Мыс альбатросов (СИ)
— Вовсе не обязательно плеваться ядом в окружающих.
Регулус хмыкнул.
— Не во всех.
— Не во всех, — согласилась Гермиона, наконец в полной мере ощутив навалившуюся усталость. Пора бы зарыть топор войны. — С Делакурами ты предельно мил. Почему?
— Хотя бы потому, что они не смотрят на меня как на привидение, — бесстрастным тоном произнёс Блэк.
Гермионе нечего было возразить. Он прав. Уизли обходили его стороной, Грюм велел Артуру за ним присматривать, даже Ремус ощущал себя при Блэке не в своей тарелке.
Ещё пару дней назад у Регулуса была семья, дом, будущее.
Она впервые задумалась, что он чувствует и как, наверное, презирает их — счастливых людей, отрывающихся на празднике. Не то чтобы она чувствовала себя на седьмом небе…
— Гермио-она, Рон повсюду тебя ищет! — сообщила запыхавшаяся Джинни, сунув голову в прорезь шатра. — Просил передать, что здесь Флетчер.
— Флетчер?!
— Да, говорю же тебе. Рон и Гарри сейчас с ним возле сарая папы. Идём!
Грейнджер поспешила за ней. Уже пробираясь сквозь толпу волшебников, она обернулась. Блэк держался за предплечье и, казалось, пропустил слова Уизли мимо ушей. Его дело.
Мозоль саднила, безжалостно напомнив о себе. Волосы Джинни мелькали впереди огненным пятном, она не стеснялась расталкивать локтями гостей. Гермиона не поспевала за ней. Слившаяся в поцелуе парочка недовольно окликнула её, когда она случайно задела их.
В этот миг нечто большое и серебристое пробило навес шатра. Грациозная поблёскивающая рысь приземлилась посреди площадки. Звуки смолкли. Фигуры танцующих застыли, и все лица обратились к патронусу. Он разинул пасть и голосом Кингсли громогласно сообщил:
— Министерство пало. Скримджер убит. Они уже близко.
Рысь повела ушами и рассыпалась к ногам волшебников снопом серебряных искр. Сообщение не требовалось повторять. Даже дядюшка Рона мигом протрезвел после грозного предупреждения. Гулкая тишина, продлившаяся несколько катастрофических секунд осознания произошедшего, взорвалась криками паники.
Первые хлопки аппарации означали только одно — чары, защищавшие «Нору», исчезли.
Гермиона, не чувствуя ног, кинулась в сторону гаража мистера Уизли.
Словно ниоткуда среди гостей появились Пожиратели смерти в устрашающих масках. Полетели заклинания.
— Рон! Гарри! — отчаянно позвала Гермиона.
Она увидела разрез шатра, кусочек чистого звёздного неба над крышей старенького одноэтажного строения на окраине сада и локоны ярко-рыжих волос Джинни. Ей навстречу устремились Рон и Гарри с волшебными палочками наготове.
Внезапно в проходе возникла фигура, облачённая в чёрную мантию. Гермиона остановилась. Она не смела окликнуть Гарри, привлечь к нему внимание врага.
Он был так далеко. Ей ни за что не добраться, не успеть…
Рядом рухнул замертво волшебник, что полчаса назад пытался познакомиться с «подругой великого Поттера».
— Бегите! — крикнул Люпин, поразив проклятием ближайшего к Поттеру Пожирателя смерти. — Немедленно!
— Нет, подождите! Гарри! — завопила Грейнджер, подхваченная людским потоком, и едва не угодила под луч заклинания. Она упала, выронив палочку, потянулась за ней, но кто-то перехватил её раньше, а потом рванул Гермиону за локоть.
— Отпусти меня! — взвизгнула она, столкнувшись с Блэком.
— Поздно.
Она опустила глаза на его руку. Рукав рубашки был закатан. Чёрная змея шевелилась на воспалённой коже предплечья Блэка, извивалась, беззвучно шипела.
Он понял, узнал о захвате Министерства мгновением раньше остальных. Метка ли подсказала ему, голос ли Волдеморта — неважно, но этого хватило, чтобы Регулус успел настичь Гермиону раньше её друзей. Краем уха она уловила звук аппарации и вся похолодела.
В последний миг она оглянулась на то место, где только что стояли Гарри, Рон и Джинни, но нашла там только трясущегося Флетчера.
Он лежал на земле и, прикрыв лысеющую макушку, во всё горло ревел:
— Пощадите!
