Потерянная богиня (СИ)

— Что?! — зашипела я, схватив его за подбородок. — Это еще что за новости?! Я тут за него беспокоюсь, а он еще так смотреть на меня будет?!
Зверь как-то неопределенно хрюкнул и попытался опустить глаза, явно приходя в себя, поскольку, их выражение становилось все более виноватым, а маска свирепости таяла с каждым мгновением.
— Ну?! — продолжала я допрос, не ослабляя хватку. — В глаза мне смотри! Что случилось?
Зверь только вздохнул, потом совсем засмущался и, когда я, наконец, позволила ему опустить голову, начал подлизываться, тыкаясь мордой мне в руку.
— Ну ладно, ладно, — потрепала я его по ушам. — А чего ты тут устроил? Что за псих? Витольда шуганул…
Вот тут-то все и встало на свои места. При упоминании имени ведьмака он вскинулся, пробуравив меня своим обиженным взглядом, и отвернулся.
— Зверь! — опешила я. — Ты что, ревнуешь?!
Он фыркнул, но после примирения начинать разборку заново было уже не актуально. Я расхохоталась, вызвав новую бурю эмоций у гордого обиженного скакуна, который уже явно вознамерился молча замереть неподвижным каменным изваянием, памятником обманутой любви.
— Зверь, какой же ты глупый! Не бойся, ты у меня — самый лучший.
Он недоверчиво на меня покосился, взглядом обозвал меня предательницей, но тут же, поняв, что никто его всерьез не воспринимает, еще раз вздохнул и примирительно тиранулся о мое плечо.
— Ну что, Отелло? Мир? — насмешливо спросила я.
Он с готовностью кивнул. Я еще раз потрепала его по ушам и вышла из конюшни.
— Ложная тревога, — возвестила я собравшемуся вокруг народу.
— Джен, — тут же забеспокоился эльф, питающий к лошадям, как и любым другим животным, особые чувства, — с ним все в порядке?
— Более чем, — кивнула я. — Витольд, к твоей драгоценной Ромашке путь свободен, так что можешь ехать верхом.
Витольд шутливо поклонился, и мы зашли в конюшню. Зверь едва заметно сверкнул глазами, но психовать больше не стал.
Мы двинулись дальше.
Однако далеко уехать нам не удалось. Не успели мы покинуть пределы гостеприимной деревни, как наше внимание привлекло странное движение. Оно было странным хотя бы для столь раннего времени — солнце едва соизволило показаться, и сейчас, лениво потягиваясь, только выползало из-за горизонта, а на улицах уже толпился народ. Более того, людские реки бурлили, клокотали и потом уже, вливаясь одна в другую, текли сплошным потоком, но их конечная цель оставалась для нас неизвестной. Эльстан, пытаясь прислушаться к пестрому разноголосому гомону, даже приподнялся… я бы сказала, на стременах, но это было бы неверно, поскольку, ни узды, ни стремян, ни седла у него не было вообще, так что, как ему это удалось, для меня осталось загадкой. Видимо, у эльфов существовала какая-то особенная техника верховой езды, недоступная пониманию простых смертных. Мы замедлили шаг, автоматически поддаваясь приступу любопытства, охватившего нашу компанию. Эльф посмотрел на меня умоляющим взглядом и, не дожидаясь какого-либо ответа, осторожно пустил Звездочку в сторону города. Я хотела его остановить, но это не потребовалось — в следующую секунду мы все встали, замерев от неожиданности, услышав голос, перекрывающий рокот толпы.
— Дамы и господа! — донеслось до нас. — Вам представляется уникальная возможность спасти великого мага!
Голос был звонким, правда, с небольшой хрипотцой, потрясающе задорным, заводным и, несомненно, привлекающим внимание — даже толпа, казалось, на мгновение замолчала. А он, между тем, продолжал.
— Не упустите свой шанс! Начальная цена — тысяча золотых! — по толпе прошел гул, видимо, народ принялся обсуждать, что им делать с великим магом, и откуда он возьмет эту свою тысячу, если…
Картина начала проясняться. Конечно, не сама собой, для этого нам пришлось все же вернуться в деревню, о чем я тут же пожалела. Людской поток уже никуда не направлялся, он приобрел вполне законченную форму, окружив некое сооружение, в котором даже я, человек не столь искушенный в политике этого мира, легко признала ни что иное, как… эшафот. На помосте, привязанные к столбам, стояли… нет, не люди. Их было двое — эльф и, насколько я поняла, орк или еще кто-то в этом роде, — врать не буду, представителя подобной расы я здесь еще не встречала. В ногах смертников уже занимался костер, но их это, казалось, нисколько не волновало. Орк вообще безучастно смотрел на все происходящее, а эльф излучал такой оптимизм, устраивая представление, что даже палач вместе со стражниками, оцепившими помост, косились на него с опаской.
 
