До пепла... (СИ)
Многовато понадобилось времени, чтобы понять очевидное? Да, наверное. И не факт, что Тоня искупить позволит. Но Дамир не будет самим собой, если не попробует!
— Она его приняла? — рыкнул он, стоило Чехову вернуться.
— Точно не знаю, — поняв, о чем друг спрашивает без уточнений, отозвался Санек сухо.
С самого начала решение Пархомова не одобрял и при каждом удобном случае напоминал об этом. Хотя признавал, что понимает, и как вариант защиты Тони — неплохое решение. Только вот в заверения Дамира, что «переживет», Сашка не верил. Оракул, блин!
— Но, судя по довольному виду Дениса, могу предположить, что да, — добавил Чехов.
Давление его рук на стекло стало таким сильным, что боль пронзила костяшки. Но, как Дамир когда-то Тоне и говорил, окна у него везде были крепкими, и не такое могли выдержать.
Один-два-три… Бл*! Счет в уме тоже ни фига не помогал!
С силой зажмурившись, Дамир мысленно выругался. А еще очень четко понял, что конкретно задолбался сам себя сдерживать и обманывать.
Да ну на фиг?! Стоит ли оно того, если настолько внутренности перемалывает от одной мысли, что ее упускает?.. Возможно, пора прекратить вести себя, как пацан, и принять взрослое решение? И ответственность, да. За свои собственные чувства, которые есть, как бы он не пытался их значимость преуменьшить.
— Саня, подстрахуешь меня по нашим компаниям, а? Рассмотрю-ка я подробней то давнее предложение Акимова… Еще один вариант обезопасить средства, кстати, — все еще тяжело проталкивая слова сквозь зубы, рыкнул Дамир, так и не подняв тяжелые веки.
В голове пульсировала реально ощутимая раскаленная игла напряженной боли.
— Ты, конечно, ведешь себя, как олух, в последнее время, и чаще меня огорчаешь, — хмыкнул Чехов, точно подмечая все, что с ним творится. — Но вот с этим — помогу, и с радостью. А то я уже начал сомневаться, ты ли это, Дамир?! Никогда же от вызовов не бегал, а тут?! Как придурок, ей-богу! За бизнес и друга готов до последнего стоять, вон, поднял всех на уши! А за женщину, которая явно же в нутро просочилась, что?.. Стало слабо?! Так это же не твой подход, блин! Что это за прибацаная идея?!
— Я ее защитить хотел, мля! И сейчас хочу! — рявкнул Дамир, вложив в этот рык весь свой гнев и злость. — Ты не хуже меня ситуацию знаешь! А Тоня… она верная, понимаешь?! Она ведь не убежала бы, расскажи ей, и задний ход не дала бы. В саму гущу за нами полезла бы… Оно ей нужно?! — рыкнул под конец с каким-то отчаянием.
Кого убедить пытался?!
— Так тем более, блин!!! Затащи себе под бок, упрячь за свою спину и следи в оба, чтобы уберечь! — Алексей смотрел на него, как на дите малое. — Я знаю ситуацию, Дам… — на секунду сменил тон друг, тяжело выдохнув. — И понимаю… — но, кажется, не особо впечатлился Чехов. — Верю, что хотел защитить… А еще что? Испугался своих чувств и зависимости от них? Понял, как крепко влип, когда в первую очередь при угрозе про Тоню подумал? Выбрал самый простой путь, чтоб все вопросы закрыть? На фиг, вот поверь мне, Дамир! И гордость, и самомнение, и привычки, и умные доводы… Свою упускать нельзя, блин! Ни компанию, ни прибыль, ни женщину, тем более… Так что, будь добр, как-то уж исправь то, что натворил со своей гребанной самоуверенностью! Хотя… На месте Тони, я бы тебя долго не прощал. Еще и в морду заехал бы. Ты хоть раз подумал, каково ей все это время было? После того, как ты вот все это сделал, ни черта не объяснив? — продолжая ковыряться в его мозгах и внутренних ранах «грязными» пальцами, чтоб побольнее, видимо, разглагольствовал Санек прям с удовольствием.
Но Пархомов уже не обрывал, главное, что друг подставил плечо.
Думал ли он о Тоне?.. За последний месяц Дамиру иногда казалось, что он, вообще, больше ни о чем и ни о ком думать не в состоянии!
А все равно… Е-мое! Прав же Сашка, как ни крути! А он ошибся, самоуверенно решив, что сумеет прожить и без этой напористой, осторожной, умной птички.
Не сумел, блин! Переоценил ты, Пархомов, свою независимость, выходит.
