Их невинный подарок (СИ)

Клаус прячет мои стринги в карман, показательно-медленно. Чтобы я смогла заметить маленькое пятнышко влаги на них. И поняла, что все это заметили.
Резко сажусь, спуская ноги вниз. Меня трясет, словно в лихорадке. Температура точно под тридцать, а внизу всё пульсирует, не хватает чего-то, чтобы успокоиться.
– Больше не будешь так себя вести?
– Нет.
– Умница.
Клаус распахивает дверь, направляясь к водительскому месту. Остервенело стягиваю с себя пальто, а после поправляю платье, стараясь прикрыться.
– Это я тоже заберу, - Ник кивает, утаскивая мою верхнюю одежду. – Не будем рисковать. Хотя… Повтори, красивая. Мне понравилось. Только в следующий раз – раздевать буду я.
  
Глава 6. Карина
 
Клаус и Ник говорят между собой так, словно ничего не произошло. Сверяются с навигатором, обсуждают погоду. И это после того, как чуть не обесчестили меня посреди дороги!
Ладно, я перебарщиваю. Но и они тоже! Внутри всё продолжает вибрировать. Как остаточное явление, от которого не получается избавиться. Ерзаю на сидении, злюсь на мужчин. Заставляю себя молчать.
Мне жутко неуютно без нижнего белья. Даже не так. У платья мягкая ткань, ничего не впивается, можно перетерпеть. Но Клаус забрал мои трусики. Они оба знают, что под платьем ничего нет.
И это душит.
Чувствую себя… Странно, словно раздирает на частички от такого. Как нагло они касались, словно имели полное право. Мне кажется, так даже муж не может касаться.
И хуже всего, что я среагировала. На этих двух дикарей, которые ведут себя так, словно мы в средневековье. Даже дальше, в доисторическом мире, где никаких порядков нет.
Радует, что мы хоть договорились. У меня будет время, чтобы всё осмыслить. Я очень боюсь встречаться со своими сводными братьями. Слышала, как охрана иногда их обсуждала.
Ни одного хорошего слова. Нет, конечно, мужчины их валили, но за «крепкий удар и жесткость». Не те качества, которые я могла бы назвать достойными.
Вряд ли меня буду бить. Не настолько же монстры? Отчим с мамы пылинки сдувает, хотя бывает резок. Провел разграничение между женскими и мужскими делами, но всегда с мамой милый.
А со мной…
Может, я сама всё надумала? Просто будут беседы, как нужно вести себя в семье? Мол, муж главный, его нужно слушаться. С мужчинами наедине оставаться нельзя, нужно проявлять уважение к старшим. В таком ключе.
Но всё равно, пусть. Лучше уж выиграть себе время и обдумать всё хорошо. А потом что-то решать и делать.
– Приехали, красивая, - Ник первым выбирается из машины, открывает мне дверцу. Хватаюсь за его протянутую ладонь, не хочу злить. – Пошли, дом ещё прогревать нужно.
– Не дашь мне пальто?
– Здесь два шага, Карина. Не успеешь замерзнуть. Зато точно не сбежишь.
– Я не буду больше.
Обещаю, пока он сжимает мои пальцы. Тянет к себе, впечатываюсь в его грудь. Внутри всё замирает, ждет нападения. Ник кажется более безопасным, чем Клаус. Наверное, потому что именно Клаус напал на меня в спальне.
И всё равно – Ник не простой мужчина. Это чувствуется в его взгляде, касаниях. Он не сжимает сильно мою руку, но этого и не нужно. И так чувствую всю силу, спрятанную там.
Теряюсь, спешу за мужчиной. Он всё-таки накидывает мне на плечи пальто, его. И притягивает ближе, ведет к большом двухэтажному дому, который словно спрятан в лесу.
Мне отчаянно хочется заполнить тишину, спросить хоть что-то. Но не могу, страшно нарушить равновесие. Смотрю себе под ноги, как ботинки утопают в снежных сугробах.
– Секунду, красивая, - Ник подмигивает, стараясь разобраться с замком. – Немного промерз.
– А Клаус куда? – оборачиваюсь на звук мотора, ничего не понимаю. – Он уезжает? Он поехал за братьями?
– Мы ведь обещали. А свое слово всегда держим. Мы не планировали оставаться здесь, а Давид тут почти не бывает. Далеко от города, чаще всего пускает сюда друзей.
– И? Какое отношение это имеет к Клаусу? То есть…
– Он поехал искать работающий магазин. Нужно купить продуктов, хоть чем-то запастись. Если метель будет только сильнее, то мы здесь застрянем на несколько дней. Не хотелось бы умереть от голода.
 