Пространство схлопнулось.
Гермиона ощутила горько-солёный привкус во рту и решила, что прикусила губу до крови, но это была вода. Она стояла в ней по пояс. Низ платья моментально намок и почернел. Брызги остервенело летели в лицо. Волосы в одночасье прилипли ко лбу, щекам и шее. Тело налилось свинцом, голова кружилась до тошноты.
Гермиона едва не упала, но Регулус придержал её за талию.
— Г-где… где это мы? — задыхаясь, спросила Грейнджер.
Всё казалось ей размытым, замедленным. Тишину чётко очерченного в полутьме побережья нарушал шум шуршащей в морской пене гальки. Огни «Норы» исчезли без следа. Огромной круглой лампой в небе служила луна, подсвечивающая уносимые вдаль гребешки, взбиваемые ветром.
— Что ты наделал? Мои друзья остались там! — завопила Гермиона, глядя на волны, будто они знали дорогу к Гарри и Рону. — Возможно, им нужна помощь. Отдай палочку. Сейчас же!
— И не подумаю, — отозвался Регулус, с силой потянув Грейнджер к берегу.
Она вцепилась в его руку ногтями.
— Мы должны вернуться.
— Перестань вырываться!
— Гарри…
— Да очнись же ты! — встряхнув её за плечи, Регулус сорвался на крик. — Гарри убрался оттуда, аппарировал, если он не круглый дурак. Пожиратели появились в «Норе» из-за него, люди на празднике пострадали из-за него, и ты едва не умерла из-за него.
— Что ты наделал, что ты наделал… — беспомощно забормотала Гермиона.
— О, да-а, моему жуткому поступку нет оправдания! — выбравшись на берег, Блэк отпустил её и упёрся ладонями в замшелый валун — часть каменной насыпи бухты. — Всего-навсего спас тебе жизнь, но не волнуйся, больше подобного не случится.
Гермиона зажмурилась, но слёзы предательски хлынули из-под век. Чтобы Блэк не увидел их, она села на оплетённый корнями камень, сняла обувь и сделала вид, что осматривает натирающий задник туфли.
В голове было пусто. Ни одной дельной мысли. Всё это просто не могло происходить с ней. Горло сдавило рыданиями, и вдруг она почувствовала волну теплого воздуха, прошедшую по ногам. Платье и сумочка на поясе стали сухими.
Гермиона встала и босиком направилась к Блэку. Он упрямо вглядывался в верхушки утёсов, словно ожидал найти там нечто важное, но над скалами виднелось только небо.
— Так лучше? — спросил Регулус.
Она шмыгнула носом.
— Лучше, но я могла бы справиться самостоятельно с помощью моей волшебной палочки, — голос с лихвой выдавал негодование Грейнджер. Гнев оказался столь же чистым и всепоглощающим чувством, как обида.
Регулус засмеялся, коротко и презрительно.
— Только вот незадача: у тебя её нет.
— Как ты вообще остался жив? — прошипела Гермиона, вытерев щёки тыльной стороной ладони. — Ты нарушил Непреложный обет!
— Барьер исчез, если ты до сих пор не заметила. Я обещал не пересекать его границы, а не торчать возле огородов целую вечность.
Грейнджер протопала мимо него к кромке воды. Они с Блэком погрузились в раздражённое молчание. В эту минуту она ненавидела его всей душой.
Где-то неподалёку хрустнула ветка. Гермиона обернулась, с абсурдной надеждой всматриваясь в полумрак. Ей отчаянно хотелось увидеть друзей.
В темноте на самом деле кто-то прятался. Однако не успела Гермиона опомниться, как Регулус нажал ей на плечо, заставив пригнуться к земле.
— Ни звука, — процедил он, вскинув палочку.
Шаги стали отчётливее, и вскоре луна выхватила силуэты на склоне.
У Гермионы и Регулуса была лишь одна палочка на двоих. Грейнджер нащупала на песке острый камень — какое-никакое оружие.
Она подняла взгляд и, к своему вящему ужасу, узнала освещённое бледным голубым светом лицо — лицо приближающейся к ним Беллатрисы Лестрейндж.
Комментарий к Глава 12 — «Персефона»
1) Говорящий Сверчок — персонаж из книги «Приключения Пиноккио», олицетворяющий собой совесть.
2) Елисейские поля — центральная улица Парижа; а согласно древнегреческим мифам Елисейские поля — место, куда попадают души смертных, которые хорошо зарекомендовали себя при жизни.