Дай мне любить тебя (СИ)

— Да! — кричу, а у самой слезы на глазах. И не знаю, от чего больше — от страха или счастья. Он вытягивает кольцо и надевает его на мой пальчик. Успеваю только увидеть, что камень на нем невероятно красив. Бриллиант? Он так ярко блестит в свете ночных фонарей… Илья оборачивается и снова возвращает взгляд ко мне. Он тянется и обхватывает ладонями мой шлем, наклоняясь, касается его своим.
— Я люблю тебя, — в его глазах столько счастья и нежности. А эта улыбка… И я почти что перестаю бояться. Почти.
— Илья, тормози! Прошу тебя, я хочу еще жить, — едва ли не в слезах.
Он улыбается.
— Не бойся ничего, мелкая! Со мной ничего не бойся…
Я вижу, как он осторожно перелезает обратно, как сбавляет скорость, съезжая на обочину. И как только его мотоцикл тормозит, я слезаю с него и на трясущихся ногах, срываюсь в сторону. На моем лице слезы, я пытаюсь стянуть этот идиотский шлем, но упертая застежка не поддается. От этого злюсь еще сильней, но спустя мгновение, крепкие руки Верха подхватывают меня и поднимают в воздух.
— Расстегни, — рычу. Он ставит меня на землю, расстегивает пряжку. На нем уже нет шлема, и я вижу его счастливую улыбку.
— Верх! Я все снял, это ох*еть как круто! — вопит восторженно Птаха.
Верх улыбается, прищурено глядя на друга. А меня накрывает.
— Это была самая большая тупость! — кричу, я пытаюсь уйти. Но он хватает меня за руку.
— Эй, Мелкая!
Толкаю его. Не хочу, чтобы трогал. Я так зла на него!
— Ты чокнутый, Верх! Ты понимаешь, что рисковал нашей жизнью!
— Иди сюда, — он ловит меня за шею, притягивает к себе. А я в грудь его толкаю.
— Отстань!
Илья смеется, крепко сжимая в руках. Так, что даже шелохнуться не могу. По щекам слезы льются, меня только начинает отпускать.
— Я не стал бы этого делать, не будь уверен в себе. Мелкая, ну разве не круто было? Зато потом детям будет что рассказать, — смеется. Вижу, как парни показывают ему класс, а он им в ответ. Придурки!
— Боюсь с таким мужем до детей можно и не дожить, — произношу с обидой в голосе, смахивая слезы.
Он обхватывает мое лицо ладонями, всматривается в мои глаза, берет в плен своих. Эти омуты, как не утонуть в них? Как не отпустить все обиды и не насладиться? Он особенный. Сумасшедший, безумный, но он — мой. Моя жизнь, мой адреналин, моя любовь.
— Я ни за что не допущу, чтобы с тобой случилось плохое, мелкая, — шепотом, у самых губ. — Ты — моя. И будешь моей еще очень долго… до глубокой старости.
Я засмеялась.
— Я буду ворчливой старушкой. Ты не знаешь, о чем говоришь…
Он смеется.
— Ты будешь самой сексуально старушкой, — шепотом. Илья оьбхватывает ладонью мои бедра, приподнимая меня. Целует в губы, и как только на языке взрывается его вкус, голову сносит напрочь.
* * *
Мои пальцы в его волосах. Провожу по мягкости прядей, вдыхаю его запах. Он спит. Ресницы подрагивают во время сна. Такой умиротворенный, такой спокойный. Веду пальцами по его тату, наслаждаясь ощущением его кожи.
Мы лежим в огромной кровати люксового номера отеля в самом центре города. Понятия не имею, сколько денег от отдал за этот номер, но сегодняшняя ночь была волшебной. Мы растворялись в друг друге, забывались.
Поднимаю ладонь вверх, смотрю на кольцо. Безумно красивое, и теперь я понимаю точно — это бриллиант. Поворачиваю руку, наслаждаясь игрой света на камне.
Я буду женой Ильи. Эта мысль заставляет сердце биться чаще.
— Верховская Виктория Владимировна, — срывается шепот с губ.
— Мне нравится, — раздается его хриплый голос. Я вздрагиваю. Повернувшись, встречаюсь с его улыбающимся взглядом.
— Доброе утро, моя невеста — перекатывается на бок, проводит ладонью по моему животу.
— Стой я сказала «да», но …
Илья хмурится, а потом прищуривается недобро. Его палец касается моих губ.
— Никаких «но», упрямая девчонка. Свадьба будет в июне. И никаких возражений не принимаю.
Смотрю на него и понимаю, что и возражений то никаких и быть не может. От счастья кричать хочется. Верх поднимает голову к тумбочке и тянется за телефоном.
 
