На исходе алого заката (СИ)

— Патруль херов, — замечаю ещё одну полицейскую машину, припаркованную в дорожном кармане.
Пока коп, оказавшийся девушкой, направляется к нам, я отправляю в космос парочку крепких словечек. Мы итак опаздываем, а тут ещё и это!
— Мэм, добрый день, прошу вас выйти из машины, — сразу заявляет мне она.
Кстати ЕЮ оказывается та самая напарница Брукса. Вот так неожиданный поворот…
— А в чём, собственно, дело? — интересуюсь хмуро, внимательно изучая офицера К. Бэйнс. Именно так написано на табличке нагрудного кармана.
Немного о девушке… Она — очень даже хороша. Эдакая классическая роковая брюнетка. Чёрные как смоль волосы. Смуглая кожа, карие, немного раскосые глаза, тонкий аристократический нос, губы красивой формы.
— Мэм, прошу вас выйти из машины! — повторяет настойчиво. Вот же заладила!
— Нет уж, сначала поясните мне причину остановки! — требую я, потому что этот её командный тон мне вообще не нравится.
— Превышение скорости, выезд на обочину, опасный манёвр на полосу. Мне продолжать? — сурово отвечает та, которая, судя по всему, тоже далеко не из робкого десятка. — Повторяю своё требование. Выйдите из машины, пожалуйста.
— Смит, не спорь, — испуганно пищит Роуз с пассажирского сиденья.
— Сейчас я покажу документы, чтобы вы успокоились, офицер! — цежу сквозь зубы. С чего вдруг я должна выходить?
Но только я лезу к бардачку, как эта умалишённая вскидывает руку с пистолетом. Онил в ужасе верещит рядом.
— Сдурела? — спрашиваю я эту ненормальную.
— Выходим! — приказывает Бэйнс и целится в меня своей пушкой. И да, совсем не похоже, что она шутит.
— Ладно-ладно, не надо так кипятиться!
— Медленно. Руки поднять и держать над собой, чтобы я их видела.
Закатываю глаза, но делаю так, как она говорит. Выхожу из тачки, она продолжает держать меня на прицеле.
— Руки назад. Развернуться. И вы тоже выйдите из машины, — обращается к Роуз.
А потом в следующую секунду я на практике познаю, что означает выражение «мордой в капот». Слышу, как защёлкиваются наручники на запястьях и, начиная громко возмущаться, пытаюсь привстать. Унизительная поза, скажу я вам.
— Лежать, — командует Бэйнс.
— Да пошла ты! — бросаю гневно. Начинаю брыкаться.
— Не двигаться!
— Отпусти! — истошно ору, дёргаясь. Выкручиваюсь, встаю, но она опять толкает меня на капот. — Стерва, дай мне встать!
Снова начинается заварушка.
— Лежать я сказала!
— Джееен, делай, пожалуйста то, что она говорит, — просит Онил не своим голосом, стоя с поднятыми руками. — У неё же пистолет!
— И что? А у меня есть права! Что за…
Бэйнс в очередной раз толкает меня вниз, больно сжимая шею. Щека касается раскалённого металла капота.
— Что тут… — слышу до боли знакомый голос, а потом и смех. — Смит?
— Если это грёбаный розыгрыш, я убью тебя, Брукс! — не без труда приподнимая голову, обещаю я.
Передо мной — сводный брат собственной персоной. Стоило догадаться, что он ошивается где-то рядом. Это же его НАПАРНИК. Бешеная сука.
– ***дец! Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — хохочет он. — Ну ты как всегда!
— Может, попросишь своего дрессировщика, наконец, отпустить меня? — спрашиваю, обиженно поджимая губы.
— Вы знакомы? — недовольно обращается к нему Бэйнс, продолжая удерживать меня в позе «зю».
— Да, — веселится он. — Тачка моя и девчонка тоже моя…
— сестра, — добавляю я и дёргаюсь. — Эй, ну хватит уже! Достаточно!
— Рид, она не виновата. Какой-то кретин на лексусе прессовал нас всю дорогу, пришлось съехать от него на обочину, — вмешивается Роуз, взволнованно объясняя причину нарушения мною правил дорожного движения.
Я зажмуриваюсь от слепящего солнца. Да и просто бесит его физиономия. Стоит себе бездействует, лениво наблюдая за происходящим.
— На минуту, Брукс, — зовёт его эта херова терминаторша. — Кевин, присмотри за этой буйной.
— Могу я встать? — спрашиваю устало, чувствуя, как по лбу стекает пот. Жара сегодня стоит неимоверная.
— Не положено.
— Отлично… Просто замечательно!
Минуту спустя слышу как хлопает дверь икса.
 