— Так я не понял, — удивленно изрек эльф, — что, никто не хочет спасти великого мага? Ладно, уговорили. Две тысячи золотых!
Ведьмак хохотнул. Эльстан решительно вскинулся.
— Стоп! — скомандовала я. — Никто никуда не идет.
— Но их же убьют! — горячо воскликнул Эльстан.
— Да, — согласилась я. — А если мы сунемся, то и нас тоже. Насколько я поняла, это Инквизиция?
Ведьмак молча кивнул, не сводя взгляда с помоста.
— Отлично. А теперь, господа, поднимите руки, кому нужны проблемы с Инквизицией? Никому? Я рада. Так что…
— Ну, хорошо, пять тысяч! За великого черного мага, не уступающего по силе самому Каравалорну! — эльф и не думал терять присутствия духа, хотя голос его изрядно подсел — дым уже почти скрыл его тонкую фигуру, вокруг которой заиграли языки пламени. Он закашлялся, но тут же продолжил все тем же бодрым тоном. — Все, с завтрашнего дня бросаю курить. Эй, народ, вы сильно рискуете остаться без мага и без бабок! Быстрее соображаем!
Народ зааплодировал, в толпе наметилось какое-то шевеление, но выступить против инквизиции никто не решался.
— Но это же эльф! — взмолился Эльстан.
— Ну и что? Витольд, скажи ему!
Однако поддержки в лице ведьмака я не нашла. Витольд молча, но очень выразительно на меня посмотрел, после чего мне осталось только закатить глаза и всплеснуть руками.
— Делайте, что хотите. Но помните, что я была против.
Два раза повторять не пришлось. Мои воины-освободители как по команде сорвались со своих мест и врезались в толпу. Поднялась паника. Лучники принялись стрелять по невесть откуда возникшему «движению сопротивления», стражники засуетились, но, почему-то все, как один отпрянули от эшафота. Впрочем, почти сразу же стало понятно, почему. Несколько метательных кинжалов, пущенные Эльстаном, перебили путы, привязывающие узников к злосчастным столбам, заодно обеспечив их минимальным набором оружия, склянка, брошенная ведьмаком, затушила огонь, зато дыма заклубилось немеряно, скрывая большую часть панорамы битвы. Это было единственным колдовским приспособлением, которым воспользовался ведьмак, дабы не усугублять ситуацию «сознательным нанесением вреда представителям Инквизиции», хотя и этого было достаточно — в смысле, колдовства… да, в принципе, и вреда тоже.
А вот что мне понравилось больше всего — это реакция местных оборванцев и вообще тех, кто находился на порядочном расстоянии от эпицентра беспорядка и, так сказать, не попадал на линию огня. Эти шустрые ребята, воспользовавшись общей сумятицей, преспокойно срезали кошельки у испуганных граждан или увлеченных зевак, уводили коней… За что им большое человеческое спасибо и счастия долгие лета!
Не теряя времени даром, я выбрала парочку скакунов, уже отвязанных от столбиков возле торговых рядов, какое-то время прикидывала, как мне взять их обоих — увести двух коней, сидя на третьем, да еще и быстро, незаметно и без малейшего опыта в конокрадстве — это, знаете ли, задача не из легких. Но, как показала практика, безвыходных положений нет — кони были, к счастью, спокойные, и я, повозившись пару минут, перехватила поводья и все же нашла удобное положение для этого маневра.
 
Совершив свой маленький нехитрый «налет», я вернулась к исходной точке, поджидая своих «подельщиков». Долго ждать мне их, понятное дело, не пришлось — очень скоро они появились, грязные, в порванной одежде, но безмерно счастливые. Мои новые приобретения оказался как нельзя кстати — поводья одного из них перехватил Эльстан, а на второго чуть ли не с ходу погрузили бывших пленников, орка — с ведьмаковской Ромашки, и эльфа — со Звездочки. Отсутствие полной сбруи орка никак не смущало, он держался как заправский всадник, а эльфу вообще было все равно — он был без сознания, и его просто перекинули поперек седла, оставив на попечение орка, и, не медля ни секунды, понеслись вглубь леса.