Ее женская власть
– У меня дело к Шелбурну. Пейте портвейн, джентльмены.
Он уже направился к выходу, но Монтегю заставил его остановиться.
– Черт возьми, Хоук! Кто-то должен взять ответственность за девушку.
Хоук обошел стол, приблизился к зятю и произнес:
– Это вас не касается. – И, понизив голос, добавил: – Помните, о чем я вас предупреждал.
Монтегю сверлил Хоука глазами, но сказать что-либо не решился. На Рождество он высказал ряд унизительных замечаний в адрес Пейшенс. Хоук отвел его в сторону и пообещал хорошую взбучку, если тот еще раз неуважительно отзовется о жене.
– Грязное животное! – прошипел Хоук, когда они с Тристаном выходили из комнаты.
– Монтегю недоволен тем, что ты имеешь политическое влияние, хорошее наследство и высокий рост. Он чувствует себя униженным и такими гнусными средствами пытается доказать, что он тоже мужчина.
Хоук желал Монтегю отправиться в ад. Тот, когда добивался руки Пейшенс, демонстрировал горячую любовь, но вскоре после свадьбы показал свое истинное лицо.
В кабинете пахло кожей. Хоук поставил подсвечник с горящими свечами на каминную полку и сел в кресло, стоявшее возле письменного стола. Камин не горел, и в помещении было прохладно. Хоук никогда не пользовался кабинетом. Уже несколько лет он снимал квартиру в Олбани. Семья этого не одобряла, но Хоук не мог больше выносить деспотизма отца.
– После смерти отца все осталось по-прежнему, – заметил Тристан.
Он умер скоропостижно от сердечного приступа восемь лет назад и тем самым лишил возможности установить мир между ними. Дурацкая мысль. Что бы он ни делал, отец все равно не изменил бы о нем мнения.
– Твой отец был хорошим человеком, – сказал Тристан. – Он дал мне бесценный совет.
– Он восхищался тобой.
Тристан смог самостоятельно восстановить состояние после того, как его беспутный отец умер, оставив кучу долгов.
– Завидую твоей свободе, – продолжал Тристан.
– В сравнении с тобой я чувствую себя бездельником. – Отец никогда не давал забыть об этом. Неожиданно на память ему пришли слова, сказанные отцом двенадцать лет назад: «Знаешь ли ты, сколько стоит удовлетворить честь Уэсткотта?»
Он тут же постарался выбросить это воспоминание из головы.
– Ну, старина, твоя сестра, наверное, предпочтет пожить у одной из своих подруг, но я не советую тебе позволять ей останавливаться у леди Джорджетты. До меня дошли слухи о том, что ее брат Рамзи обрюхатил служанку.
– Боже мой! Какой негодяй! – воскликнул Тристан.
– Если хочешь, отправь сестру к матери Эми Хардвик.
– Нет, твоя тетя права. Миссис Хардвик и со своей дочерью хватает хлопот, – хмуро произнес Тристан. – Я не могу навязывать ей Джулиану. – Тристан, возможно, чувствовал некоторую вину, поскольку прошлогодний сезон у них пропал из-за его ухаживания за будущей женой.
– У тетки своеобразные манеры, но она безопасна. Хестер будет рада сопровождать Джулиану.
– У меня к тебе просьба, – сказал Тристан, бросив взгляд на приятеля.
Странное предчувствие охватило Хоука. Он знал Тристана еще с тех пор, как учился ходить, поскольку их матери были близкими подругами. В Итоне они с Тристаном не расставались, чтобы старшие школьники, любившие поучить младших, не приставали к ним. Хоук отлично знал приятеля, но сейчас ему не приходило в голову, о чем тот хочет его попросить.
– Не смог бы ты побыть неофициальным опекуном моей сестры? – спросил Тристан.
– Я, опекуном? – рассмеялся Хоук. – Да ты шутишь.
– Как только охотники за приданым пронюхают, что я исчез с горизонта, они набросятся на нее, как стервятники. Я не успокоюсь, если не буду знать, что здесь останется человек, который ее защитит от распутников.
– Но… но я сам распутник, – пробормотал Хоук.
Конечно, Джулиана расцвела и стала очень красивой, но она сестра его друга. Даже среди повес считается бесчестьем ухаживать за сестрами друзей.
– Ты вместе со мной наблюдал, как она росла, – сказал Тристан. – И она для тебя почти сестра.
Хоук никогда так не думал. Для него она была просто Джули. Он постоянно провоцировал ее совершить что-нибудь, неподобающее девочке, и Джули никогда не подводила его.
– Старина, я, конечно, люблю ее, но не гожусь на роль чьего-либо опекуна.
– Но ты всегда заботился о ней, – возразил Тристан.
Внезапно он ощутил чувство вины. Его семья – и не без оснований – считала его безответственным гулякой. Он даже не знал, где находится его брат. А Тристан целиком доверял ему.
– Мне следовало бы остаться в городе и следить за Джулианой. – Тристан сжал пальцами переносицу. – Но я не могу оставить жену. И теперь я чувствую, что предаю одну из них.
Ах, черт! Прежде Тристан никогда не просил его об услуге. Он был для него братом. Он не может отказаться.
– Для тебя готов на все, старина.
– Спасибо, – поблагодарил Тристан. – Есть кое-что, что может тебе не понравиться.
– О! – поднял брови Хоук.
– В течение сезона ты не будешь волочиться за женщинами, – прищурившись, пояснил Тристан.
– Что? – рассмеялся Хоук.
– Ты слышал, что я сказал. Не будет балерин, актрис, куртизанок. Объясняйся с ними как хочешь, но ты не будешь иметь дел со шлюхами, пока опекаешь Джулиану.
– Я не собираюсь ухаживать за женщинами прямо у нее на глазах.
– Твои наложницы хорошо известны. – Тристан прижал большой палец к подлокотнику. – Подозреваю, что ты рад иметь дурную репутацию.
Хоук часто шутил по поводу своих бесчисленных дамочек. И все, включая его друга, верили этим байкам. Хотя он был истинным повесой, Хоук в действительности вряд ли совершил все те любовные подвиги, о которых рассказывали.
– На воздержание я не согласен.
– