Рожденные в пламени (ЛП)

— Ну, иди, — сказал капитану Ксен, — если уж так торопишься умереть.
Обек понимал, что преимущество на стороне противника, но ведь он сумел в одиночку убить троих его братьев, а это что-нибудь да значит.
— Во имя Вул... — закричал он, но тотчас умолк.
Клинок на несколько сантиметров вонзился в его грудь, и Обек покачнулся, а потом заметил мятежника с вытянутой рукой, метнувшей клинок.
— Проклятье, Соломус! — взревел капитан мятежников, и снова воцарился хаос битвы.
Ксен бросился за метателем ножа, этим Соломусом, а Занду и Фокан подняли Обека. Один из мятежников отделился от полукруга воинов и бросился ему наперерез, но Пламенный Удар рассек его Игнусом, не дав даже выкрикнуть боевой клич. Он отбросил труп в сторону, почти не замедлив шага, и встретил поспешно обнаженный клинок Райко Соломуса.
Остальные Саламандры тоже возобновили бой, стремительное мелькание клинков и брони не позволяло уследить за отдельными схватками. Все внимание Ксена сосредоточилось на одном противнике.
Соломус стремительно двигался, его гладий буквально растворялся в воздухе и, в отличие от меча легионера Саламандр, был грубым и жестоким орудием убийства. В мастерстве этого воина сомневаться не приходилось, так что Ксену пришлось почти сразу уйти в оборону.
Сын Гора сражался с такими яростью и силой, с какими Пламенному Удару еще не приходилось встречаться. Он принимал участие в битвах в основном во время Великого крестового похода и не утратил боевого опыта, но со временем реакция могла притупиться.
Ксен парировал выпады и никак не мог отыскать слабых мест в защите врага. Он уже пожалел, что отсутствие Дракоса лишает его даже минимального преимущества. Боковым зрением он заметил, что Обек поднялся на ноги и снова обнажил меч. Фокан и Занду держались впереди, отражая натиск мятежников, но их сильно теснили.
— Ты умрешь, как и твои братья, истекая кровью и без всякой надежды, — заявил Соломус.
Воин Саламандр пропустил скользящий удар в предплечье. Острие проникло сквозь керамит и адамантий, достав до плоти. Вспыхнула боль, но он усмехнулся, когда его выпад завершился ударом в правую половину груди мятежника. Броня по большей части поглотила силу удара, однако у Соломуса вырвался стон. Второй удар был встречен клинком врага, и в воздух полетели искры. Ксен быстро направил клинок в его бок, но снова наткнулся на защиту. Еще выпад... Соломус с невероятной ловкостью отвел лезвие в сторону рукой, так что Пламенный Удар едва мог поверить своим глазам. И это мимолетное изумление сыграло свою роль.
Удар в солнечное сплетение заставил Ксена отпрянуть. Всего на шаг или два, но этого хватило, чтобы вывести его из равновесия. Соломус выхватил второй нож, вернее, третий, если учесть тот, что поразил Обека. Такой же темный, как и первый клинок, этот обладал загнутым на конце лезвием.
Стремительный выпад Ксен сумел парировать, но клинок с крючком впился между его наплечником и шеей. Он почувствовал рывок Соломуса, тянувший влево правое плечо и разворачивающий его корпус. В результате он пропустил колющий удар в бок и удар по скуле, от которого в правом глазу вспыхнуло белое пламя.
Ксен покачнулся, испытывая незнакомое доселе ощущение.
Поражение.
Зрение заволокло туманом, и что-то впилось в его грудь, сначала горячее, потом леденяще холодное, и по броне хлынула кровь. Он упал, сначала на одно колено, потом на оба. Игнус блеснул где-то слишком далеко. Он даже не помнил, как выронил меч.
Над ним навис Соломус.
— Истекающий кровью и лишенный надежды...
Он поднял оба клинка. Трудно было сравнить их с чем-то, кроме гильотины.
— Вулкан жив… — прохрипел Пламенный Удар и приготовился к смерти, как вдруг зал взорвался грохотом и огнем.
Соломус слегка повернулся навстречу взрыву. Воздушная волна сбила его с ног, потом подхватила и Ксена, и многих других воинов. Взрыв разметал Саламандр и Сынов Гора, словно пепел.
Последнее, что мелькнуло в сознании Ксена перед тем, как он его потерял, было имя.
 
Краск.
  
Глава 17. Ворон и сыны Горгона
 
Фокан и Занду тащили Обека туда, где лежали Т'келл и Фай'шо, как вдруг он услышал негромкий стук упавших на землю гранат.
— Ложись! — предостерегающе прохрипел капитан.
Он заметил, как Фокан и Занду напряглись, а потом зал вздрогнул от оглушительного грохота и заполнился огнем и дымом. Рука сержанта надавила на его плечо, заставив пригнуться, Фокан тоже изменил положение, загородив обзор, но в клубах медленно рассеивающегося дыма Обек успел заметить воинов.
Они двигались уверенно.
Болтерный снаряд развернул одного из мятежников, а двоих швырнул на землю. Другие дульные вспышки осветили полумрак, обрушив град болтов на Сынов Гора. Те открыли огонь в ответ.
В первый момент Обек решил, что это Зау'улл и Виверн, но первый легионер, появившийся из дыма, носил черную броню со шлемом, похожим на голову ворона, и это был не капеллан. В руке у него искрился энергией длинный меч. Случайные пылинки, приближавшиеся к силовому полю, мгновенно сгорали.
До сих пор Обек считал, что все они погибли либо рассеялись в галактических вихрях.
Рядом с сыном Коракса не было видно его братьев, но он пришел не один. Вскоре появились другие воины в черной броне с белой эмблемой в виде сжатой в кулак перчатки. Железная Десятка, сыны Горгона.
— Железные Руки...
Обек знал воинов, явившихся во главе с одним из бойцов Девятнадцатого, но не знал, какое дело могло привести к «Свершению» так называемые Разбитые легионы. Это он выяснит позже — если останется в живых.
Тень выкосила тропу в гуще Сынов Гора.
Пока организм Ксена боролся с критическими повреждениями, он понял, кто предстал перед его глазами: один из сынов Коракса. Как и многие другие, Пламенный Удар думал, что все они либо мертвы, либо рассеяны в недосягаемых уголках Галактики. Броня воина Гвардии Ворона не отражала свет, более того, она словно поглощала лучи двух автоматических светильников. Он был тенью, объединяющей два противоположных свойства.
На самом пороге хранилища Гвардеец Ворона встретился с Соломусом. Центры битвы уже переместились, поскольку Саламандры не переставали сражаться. Ксен, подчиняясь глубоко укоренившемуся воинскому инстинкту, сумел подняться и дотянуться до своего меча. Рукоятка показалась незнакомой онемевшим пальцам, и он едва не выронил оружие. Он смог пройти полшага, а затем снова упал. Кровь из пробоины в броне, проделанной клинком Соломуса, собралась вокруг него небольшой лужицей.
«Убей его...»
Ксен был способен только наблюдать, но твердо решил оставаться в сознании, пока не узнает результата схватки.
Соломус с двумя мечами бросился в атаку на приближающегося Гвардейца Ворона, угрожая ему ударами сверху и снизу, отвлекая одним выпадом и пытаясь завершить другой. Ксену пришлось моргнуть, чтобы стряхнуть кровь с глаз. Рана внутри шлема еще не затянулась. Этого мгновения, пока веки Ксена опускались и поднимались, Гвардейцу Ворона хватило, чтобы... переместиться. По-другому это движение Ксен назвать не мог. Легионер растаял, словно подхваченный ветром дым, уходя от атаки, и проявился уже напротив незащищенного фланга Соломуса.
Ксен увидел, как Райко дернулся и заворчал, когда в его тело на целый метр погрузилась сталь XIX легиона. Он еще успел повернуть голову, чтобы обезумевшим взглядом окинуть своего убийцу и послать ему последнее проклятие. Гвардеец Ворона рывком выдернул меч и рассек Соломуса надвое.
После этого Пламенный Удар расслабился и мгновенно погрузился в забытье.
Саламандры упрямо продолжали сражаться, пока Гвардеец Ворона перемещался по полю боя, добивая оглушенных взрывом, но еще живых мятежников. Затем появились бесстрастные и безжалостные Железные Руки, и Обек приказал прекратить стрельбу, чтобы не задеть неожиданных союзников.