Девушка: В одиночку

Элла ожидала разгрома. Она рассматривала выражение лица Рипли, обращая внимание на мелкие детали. Агент закрыла глаза и кивнула.
– Отлично. Полностью согласна. Продолжай.
Элла была поражена. Одобрение подтолкнуло ее, и она продолжила с большей уверенностью.
– Если он соберется совершить еще одно убийство, то, без сомнения, станет подражать другому преступнику, наподобие ранее упомянутых. Пока что все убийства были данью разным хорошо известным серийным убийцам, так что велика вероятность, что тенденция сохранится. В таком случае можно смело предположить, что это будут подобные предыдущим убийцы-садисты, такие как Джон Уэйн Гейси, Гэри Риджуэй или Деннис Рейдер. Американские убийцы такого же возраста, в преступлениях которых всегда прослеживалась сексуальная составляющая. Однако он не станет выбирать убийцу, чьи преступления были невзрачными. Убийство должно содержать узнаваемый компонент, чтобы подражание было явным.
– Именно, – сказала Рипли и встала. – В каждом убийстве есть какая-то отличительная черта. Что-то примечательное. Первое убийство Джулии Рейнольдс было довольно обычным по его стандартам, но с тех пор он продвинулся вперед. Каждый раз он оставляет на месте преступления уникальные, различающиеся знаки.
Элла перевернула страницу, читая написанное и добавляя комментарии от себя:
– В каждом из сценариев выбор жертв играл значимую роль. Каждый тип жертвы соответствует типу, выбранному убийцей, которому он подражает. Кроме того, каждый серийный убийца придерживался одного выбранного им типа жертв во время череды убийств. Или, по крайней мере, в убийствах, которые они совершали ради сексуального удовлетворения. Они следовали определенной тенденции. Следовательно, если преступник решит подражать Джону Уэйну Гейси, он выберет молодого мужчину или подростка. Если же он решит подражать Гэри Риджуэю, он выберет работницу эскорт-услуг. Выбор жертвы так же важен, как и сам акт убийства.
– В точку, – сказала Рипли. – Абсолютно верно. Продолжай.
– В то же время, важным фактором является локация. Все жертвы преступника были убиты в тех же местах, где совершили убийства оригинальные убийцы: машина, спальня, гостиная. Однако, места, где он прячет части тел, отличаются от сценариев оригинальных убийц. Это может быть связано с тем, что преступник жаждет внимания медиа и полиции вдобавок к удовлетворению от убийств.
Рипли взяла ручку и прокрутила ее пальцами. В другое время Элла бы отметила ее мастерство, но теперь все внимание было сосредоточено на портрете.
– Бинго, – сказала Рипли. – То есть, если мы объединим две последние части, мы сможем определить тип жертвы и место убийства. Место, где он спрячет части тела, может отличаться, но это то, чего мы не можем предугадать. Так кого из известных убийц он может скопировать на этот раз?
Элла продолжила с того момента, где остановилась, снова читая вслух:
– Таким образом, мы можем исключить широко известных, но не столь уникальных убийц, как Дэвид Берковиц и Зодиак, поскольку элементы, присутствующие в их преступлениях, напоминали убийства, которые постоянно происходят по всему миру, и, кроме того, преступники внезапно меняли типы жертв и места убийства. Точно так же можно исключить возможность подражания Чарльзу Мэнсону, поскольку он не обладал характеристиками, присущими другим убийцам, которых копировал наш преступник. Также можно исключить всех преступников, которые не являются белыми мужчинами, американцами и тех, кто действовал не один. Он не станет подражать Эйлин Уорнос, Джеку-потрошителю, Хиллсайдским душителям или подобным преступникам.
Рипли уронила ручку и не стала ее поднимать.
– Знаешь что? Это отличное замечание, – сказала она. – Это на самом деле значительно сужает поиски, верно?
– Естественно, – сказала Элла. – Если мы знаем, что имеем дело с белыми мужчинами-американцами, это немного упрощает нам задачу.
– Видишь, Дарк? У тебя получилось. Я знала это.
Элла почувствовала облегчение. «Слава богу», – подумала она.
 
