Наложница Властелина Черной Пустыни (СИ)
Я вздрогнула и сама себя отругала. Снова пугаюсь вместо того, чтобы ластиться к нему.
Дари был одет в черное одеяние. Свободное, оно спадало по его стройной фигуре, складками ложилось, подчеркивая разворот плеч, изящную талию, длинные ноги. Всю его высокую и пугающую худую фигуру. Я знала, что под ним у него очень опасные сильные мышцы, но сейчас он выглядел не воином, а царем.
Он обернулся, едва я вошла, поэтому я не успела разглядеть остального убранства кабинета. Поняла только, что там есть высокие книжные шкафы, массивный стол и кресла. А потом черные глаза впились в мое лицо, и я забыла обо всем остальном.
— Я искала тебя… — сказала я тихо, стараясь смотреть в его пугающее лицо.
Но длинные пальцы тоже привлекали мой взгляд. И… небольшая возвышенность, дернувшаяся при моем появлении. Как раз на уровне бедер.
Почему он сразу так на меня реагирует? Его больше вообще ничего не интересует?
— Действительно? — Поднял брови Дари, и я испугалась, что сделала что-то не то, и сейчас буду наказана. Ведь вдруг я ввязалась во что-то непозволительное, когда нашла его тут?
Но тут же взяла в себя в руки, вспомнив, что хотела стать для него незаменимой. Единственное, что я знала в этой области — надо вести себя так, будто стала. Надо… влюбить в себя Властелина. И тогда все будет хорошо.
А если Властелин в меня влюблен, разве он будет сердиться, что я пришла к нему?
— Дари… — тихо продолжила я. — Ты хочешь пойти со мной на казнь? Зачем я нужна тебе там?
— Я хочу, чтобы ты увидела, что я забочусь о тебе, — ответил он просто, и сердце забилось сильнее. Только бы не запутаться, где моя фантазия, а где он и правда меняется ради меня!
— Как мне себя вести с тобой на людях? — Спросила я опять. — Как твоя рабыня, как наложница, как…
— Как хочешь, малышка.
Он усмехнулся, хотя не мог видеть моего ошеломленного лица под покрывалом. Но он подошел и откинул его, открывая себе доступ ко мне. Жадным взглядом осмотрел мою грудь, выступающую из-под ткани, огладил горячими глазами мою шею и задержался на губах.
— Значит, я могу на тебя ругаться? — Спросила я дерзко.
Дари замер, и его взгляд медленно переполз к моим глазам.
— Ой…
Я испугалась. Нет. Я…
Я отступила назад, позволяя покрывалу вновь упасть на мое лицо, и Дари засмеялся вслух.
— Какая ты смешная, малышка.
Смех его был сухим и хриплым.
Он шагнул вперед и велел:
— Следуй за мной. Мы идем на площадь.
Я ничего еще толком не видела во владениях Дари, не понимала, как все устроено, меня из гарема и спальни выпустили только-только, поэтому я вертела головой по сторонам, пока мы шли к выходу из замка. Но это оказался не тот выход, к которому мы прибыли, а какой-то совершенно другой. К нему вел широкий коридор, устланный коврами, и я шла по ним, утопая в ворсе, на шаг позади Дари. Мы смотрелись должно быть очень красиво. Он весь в черном с золотом, и я — в кроваво-красном. Площадь начиналась сразу за ступенями замка, на ступенях стояло широкое кресло, в которое сел Дари, а дальше на утоптанной земле толпились люди. И впереди стоял помост, на котором был приготовлен столб с кандалами. В этот момент мне стало плохо, потому что красноватые потеки на помосте были явно кровью, ничем иным. Множество пустынных воинов окружали помост, не подпуская к нему людей. Солнце жарило во всю мочь, но над креслом дари был полог, который создавал тень. А рядом с ним стоял столик, на котором в огромной лохани, заполненной льдом, стояли графины с напитками.
Когда Дари вышел к людям, они зашумели и заволновались, попытались склонить головы, но он сел в кресло, не обращая на них внимания. Протянул пальцы — в них услужливо вложили свиток. Я не знала пустынного письма, но догадалась, что список имен в свитке — это те, кого будут наказывать сегодня.
Мое место было позади кресла Властелина, но он щелкнул пальцами и негромко сказал:
— Иди сюда.
