Тридцать три поцелуя на десерт (СИ)

– Наверное, нам сегодня придётся закрыться, – неуверенно пролепетала мама Лиса, но лисята-близнята встали грудью, в два голоса заявив, что ни в коем случае, что они справятся, и что все могут поспешить пока домой.
Ну, мы и поспешили. Разве что я задержался на пару минут, чтобы объяснить своим людям, куда и в каком состоянии нужно доставить пленённого мною маньяка.
– Запрёте в подвале, – отдавал я последние указания. – Не кормить, лекаря не подпускать. Оставьте говнюку воды, а после закажите из столицы специальный транспорт. Его Императорское Величество лично подписывает смертные приговоры убийцам детей и насильникам.
Поговорить по душам с Лисичкой я смог только поздним вечером, когда, закончив уборку в доме её матери, мы на одолженной почтовой повозке выдвинулись в замок.
Ночь выдалась звёздная и холодная. У меня даже зубы мёрзли, пока я не додумался накрыть нас с Мадди Воздушной волной. Смешно, но это боевое заклинание все боевики без исключения использовали лишь в бытовых целях. Лисичка куталась в пушистую серую шаль, хмурилась и упорно молчала, отказываясь смотреть мне в глаза.
Ладно.
Я потянул за поводья, вынуждая сонную лошадку остановиться на обочине, и решительно повернулся к Мадди.
– А теперь просто расскажи мне, что у тебя на душе, – попросил я. – И пожалуйста, без утайки.
Она вскинула на меня свои невозможные глаза, которые в свете неполной луны казались почти чёрными и, закусив многострадальную нижнюю губку, беспомощно всхлипнула:
– Брэд…
А затем порывисто обхватила мою шею руками и, словно этого показалось ей мало, и вовсе перебралась ко мне на колени. Кто я такой, чтобы возражать? Небрежно бросив поводья на скамью, я обнял свою испуганную девочку так, как давно хотелось.
– Ну что ты? Я же тут. Я успел. Больше тебя никто не обидит. Верь мне, моя нежная Лисичка. Моя принцесса Лиса…
Убейте меня, не вспомню, что ещё я нёс, сцеловывая горькие слёзы с хорошенького личика, что бормотал и в чём клялся – впрочем, клятвы как раз помню, – но, когда Мадди наконец перестала плакать, она всё же заговорила, и начала очень издалека.
Она рассказывала о своём детстве. Жаловалась на маменьку, на дядьку, который выставил ту из дому.
– Как он мог, Брэд? Как мог?! Она же совсем ребёнок, благо, что родила пятерых дочерей. Никогда его не прощу!
Я слушал о том, как они скитались между многочисленными мужьями мамы Лисы, скрипел зубами от бессилия, понимая, как рано моей бедной девочке пришлось повзрослеть. Злился до пелены перед глазами, но ни слова не говорил, боясь спугнуть её откровенность. Наглаживал напряжённые плечики, впитывая историю маньяка Роберта Суини. А потом Мадди начала извиняться.
– Мне так стыдно! – лепетала она, целуя мокрыми от слёз губами мои щёки и шею. – Ты для меня… а я… Я ногтя твоего не стою.
– Мадди, ты… – она беспардонно закрыла мне рот тёплой ладошкой и продолжила:
– Ты защитил, ты помог, ты всё… – Сглотнула и зажмурилась. – Ты спас меня сегодня! А я только и делаю, что думаю о тебе гадости. Нет, молчи! А то я снова разревусь, и не смогу сказать!
Я-то молчу, но куда уж ещё больше «разреветься»? И без того от её слёз я мокрый насквозь.
– Когда ты так набросился на Роберта, я испугалась, – шепнула Лисичка мне прямо в ухо. – Подумала, что … ты только не обижайся!.. что ты такой же агрессивный, как он. Роберт ведь не со зла. Он вообще не злой, но просто рядом со мной с ним что-то приключалось. Как проклятие какое-то, не знаю. Ты не подумай! Я его не оправдываю! Он столько боли и горя мне принёс! А потом мне так стыдно стало. После всего, что ты уже сделал, и как вёл себя со мной, разве я имела право думать о тебе плохо?
– М-м! – попытался возразить я, но Мадди применила нечестный приём. Она подвинулась на моих коленях, чтобы прижаться своей восхитительно мягкой грудью к моему торсу, и я впервые в жизни почувствовал себя извращенцем.
– Сама знаю, что нет! – яростно зашептала Мадди. – И мне теперь невыносимо стыдно, потому что Роберт… О, Предки! Моя мать и мои сёстры, они ведь не такие невинные, как может показаться со стороны, а Роберт об этом знает лучше всех. Он столько лет за нами следил! И теперь, когда все узнают об этом, твоё имя изваляют в такой чудовищной грязи! Разразится жуткий скандал. А всё из-за меня! Из-за того, что ты просто слишком благороден для того, чтобы пройти мимо попавшей в беду девицы!
 