– Расскажи мне об образе действий, – сказала Рипли.
– Преступник соответствует категории психопата. Он весьма искусный, методичный и контролирует эмоции в присутствии жертв. Эти убийства были заранее спланированы, и за это время он находит все нужные инструменты, чтобы взять с собой. Он нападает внезапно, когда они ничего не подозревают, чтобы оглушить их и получить над ними полный контроль. Запугивание перед убийством, скорее всего, отсутствует, что является возможным признаком психической неадекватности; однако этот аспект может присутствовать, если он присутствовал в почерке убийцы, которому наш преступник подражает, поскольку он также получал контроль над жертвой тем же способом.
Элла глубоко вдохнула. Она осмотрелась и обнаружила, что ее речь привлекла внимание нескольких заскучавших офицеров. Взгляд Рипли заставил их отвернуться.
– Поскольку жертвы, предположительно, отбираются по физическим признакам, скорее всего, он не знаком с ними лично, – продолжила Элла. – Он выбирает их заранее, следит за ними, изучает их привычки, а затем нападает в самый подходящий момент. Он объективизирует своих жертв и, хотя он видит их как игрушки, которыми можно манипулировать, он может персонализировать жертву, разговаривая с ней, чтобы добавить убийству эмоциональную и интеллектуальную глубину.
Рипли хлопнула ладонями по столу.
– Новенькая, я бы не сделала это лучше. Ты попала в точку. У тебя есть мысли о его детстве, работе, семейной жизни?
Элла ликовала, но не подавала виду. Сейчас это было неуместно.
– Да, – она пролистала страницы до последней. – Все здесь.
– Идем. Нам нужно сейчас же показать это Харрису. Кое-кто в городе наверняка подходит под твое описание, и мы сегодня вечером нанесем ему визит.
* * *
– Харрис, нужно, чтобы ты провел для нас поиск, – сказала Рипли. – Мы создали психологический портрет преступника, и нам нужно, чтобы ты проверил, соответствует ли кто-либо в городе этому описанию.
Шериф сунул гору документов в ящик и жестом пригласил агентов подойти к столу с его стороны.
– К вашим услугам, – сказал он. – Что я ищу?
– Белого мужчину в возрасте от двадцати пяти до сорока пяти, – начала Рипли. – Холост, одинок. Прожил в окрестностях всю жизнь, или, по крайней мере, в радиусе двух миль. Занимается квалифицированным трудом, требующим ручной работы, возможно самозанятый. Он искал бы должность, где можно работать одному, или такую, которая включала бы элементы работы с инструментами и плотью. Санитар, столяр. В его послужном списке должно быть много работ в юные годы, но в течение плюс-минус последних пяти лет он остепенился.
Харрис заполнил поля в базе данных. Количество результатов начало уменьшаться.
– Здесь более сотни имен, дамы. Все, кто угодно, – от пекарей до изготовителей светильников. Что еще вы можете мне рассказать?
Рипли пробежалась по именам и преступлениям, за которые эти люди были осуждены.
– За ним должна быть история мелких проступков, скорее всего, сексуального характера. Подглядывание, публичное совершение непристойного действия, пользование эскорт-услугами. Также возможны поджоги, жестокое обращение с животными и домашнее насилие в детстве. Он может быть сиротой или мог сбежать из дома в детстве. Его родители либо мертвы, либо живут очень далеко.
– Сейчас, – сказал Харрис. – Три результата. Посмотрим.
Харрис наклонился ближе к экрану.
– Первый парень, девятнадцать лет, живет в…
 
Рипли прервала его.
– Нет. Слишком молод. Следующий.
Харрис нажал мышкой на следующий фотоснимок преступника.
– Второй парень. Двадцать шесть, переехал год назад после приставания к несовершеннолетним в Луисвилле.
– Нет. Он латиноамериканец. Наш подозреваемый должен быть белым.
Харрис кивнул и перешел к следующему имени. Он наклонился еще ближе к экрану.