Я приблизилась к нему, судорожно соображая, должна ли склониться или сделать книксен, но едва я оказалась рядом, он сам дернул меня за руку и усадил к себе на колени.
Точнее — уронил. Я едва успела ахнуть, а уже устроилась в руках у Дари, цепляясь за его шею. Его горячие ладони прожиогали мою кожу даже сквозь ткань платья. Одна поглаживала меня по спине, другая подозрительно ласково скользила по бедру. И это на глазах у всех!
Горячий шепот заполз мне в ухо:
— Не советую дергаться, если ты не хочешь продемонстрировать все свои прелести народу. И лицо тоже не открывай. Не хочу, чтобы моим сокровищем любовалась чернь.
И прямо противореча его словам, его ладонь нащупала край покрывала и разрез платья и просто нагло скользнула под ткань, ожогом, клеймом ложась на мою обнаженную кожу.
— Господин! Сначала порка провинившихся. По двадцать ударов плетью каждому, — склонился перед Дари кто-то из его приближенных. Я не видела, потому что делала единственное мне доступное — прятала горящее лицо у него на плече. Больше мне сбегать было некуда, только скрываться от него у него же.
На помост вывели десяток мужчин в штанах и свободных рубашках. Их не стали приковывать к столбу, просто поставили на колени на краю и задрали эти рубашки. Свистнула плеть — и я готова была услышать вскрик, но первый из наказанных сжал зубы и ни звука от него не донеслось все двадцать ударов, которые он выдержал, не дрогнув.
— Нравится? — Шелестящий хриплый голос Дари царапнул ее слух каким-то дразнящим ощущением.
— Нет, — твердо ответила я. — Телесные наказания это варварство.
— Ну посмотрим, моя малышка… — усмехнулся он. И в тот момент, когда плеть коснулась спины следующего мужчины, я почувствовала, как горячие пальцы скользнули глубже под мою юбку и остановились на лобке, поглаживая его легкими движениями.
Я в панике огляделась по сторонам — кто еще это видит? Но внимание окружающих людей: охраны, ближнего круга, толпы под помостом, было устремлено только на палача. Высокий мужчина в черном балахоне замахивался и опускал короткую плеть на спину наказанного со скучающим видом.
Больше всего мне хотелось сорваться и сбежать. Но куда сбежишь на глазах у всех, когда сам повелитель этих земель держит тебя на коленях и его пальцы под прикрытием платья творят непотребство между твоих бедер?
Я должна была сосредоточиться на своей цели. Дерзкой и непокорной я уже была. Может быть, мне поможет быть послушной и страстной? Не лучшее время для проверки, но Дари явно с намеком взял меня на казнь. Тем более, впереди была казнь его фаворитки Лирины. Хоть она сама рыла себе яму, но не заметить такую странную тенденцию было невозможно. Одна фаворитка уходила, другая вставала на ее место.
Я берегла свою невинность и не сберегла. Я была скромной, не интересовалась развратом. И чем это закончилось? Моя чистота не поможет мне здесь.
Пальцы Дари прикоснулись к моим складочкам, и я вздрогнула, вжимаясь в тело Дари сильнее.
Тот прошипел несколько незнакомых мне слов сквозь зубы и выдохнул на ухо:
— С ума схожу от тебя, малышка, веришь? И мне это нравится. Какое любопытное ты оказалось приобретение, юная нитарийка… Хочу, чтобы ты хотела меня. Ничего нет лучше запаха крови и жестокости…
Его пальцы пробежались, касаясь влажного. Палец Дари скользнул вниз, я подалась ему навстречу, обнимая Властелина за шею. Сама не веря себе уткнулась лицом в его шею, вдыхая дымный горький запах благовоний на его коже и зажмуривая глаза.
Свист плетей отошел на задний план. Кажется, били уже третьего, он коротко вскрикивал под каждым ударом, но мне было все равно.
— Расслабься, впусти меня в себя, — хрипло попросил Дари.
Легко ему говорить. Когда вокруг беснуется толпа, заводя себя криками с каждым следующим ударом плети все сильнее, когда рядом стоит охрана, а он на глазах у всех держит меня на руках. Я должна позволить ему… все?
Войти в меня?
Я глубоко вдохнула его запах и чуть развела бедра. Вот это место у него на шее, где бьется горячий пульс, оно стало для меня ближе родного дома. В него я и уткнулась носом, губами, пока я чувствую пальцы Дари, проникающие в меня по миллиметру.