Сознательно обидел… Вроде из благого намерения исходя, только то, как всегда, привело в гребанный ад! Его так точно. Да и Тоня… И ведь, главное, лишил возможности выбора и не учел ее мнение… Неясно, как Антонина, а вот Дамир за такое точно в морду заехал бы. Оставалось надеяться, что она сдержанней, что ли… Правда, пусть и драться попробует, он поймет… А потом как-то разберутся, когда объяснит, что и как…
Правда, окончательного плана еще не было, как и видения реализации возникшей идеи. Да и опасения остались. Что ни говори, но угрозу для них всех со стороны людей, интересующихся «ТЕКО» и давящих на них, никто еще не убрал.
Глава 21
Через четыре дня
— Вот объясни мне, подруга, на кой черт тебе эта помолвка?! Ты реально за Дэна замуж собралась? — Эля сидела на диванчике в ее кабинете, пила кофе и… всем своим видом демонстрировала, что пребывает в шоке от происходящего.
— Пока еще думаю, — спокойно отозвалась Тоня, сосредоточенно наблюдая за тем, как лопаются пузырьки в плотной пенке ее собственного напитка.
Понимала, что Эля иной реакции ждет, объяснений, возможно… Но все еще не могла выдать ничего более «живого». К ней так и не вернулась еще… сама жизнь, что ли. Тоня ощущала себя пустой сигаретной пачкой, смятой мощной рукой до состояния комка картона. Бессмысленного и уже ни на что не годного. Самое паршивое, что она понимала всю дурость и безумие ситуации, мысленно приводила сама себе доводы некой малой, не отупевшей от боли частью сознания, что не имеет права вести себя так! Достаточно времени прошло, должна встряхнуться! Наплевать на этого гребанного Пархомова, вспомнить про гордость… Но внутренняя мотивация все еще работала из рук вон плохо. И Тоня продолжала пребывать в том сером состоянии моральной апатии, что и все последние недели.
— Так это ты думаешь, а Дэн уже всем растрезвонил, что вы помолвлены, — с сарказмом фыркнула Эля, отставив чашку на столик.
В жестах, самой позе подруги ощущалось напряжение и некая нервозность. Да и в глазах, когда она на Тоню поглядывала, сквозила тревога.
— Да и ты ведь носишь кольцо, что он преподнес, — резонно заметила, не отнять.
— Ношу… — согласилась Тоня, посмотрев на собственные пальцы так, словно перед ней незнакомый и неживой предмет лежал. Пластиковая имитация руки куклы.
Сама не знала, почему не сняла, так и носила, как Денис надел, хоть и неудобно, кстати. Но… было все равно, вот в чем беда. И даже понимание, что Денис это расценивает согласием, не тревожило. Пархомов ее выжег настолько, выходит, что все иное сейчас и тронуть не могло. А у Тони никак не выходило разобраться, как же теперь себя восстановить? Внешне вроде собрала кусочек за кусочком, а вот внутри…
Денис тут даже помогал, наверное. Совершенно не задевая ничего в душе, он создавал для нее атмосферу стабильного безразличия, в котором Тоне вдруг показалось куда проще жить, чем в таком бушующем костре эмоций, как с Пархомовым. И, вероятно, подсознание решило перестраховаться, защищая себя, сделав этот выбор, как укрывшись за Денисом и его предложением.
Подруга тем временем поднялась и прошлась по кабинету немного нервно. Остановилась рядом с Тоней, все с тем же напряжением вглядываясь в ее лицо.
— Ты ведь не любишь его, — вроде и с опасением, осторожно, но в то же время и с неким напором, давлением заметила Эля, как пытаясь до нее достучаться.
Кажется, не так и давно обсуждали эту тему, того же Дениса и ее чувства к нему, а совсем иначе все! И Тоню аж передернуло всю! Затрясло, хоть и понимала, что Эля пытается помочь, что о ее интересах печется.
Сама резко поднялась, не в состоянии сейчас сидеть, мигом каждая мышца нервной дрожью скована!
— Любить, Эля, до хрена больно! — грубо и жестко отрезала, даже зло, наверное, хотя подруга точно ни в чем виновата не была. — Так больно, словно тебя распотрошили и наизнанку вывернули, бросив на линию прибоя, и соленая морская вода изглаживает эти чертовы раны! Жжет кислотой и солью. Так больно, что удавиться временами хочется, чтобы хоть выспаться, блин! Наглотаться таблеток и отключиться хоть на какой-то гребанный миг, — голос осип, упал до противного, царапающего хрипа.