию минуту! Она просила о помощи. Место действительно было опасное; туда мог сунуться только безумец - или такая вот мошенница, вступившая в сговор с негодяями. Но тогда мне почему-то показалось, что она, в попытке привлечь мое внимание, действительно отчаянно сунулась в одиночку в логово мерзавцев.
- Вы не могли не пойти, - поддакнул Генри.
- Да; в душе моей все-таки жило некое мягкосердечное сострадание, и как бы ни была дурна эта девица, как бы она не сквернословила, я не мог допустить, чтобы она погибла, пытаясь заполучить мое расположение. Глупец!
- Тщеславный, - подсказал угодливый Генри.
- Ритуал, что она описала, действительно готовы были провести; я пришел в этот квартал, и между крохотных домишек я видел кипящие котлы. Кипящие лавой и серой, добытой в сердце преисподней! Тут собирались принести жертву демонам, тем, которых сотворила сама черная магия. Чернокнижников, некромантов и вампиров там было очень много; все они хотели отхлебнуть по глоточку от силы, что прольется, когда жертву изжарят в адском пламени.
- О, так вы ее в котел макнули?! - радостно спросил Генри. Тристан неодобрительно посмотрел на него.
- Она явилась в блеске и дыме, подобная самой яростной и коварной демонице, - ответил он. - И вызвала меня на дуэль. На деревянном помосте, над котлами, куда меня выманили ее дружки, я должен был драться за свою жизнь, и небо должно было нас рассудить.
- Глупая, - подытожил Генри.
- И тщеславная, - мстительно заметила я. Тристан кивнул.
- Из ее хвастливой издевательской речи, которую она произнесла не столько для меня, сколько для собравшейся там нечисти, я понял, что она меня, Инквизитора, Первого прочила в жертву, чтобы как следует услужить преисподней и получить от нее мощь. Нечистыми чарами они погасили мое благословение, и я остался во тьме как простой человек, слабый и заплутавший. Я мог надеяться только на свои руки и на свой меч. Негодяи, нападавшие на меня, падали в котлы без счета, а она смеялась.
- То есть, вы, отбиваясь от врагов, невольно совершали жертвоприношение!? - воскликнул догадливый Генри. Тристан снова кивнул.
- Да. Тьме все равно, кого поглотить. Когда Офелии показалось, что магии, струящейся из котлов, у нее собралось достаточно, она напала на меня сама. И это была действительно страшная темная мощь!
- Но не на того напала! - ликуя, воскликнула я. Тристан недобро, криво усмехнулся.
- Разумеется, - процедил он сквозь зубы. - Я был намного опытнее нее в плане подраться, хоть и производил впечатление человека, который не способен дать даме оплеуху. Но она же напала не на мальчика со шпагой, а на Инквизитора. На Первого. В магической тьме, которая отняла мои крылья, я, хоть и стал просто человеком, все же душой оставался Инквизитором, а она - она была глупой, самонадеянной девчонкой. Видела же, как я уничтожаю ее помощников, и тщеславно думала, что ей удастся справиться со мной? Нечестивица, преступница, свершающая свои черные дела во славу преисподней… И я просто выполнил мою работу. Я без жалости пронзил ее мечом, прямо в голову, в глаз, пробив череп насквозь, и столкнул в кипящую лаву. Хотя, надо признать, в поединке она здорово меня потрепала и отсекла мне ногу - да, пришлось потом с ней повозиться.
- Окунул ее в котел! - восхитился Генри.
- Да не окунул, - ответил Тристан, - а скинул, макнул по самую маковку.
- Но она выглядит обваренной только наполовину, - с сомнением заметила я.
- Естественно, - ответил Тристан. - Половиной своего тела она расплатилась перед Тьмой. Половину тела и жизнь ей демоны вернули за верное служение. Но это было потом; это я узнал много позже. Она выжила, благодаря силе, что дала ей демоническая тьма, и сколотила какую-то банду. Слухи о ней всплывали то там, то сям, но лично мы не встречались ни разу. Только однажды - когда люди меня собирались закопать, - она пришла посмотреть на это. Смеялась и кричала, что мы еще встретимся… М-да…
- А собак она почему так боится? - спросила я, погладив Бобби. Тристан задумчиво посмотрел на мой мешочек, пожал плечами.
- Этого я не знаю, - ответил он. - Спросите у нее самой при случае.
***
Глава 8. Минутная слабость Инквизитора
- Но ради удовлетворения своих пошлых, грязных желаний она заварила эту кашу?! Не верю! - горячо воскликнул Тристан. - Не слишком ли много злодеяний для того, чтобы отомстить за мои оскорбительные слова?
Генри неопределенно пожал плечами.
- Люди совершают порой чудовищные поступки, чтоб скрыть маленькую шалость, - неопределенно ответил он. - После купания в котле это уже не ваша знакомая, а демон. Откуда вам знать, что у нее теперь творится в голове?
- Получила то, что заслужила! - безо всякого сожаления заявила я. - Нам теперь главное - правильно организовать погоню за сбежавшим чудовищем! Вы же видели, где она скрылась? Там наверняка есть подземный ход!