Рабство. Маги. Суета (СИ)
Я отправился на рынок. Нечасто в орочьих лапах оказываются катарианцы. После боёв на арене, из которых я выходил победителем, многие орки меня запомнили как хорошего бойца. Ничто так не вызывает уважение у этих дикарей, как умение махать мечом. Поэтому многие из них смотрели на меня с уважением.
Я зашёл в лавку, которая, судя по вывеске, занималась пошивом одежды. Молодая орчанка поприветствовала меня, обвела взглядом с ног до головы и, очевидно, поняла, что мне нужно, но всё равно спросила:
— Что желаете приобрести?
— Костюм. Традиционный катарианский походный костюм. Вам известно, что это такое и как он выглядит?
— Да, ящер, я знаю, что это такое. Не удивляйся так. Просто однажды в наших краях проезжал караван ваших, и я видела, во что они одеты. Но в наличии у нас такого нет. Ты первый катарианец, посетивший мою лавку. Так что только на заказ.
— Конечно, только на заказ. Неужели вы думаете, что я стал бы носить то, что пошито на среднестатистического ящера?
— А господин, оказывается, сноб. Подойдите сюда, я сниму с вас размеры.
Орчанка взяла верёвку с цветными отметками на ней и начала делать замеры. Пока она этим занималась, я решил уточнить некоторые важные аспекты.
— Сколько будет стоить моё одеяние и когда оно будет готово?
— Сделаю его через пару дней. Цена три золотых и пять серебром.
— При изготовлении не нужно окуривать одеяние благовониями, вплетать золотую нить и читать ритуальные молебны. Меня интересует лишь функционал изделия. Какова будет цена в этом случае?
— Три золотых и пять серебром.
— То есть вы и не собирались делать его традиционным? — возмутился я. — А ещё уверяли меня, что знаете, что такое традиционный походный костюм. А раз так, то я заплачу вам за работу один золотой. Этого вполне достаточно для такой необразованной орчанки как вы!
— Жлоб! Три золотых последняя цена, за меньшее не сделаю. А если будете меня оскорблять, тогда платите четыре.
— Это никуда не годится. Сделайте мне скидку как победителю на арене. Я выжил после праздника Светила!
— Выжил, значит, убил кучу неповинных орчат! Это наши мужчины пусть гордятся такими подвигами. Детоубийца! Молчал бы лучше, пока не вышвырнула тебя вон.
— Два золотых последняя цена. У меня больше нет.
— Вот ведь убогий! А ещё строит из себя. Ладно, давай сюда свои два золотых, сделаю из ткани подешевле да качеством похуже, чем планировала. Так что завтра можешь забирать своё тряпьё.
Пришлось расставаться с двумя золотыми. Дальше я решил купить себе раба. Неподалёку от лавки обнаружились клетки с рабами. Цены не радовали: за восемь оставшихся золотых я мог позволить себе купить разве что калеку. Цены торговцы сбивать отказывались, хотя другим оркам продавали живой товар по значительно более низким ценам. Побродив среди клеток пару часов, я увидел небольшую клетушку с маленьким зелёным существом, забившимся в угол. Мне стало интересно, что же это такое сидит в клетке, я наклонился, присмотрелся. Торговец воспринял моё любопытство по-своему:
— Господин желает приобрести? Отличный выбор! Ест мало, бегает быстро, даже разговаривать умеет! Всего пять золотых для господина катарианца!
— Что это такое?
— Как что? Это же самый настоящий гоблин, представляете! И по такой смешной цене, вы нигде не найдёте другого такого!
— Мне не нужен полудохлый гоблин, забившийся в угол! Мне нужен раб, владеющий манерами, знающий катарианские обычаи, умеющий чинить одежду, ухаживать за оружием, готовить и развлекать своего господина, который может взять на себя все суетные дела!
— О! Тогда вам сказочно повезло, ведь этот зелёный огрызок всё это умеет! Разве что катарианским обычаям и манерам немного подучить придётся.
— Сомневаюсь, что он умеет хоть что-то. Но хорошо, даю за эту падаль пять серебра.
— Ну что вы! Пока я его продаю, он проел вдвое большую сумму! А ещё как сложно было поймать его, доставить сюда живым и невредимым, ну и налог мне нужно платить. Но хорошо, отдам такому господину, как вы, за четыре золотых.
— Один!
— Три!
— Ладно, беру за два!