– За пару дней ничего не случится.
– Значит, я напишу брату, чтобы не искал для тебя соленую карамель?
Вопрос риторический. Ник тут же смеётся, как только я морщусь. А после пытаюсь проанализировать короткую фразу. Как за пару слов можно полностью выбить из колеи?
Первое, что я понимаю – они братья.
Второе – они знают, что я люблю.
Это настолько шокирует, что реагирую не сразу. Ник тянет ладонь к моим волосам, стряхивает тающие снежинки. Проводит медленно, задевает лицо и шею, вызывает мурашки по коже.
– Откуда ты знаешь, про соленую карамель? – выдыхаю, хочу сказать хоть что-то. Даже пальцы дрожат от чужих касаний. – Ник?
– Все знают, красивая. Соленая карамель и пломбир, тут шпионом быть не нужно. Не так важно.
– А что важно?
– Что сейчас мы с тобой остались вдвоем.
– И… И что тогда будем делать?
Краснею от того, насколько двусмысленным кажется вопрос. Жду пошлости от Ника, но тот лишь пожимает плечами. Медленно стягивает с меня пальто, отряхивает от снега.
– Нужно растопить камин, запустить отопление. Побудешь рядом со мной это время.
– Ну я же ничего не понимаю в этом.
– Зато в побегах хороша.
– Ник!
Возмущаюсь, хотя он прав. Но вся равно странные ощущения. Меня похитили, непонятно, что вообще произошло. А Ник потешается над этим и над моими попытками сбежать.
Медленно следую за ним, мужчина крепко держит мою ладонь. Не отпускает даже на шаг. С удивлением рассматриваю дом, а после замираю. Насколько же странная лестница…
– Чего застыла? А, - мужчина усмехается, покачивая головой. – Нравится?
– Странная…
Ступеньки словно прибиты к стене. Лестница полукругом ведет на второй этаж, а я даже заглядываю под неё. Никакого металлического каркаса снизу, для поддержки.
Это…
Смущаюсь, волнение охватывает тело. Понимаю, что веду себя глупо. Но никогда такого не видела. Даже дом отчима, выполненный в довольно консервативном стиле, казался чудом.
Мне стыдно за свою реакцию, как-то глупо и мелочно… Но мне нравится архитектура, интересные решения. А дом светлый, много окон во всю стену. И я просто наслаждаюсь им.
– Давид, кажется, выкупил у кого-то этот дом. Уже с такими причудами. Нравится? – Ник спрашивает без насмешки, и я киваю. – Мне тоже. Хотя с отоплением тут беда.
– Так… А кто он такой? Давид.
– Дальний родственник. Ну и выручает время от времени. Пошли, красивая, будем разбираться. Чтобы ты не превратилась в ледышку.
– Я не буду сбегать, сейчас же метель. А я не дура, - киваю на наши сплетенные ладони. Низ живота подрагивает, когда Ник медленно проводит пальцами по костяшкам, вызывая щекотку где-то под ребрами. – Отпустишь? Раз не сбегу…
– Я знаю, что не сбежишь.
– Вот и отлично.
– Мне просто нравится, когда ты не отходишь далеко.
Припечатывает своим признанием, выворачивает что-то. Словно искусный музыкант дергает струны души, которые теперь вибрируют. Иду за ним, не находя слов.
Медленно спускаюсь по лестнице, в подвале полутемно. Фантазия рисует жуткие картинки. Что меня сейчас запрут здесь, бросят. Или скажут, что буду сидеть здесь, пока не приедут мои братья.
Вздрагиваю из-за скрипа – Ник задевает какие-то инструменты. Но выпускает мою ладонь, стараясь удержать стремянку возле стены. Обхватываю себя руками, ежусь из-за холода.
– Боишься темноты? – мужчина едва усмехается, его взгляд блуждает, выискивает другие светильник. – Не переживай, красивая, крыс тут нет. А призраки не нападут, я всех распугаю.
– Нет, я просто… Ты можешь ответить на мой вопрос?
– Легко.
Жду, пока мужчина продолжит. Наверняка, должны быть какие-то условия, баш на баш. Как поцелуй за то, что он забудет о побеге. Но Ник молчит, требовательно рассматривает меня.