— Онил, жди в машине, а ты, поднимайся давай, нарушительница, — командует Брукс.
— Что? И куда? — любопытствую мрачно, пока он настойчиво толкает меня вперёд. — Куда мы идём?
— До патрульной машины.
Рычу от досады и ковыляю туда, куда сказано. Внутри всё кипит от возмущения.
— Наручники положительно на тебя влияют, Смит, — замечает он, откровенно насмехаясь надо мной.
— Заткнись! — бросаю зло.
— Рот бы чем-то полезным ещё занять.
Подходим к машине. Слышу, как щёлкает металлический замок моих оков и облегчённо вздыхаю. Рано радуюсь, как выясняется секундой позднее. Наручники снова захлопываются на запястьях, но на этот раз уже спереди.
Поднимаю возмущённый взгляд на Него.
Ухмыляется. В искрящихся насмешкой глазах мелькает странное выражение, от которого мои внутренности скручивает тугим жгутом.
Открывает дверь с пассажирской стороны и давит на макушку, вынуждая сесть туда.
Рехнуться можно! Как я так угодила прямо к нему в лапы! Правду говорят: этот город размером со спичечный коробок!
Обходит машину. Садится, вальяжно откинувшись на спинку. В одной руке держит мои документы, в другой какой-то бланк.
— Кондиционер включи, — требую недовольно.
— Ты не на курорте! — прилетает равнодушно.
— Права мне мои зачитать не забудь, — напоминаю ему я.
— Обойдёшься…
Я опять вздыхаю. Прямо клокочу вся от вселенской несправедливости и злобы.
— Ну… Что делать с тобой будем? — улыбаясь, нагло и весьма недвусмысленно разглядывая мои джинсовые шорты, спрашивает он.
Пристрелите меня…
— Давай уже быстрей выписывай свой штраф. Я опаздываю! — краснея, прошу я. Потому что его взгляд слишком долго задерживается на моих голых ногах.
— Штраф? — хрипло смеётся. — У тебя там на лишение прав тянет, Смит.
— Чего? Лишение? — громко переспрашиваю. — Ты серьёзно? Тебе же Роуз объяснила, как всё было.
— Ты очень разозлила Ким. Почему сразу не вылезла из тачки? Зачем сопротивлялась после? Неподчинение офицеру полиции, между прочим.
— Эта твоя чокнутая начала целиться в меня пушкой! Совсем уже?
Он почёсывает нос и откидывает голову назад.
— Короче, Смит, тот тип на лексусе — сынок начальника департамента. Он передал по рации, что за рулём икса девка под наркотой.
Смотрю прямо перед собой. Зажмуриваясь от ярких лучей солнца, которое сегодня кажется, решило прожечь до самых печёнок.
— Твою мать! — понимаю я к чему он клонит. — Можно попрощаться с правами я полагаю? Только вот за что? Он сам ездит как конченый урод!
— Права твои пока останутся у меня…
Я поворачиваю голову в его сторону и прищуриваюсь. Не нравится мне этот его хитрый взгляд.
— И что же… Отпустишь? — не верю я ему.
— На своих условиях, разумеется, — дёргает ворот чёрной полицейской рубашки. Той самой, которая так ему идёт.
В салоне душно нереально. Сама лезу к панели, чтобы включить кондёр.
— Не работает.
Я готова ныть. Тут пекло, как в парилке.
— Что ещё за условия? — интересуюсь вымученно.
— Ничего особенного, — пожимает плечами и его взгляд скользит по моей взмокшей от пота шеи и ниже к груди. — Проведёшь со мной время.
Вскидываю бровь. Глаза в глаза. Пялимся друг на друга несколько мучительно долгих секунд. Дышать нечем совсем, и дело тут не только в духоте…
— И сколько?
— Столько, сколько я захочу.
Вдоль позвоночника ползёт знакомое волнение.
— Слишком неопределённо, — замечаю весьма недовольно.
— Ладно. Побудешь денёк моей грёбаной золотой рыбкой, исполняющей все желания, — всерьёз произносит он.
 
— Ну конечно! — хмыкаю я. — Нет, я не согласна.
— Подумай, — почёсывая подбородок, давит он. — Тебе ведь нужны твои права? Пока я не передал их Ким. Там уж по полной тебе светит, не сомневайся.