Лисичка убрала ладошку с моего лица, всхлипнула в последний раз, и, уверенно нахмурившись, заявила:
– Самым правильным для тебя сейчас будет отказаться от помощи мне. Моя семья… мы недостойны твоей помощи.
Не уверен, но, кажется, именно в этот миг я окончательно влюбился в эту невыносимо наивную Лисичку. И эта мысль, эта осознанность была настолько правильной и важной, что я не смог удержаться от того, чтобы попробовать на вкус губы моей женщины в этот судьбоносный момент.
  
Глава 14. Не пирог
 
В замок Ордена мы приехали поздним вечером, но величие этого древнего строения мне не позволила оценить, во-первых, темнота, а во-вторых, тот факт, что, нарыдавшись до икоты, я и сама не заметила, как заснула. В объятиях Брэда спалось так хорошо и уютно, что я благополучно проспала и наш приезд, и момент перемещения в спальню. А глаза открыла только тогда, когда солнечные лучи принялись безжалостно щекотать мои ресницы.
Села на кровати, оглядываясь по сторонам.
Комната была не очень большой, но светлой. Внушительная кровать с тяжёлым балдахином из ткани тёмного-вишнёвого цвета занимала большую её часть, по обеим сторонам от изголовья – тумбочки. Книга и свеча в серебряном подсвечнике на одной, и бордовая роза в узком высоком бокале – на второй.
У окна письменный стол, три двери, одна из которых, как я надеялась, вела в уборную, в углу – огромный сундук, поверх которого кто-то положил зелёное платье, ужасно похожее на моё собственное, и аккуратную стопку белья.
В камине тихонько потрескивает огонь, но от моих щёк жаром полыхнуло гораздо сильнее, чем от него, когда я сообразила, что из одежды на мне лишь тонкая сорочка, но, как и кто меня раздевал – я не помню.
Хотя кое-какие догадки у меня на этот счёт имелись.
Тряхнув головой, я спрыгнула с кровати, и на цыпочках подбежала к одной из дверей. Прижалась ухом к замочной скважине, пытаясь определить, что находится снаружи – не хотелось бы полуголой выскочить в коридор. К сожалению, тот, кто находился с той стороны (если там, конечно, кто-то был), хранил гробовое молчание, поэтому после минуты ожидания я была вынуждена потянуть на себя дверную ручку, чтобы заглянуть в образовавшуюся щель, и громко выдохнуть от облегчения – за дверью обнаружилась уборная со всеми удобствами.
Прихватив с собой платье и бельё, я решительно скользнула внутрь и махнула рукой на отсутствующую задвижку, с удовольствием осознав, что бояться здесь мне нечего. Своим поведением и поступками Брэд не раз доказал, что я могу ему доверять.
– Разве не так? – шёпотом уточнила я у своего отражения, которое изумлённо таращилось на меня из зеркала над раковиной. – Красотка, нечего сказать. Мечта любого мужчины.
На голове воронье гнездо, глаза сверкают, щёки залил смущённый румянец, а на горящие припухшие губы без стыда невозможно смотреть. Я прижала пальцы ко рту и опустила веки, чтобы не видеть эту бесстыдницу. Снова тряхнула головой – не стану, не стану жалеть! – и решительно двинулась к ванне, по пути сбрасывая сорочку и начиная расчёсывать пальцами то безобразие, в которое за ночь превратилась моя коса.
 
На стеклянном столике возле ванны обнаружились баночки с мылом и шампунями. Тут же стоял набор для бритья: острое лезвие, кисточка и стаканчик, в котором мужчины взбивали пену перед тем, как нанести её на лицо. Чтож. Не то чтобы я до этого момента сомневалась, в чьей именно спальне оказалась, однако…
Однако лимит моего смущения уже был давно пройден, поэтому я решила вообще об этом больше не думать. Поэтому, выбрав баночку с шампунем, я включила воду и занялась волосами.