Няня для тирана (СИ)

— Я думал, что придумаю ей подарок, правда. Но без понятия, чем удивить. У нас столько праздников было, что я уже все идеи исчерпал. И твои тоже. Помоги. Я знаю, что она хотела попасть на концерт какого-то певца. Но просто билетов недостаточно.
— Хорошо. Мне нужно больше информации о нём. Достань и тогда поговорим.
— Ты лучшая. Не зря я тебя люблю.
— Я тоже тебя люблю. На связи.
Я сбрасываю звонок и некоторое время ещё стою, не двигаясь. Лёгкий ветерок из открытого окна охлаждает лицо. Успокаиваюсь и прихожу в себя. Раньше такого не было, но Клик слишком расшатал мои эмоции, чтобы я могла спокойно контролировать себя.
Начинаю разворачиваться, чтобы продолжит уборки, как меня впечатывают в стену и до боли сжимают плечи. Это Клык и выглядит он очень злым.
А глаза совсем чёрные.
— И какая это информация тебе нужна?!
Клык
Я собирался с ней просто поговорить. Задать пару вопросов, узнать правду о том, кто её подослал ко мне и зачем. Но как только захожу в спальню и слышу разговор — у меня сносит крышу.
Арина вскрикивает и смотрит на меня перепуганными глазами. Я не хочу её пугать. Но она сама заслужила. До этого я был мягким и к чему всё привело? Чуть не пропустил то, что девка крот.
Крутит головой в поисках отхода, но ты сама себя загнала девочка. С одной стороны окно, с другой шкаф. Никуда не сбежишь, если только сквозь стены не умеешь проходить.
Сама понимает, что попала в ловушку и начинает дрожать.
— Клык, ты делаешь мне больно.
А ты, сука, сделала больно мне.
— Да ты что? — сильнее сжимаю её плечи, вдавливая в стену. — Расскажи мне луче о том, как тебя подослали следить за мной!
Вижу, как расширяются её зрачки и сбивается дыхание. Она понимает о чём я говорю. Понимает, сука!
Интересно, а трахаться со мной тоже входило в ТЗ или это собственная инициатива?
Рука врезается в стену, совсем рядом с её головой. Шарахается и ещё больше дрожит. Боится, что ударю? Правильно, бойся. Пусть я и не смогу, но тебе знать об этом не нужно. Ты же смогла ударить меня в спину.
— Клык, я…
— Заткнись! Мне интересно, что они тебе пообещали за то, что ты будешь копать на меня? Сколько предложили? Много, наверное, если ты так радо раздвинула передо мной ноги.
— Я не шлюха, — смотри на меня пустым взглядом. Всё старается отстраниться, но бежать некуда. Тяжело дышит. — Пусти меня. Я скажу всё, что хочешь знать, но выпусти меня.
Ещё чего. Удрать она не сможет, конечно. Но просто так идти на поводу у неё не собираюсь. Вместо этого сильнее прижимаюсь, опуская руки ей на лицо.
Она ведь знала, сука, что я ненавижу ложь. Убить готов, когда мне лгут. Знала, но ничего не скала.
Смотрит, часто моргает и дрожит. Сдерживаюсь, чтобы не впиться поцелуем в её губы. Хочется её успокоить, но я отсеиваю эту мысль. Блять, она меня предала, а я о ней беспокоюсь.
Ещё и блядски пахнет моим гелем и мной, напоминая, что сегодня произошло между нами.
— Клык, пусти, — дёргается вперёд, стараясь оттолкнуть. — Меня сейчас вырвет. Правда.
Если она думает, что это даст ей фору, то глубоко ошибается. Но всё отступаю. Интересно, что она ещё придумает.
Но Арина несётся в ванную. Слышу стук крышки. Ей правда нехорошо. Так перенервничала из-за разоблачения? Залетать от меня она не могла, да даже если бы я вовремя не высунул, всё равно рано.
А может легла под меня, чтобы потом своего ребёнка за моего выдать?
Она вся бледно-зелёная, склонившаяся над унитазом. Лоб покрылся испариной и в глазах полное непонимание.
Призираю себя за слабость, но опускаюсь на корточки возле неё и собираю её волосы, чтобы не лезли в лицо.
— Сейчас всё пройдёт, — она частит, словно боится, что я сейчас за волосы её потащу обратно разбираться. Интересно, что она вообще обо мне думает, если её мнение так легко меняется.