— Два с половиной, и он ваш.
— По рукам.
Потратив ещё два золотых и пять серебряных монет, я стал обладателем худющего и забитого гоблина, у которого не было половины зубов. Совсем не то, что я хотел, но за такую цену вполне приемлемо. Работорговец оформил документы на владение рабом и отдал мне их и гоблина.
— Эй, падаль, ты разговаривать-то умеешь?
Гоблин ростом был мне едва по пояс, смотрел на меня грустными, но преданными глазами, и произёс:
— Падаль говорит, когда это надо хозяин! Когда не надо, падаль не говорит!
Я, решив, что не подобает зваться рабу Бертолиуса падалью, решил дать ему более звучное имя.
— Теперь тебя будут звать Пад.
— Как будет угодно господину.
— Идём же, чего ты так плетёшься, как будто сдохнешь вот-вот?
— Пад очень хочет есть. Пад очень хочет пить. Если Пад сейчас не есть и не пить, то Пад быстро-быстро умирать.
— Ладно, пойдём поедим. Я тоже умираю с голоду.
Мы зашли с полуросликом в таверну, я сел за стол возле окна, он же остался под столом. Нечего такому ничтожеству сидеть за одним столом со мной. Главное, чтобы никто из сородичей не увидел, какой у меня раб. Позор на весь мой род — взять в рабы жалкого гоблина. Как доберусь до родных краёв, нужно будет как-то от него избавиться и подобрать что-то более подобающее. Такой недотёпа не сбережёт моё время и силы от дел суетных, а наоборот будет только его отнимать. Эх, если бы только тот раб из школы гладиаторов не предал меня, мне бы не пришлось покрывать себя позором, да и два с половиной золотых были бы целы. Да и его деньги можно было забрать себе. Иметь раба-человека для катарианца вполне допустимо, да и помощь при возвращении трона он принесёт более ощутимую, нежели полурослик.
Нам принесли заказ. Мне большую тарелку с мясом и стакан вина, гоблину кинули под стол несколько съедобных кореньев и дали кувшин воды. При этом слуга что-то буркнул про то, что с животными у них нельзя…
В этот момент я посмотрел в окно и увидел бредущего по рынку своего знакомого гладиатора, того самого, который совсем недавно предал меня! Нужно дать ему второй шанс! Он наверняка уже одумался и жаждет стать моим рабом!
— Пад, хватит жрать! Смотри в окно, видишь, человек идёт?
— Пад видеть! Пад хорошо видеть! — Зелёный радостно запрыгал, выглядывая в окно.
— Живо беги к нему и скажи, чтобы шёл сюда к нам! Скажи, что я готов простить его, если он вернётся и станет моим рабом! Бегом!
Гоблин побежал, на ходу дожёвывая какой-то корень. В окно я видел, как он подбежал к Саяну и начал что-то говорить. Главное, чтобы глупый гоблин ничего не напутал. Человек что-то ответил гоблину, пнул его под зад и пошёл дальше.
Не вышло… Неужели человек настолько глуп, что не хочет быть моим рабом? В гладиаторской школе он показался мне достаточно умным. Ну что ж, придётся обходиться гоблином.
Пообедав, мы с полуросликом отправились в оружейную лавку, обменяли с доплатой моё никчёмное вооружение на более соответствующее моему вкусу и положению. Я приобрёл немного припасов и палатку для себя. Гоблин и на улице переночует, а вот мне по статусу не положено ночевать где попало.
Зеленокожий едва тащил мешок со снаряжением, его тоненькие ножки пошатывались под тяжестью груза, словно травяные стебли на ветру, и казалось, что вот-вот сложатся в обратную сторону, как у кузнечика.
Денег осталось ровно на ночлег в таверне. Завтра я отправлюсь в путь. В путь, в конце которого я жестоко отомщу тем, из-за кого я оказался в рабстве у орков, а моя семья перестала существовать.
Корто должен быть уничтожен.
Глава 18 Саян. Старые знакомые
Мать драглов способна сделать всё, что пожелает. Она сделала многое, но из всего сделанного и задуманного ею наибольшее значение имеют две вещи: она создала этот мир, и она же его уничтожит. Поскольку все мы являемся её творениями, мы обязаны действовать также, как она: мы должны давать жизнь и забирать её. Мы должны давать жизнь своим детям и отбирать её у наших врагов. (Отрывок из сборника догматов драглицизма).