— Черт, — шипит, что-то набирая на нем.
— Проспали? — я сладко потягиваюсь на кровати. У меня сегодня выходной.
— Да, через двадцать минут будет построение.
Верх срывается с постели, начинает одеваться. А я наслаждаюсь видом.
Не успеваю заметить, как он уже полностью одет. Наклоняется ко мне, целует нежно.
— Номер оплачен до вечера. Через полчаса принесут завтрак.
Я улыбаюсь прямо ему в губы.
— У тебя не будет проблем?
Верх подмигивает, улыбаясь.
— Кстати. — он тянется к карману и достает оттуда какой-то листок. Протягивает его мне. Это визитка.
— Это глава компании «ИнвестК». Это крупное предприятие международного уровня. И сейчас туда требуется юрист. Зарплата три с половиной тысячи евро в месяц. Думаю, не плохо для начала. Я договорился о собеседовании для тебя. Оно будет в понедельник.
Я не понимаю, о чем он говорит. Но внутренним чутьем я ощущаю, что это ни черта не шутка.
— Что? Какая компания, Илья?!
Он пожимает плечами.
— Все, мне пора, родная. После обеда позвоню, — Верх снова целует меня и исчезает из комнаты, оставляя в полной растерянности.
  
Глава 17
 
Неделю спустя
Илья
— Мам, может уже хватит?
Женщина отвела взгляд от долбанного альбома и посмотрела на меня с улыбкой.
— Ничего не хватит, дай мне похвалиться любимым сыном.
Вика, сидящая рядом с ней, хихикнула, а когда я посмотрел на нее прищурено, она спряталась за кофейной чашкой. Сделала глоток и неспешно вернула посуду на стол.
— А вот здесь, смотри, какой карапуз. Это наша первая поездка за границу. Чехия… обожаю ее уютные улочки. Ты была там?
— Нет, — смущенно улыбнулась малая. — Но я всегда мечтала путешествовать. Из-за болезни мамы мы много лет никуда не ездили.
— Ну ничего, — мама положила ладонь на Викину руку. — Даст бог, вместе слетаем… Хотя, Илюше теперь нельзя выезжать заграницу. Он ведь военный, там свои ограничения…
Я посмотрел на часы. Черт, уже десять. Птаха ждал нас к восьми в баре. Намечалась хорошая туса. Если бы мама нас не затормозила… Удивлен, что Вика настояла на том, чтобы мы провели этот вечер у меня дома. И сейчас они так непринужденно пили кофе и болтали, будто лучшие подруги. Я благодарен малой за то, что она смогла отпустить обиду на маму. За то, что пошла навстречу. Для меня это много значит.
— Вике скоро тоже нельзя будет уезжать, как жене офицера, — проговорил с улыбкой, обнимая ее сзади за плечи. Наклонился и поцеловал в висок.
Увидел краем глаза как напряглась мамина рука. На лице женщины не дрогнул ни один мускул.
— Вам еще учебу закончить нужно для начала, — проговорила она с усмешкой. Вика тут же спрятала руку с кольцом.
— Да не, мама. У нас летом свадьба. Кстати, у тебя вроде знакомая в центральном Загсе? Сможешь договориться, чтобы без очередей и прочей ерунды?
Едва не засмеялся от того, как вытянулось лицо мамы. Вика незаметно ущипнула меня за руку. Я погладил ее по плечу в ответ.
— Вик, этот дуралей не шутит, да?
Малая покачала головой. Между нами воцарилась тишина. Кажется, сам воздух стал потрескивать от напряжения.
— Я тоже против скоропостижной свадьбы. Но разве убедишь вашего сына в обратном, если он все для себя решил?
Мама улыбнулась, покачав головой.
— Все, мам, нам пора. Птаха и так уже ждет два часа…
Я потянулся за курткой, накинул на плечи и схватил шлем.
— Ничего страшного, подождет твой Птаха, — проговорила мама недовольно, поднимаясь из-за стола и направляясь в сторону кухни. — Итак каждый день с ним в одной казарме. Не надоели еще друг другу?
Вика засмеялась, отправившись вслед за мамой с чашками.
— Ирина Витальевна, я иногда думаю, стоит ли начинать ревновать? А потом понимаю, что глупо. Он ведь Ваньку выберет…