Выглядит действительно напуганной и загнанной в ловушку.
— Тебе нужны какие-то таблетки?
— У меня в сумке, я возьму.
— Сиди тут. Я принесу.
В комнате Арины всё убрано и чисто, только неразобранный чемодан валяется возле кровати. В голове возникает одна идиотская мысль, но я принимаюсь приводить её в реальность.
Одна мелкая шалость, ничего с Ариной не будет. А мне нужно куда-то выпустить свою злость, если на девку сейчас не получиться.
Рюкзак её нахожу легко, вытряхивая всё на кровать. Заодно можно будет посмотреть, какие зацепки есть среди её вещей. Но ничего особенного нет — листовки детских садиков, игрушка, браслет ночного клуба, где мы познакомились. И запечатанная в упаковку дорогая бабочка, которую она так и не подарила.
А из таблеток — целая аптечка, кучу детских лекарств, но большинство непонятных мне названий.
Когда я вернулся в ванную, девушка уже умывалась холодной водой, стараясь прийти в себя.
— Спасибо, — шепчет к одно из бутылочек, высыпая на дрожащую ладонь две таблетки.
— Что это? — крепко сжимаю запястье, не давая донести таблетки до рта.
— Успокоительное. Обычная валерьянка в таблетках.
— Перенервничала? — получается мягче, чем хотел.
Но Арина не замечает. Она проглатывает таблетки, запивая водой из-под крана и слегка морщиться. Забирает остальные лекарства, распихивая по карманам. Растирает запястье и смотрит украдкой на меня.
— А теперь рассказывай, — я опять завожусь.
— Хорошо. Я расскажу всё, что хочешь знать. Только не зажимай меня больше.
Выглядит напуганной больше из-за моей реакции, чем из-за того, что её вывели на чистую воду.
— У тебя клаустрофобия?
— Я не люблю тесных пространств, особенно если кто-то ещё рядом. И это просто реакция на стресс.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Будешь хорошо себя вести — всё будет хорошо. А теперь рассказывай, кто тебя подослал?
— Клык, я правда не понимаю о чём ты. Честно. Я наткнулась на Веру и Пулю в парке, они искали няню. Я не знала, что это няня для тебя. Откуда я могла знать? Мне просто нужна была работа.
— Хочешь сказать, что не знала никого до встречи в парке?
— Только тебя. Слушай, если бы я хотела подобраться к тебе, то ещё бы в клубе согласилась уехать к тебе.
Она говорит рвано, облизывает губы и часто дышит, стараясь сдержать слёзы. Говорит правду? Слабо вериться, учитывая, что Хуракан не мог ошибиться.
Тогда в чём же правда?
— Я ненавижу ложь. И я чувствую, что ты не говоришь всей правды.
— Прости, — опускает низко голову, прерывая зрительный контакт. — Вера попросила меня сообщать, если мы куда-то поедем или кто-то придёт к тебе в гости.
— Вот как.
Значит, всё таки следила. Сука. Может не устраивалась с целью рыть на меня информацию, но в итоге к этому всё и пришло.
— Я ничего не рассказывала ей.
— Почему?
— Я ненавижу шпионить за кем-то. Это мерзко. И о Лютом я умолчала. Они не знают, что он был в гостях. Я согласилась на её просьбу только потому, что ты был груб и бесил меня, — у девушки уже во всю катятся слёзы. Сжимаю кулаки, чтобы не начать успокаивать. Она предала меня. — Но я ничего не рассказывала Вере. Мне что, стоило сразу сказать, о чём они попросили?
— Да!
Я срываюсь на крик. У меня внутри всё горит. Мои лучшие друзья, моя семья подослала ко мне кротка, велела сливать всю информацию.
Прекрасно просто. Я, блять, понять не могу. За что? С какого хера они решили перестать мне доверять и подозревать? Я всегда был верным, сука! До последнего за них стоял, за нас. А они при первой возможности меня подозревать стали.
И в чём? В том, что я Зверя подставил! Человека, который меня из дерьма вытащил. Помог во всём. А теперь меня в предатели записали. Вот так просто и легко.
— Тогда почему ты не согласилась взять мои деньги и закончить это? Почему считалась кротом для Пули?
— Я пообещала, что не уволюсь. Я ненавижу, когда нарушают обещания.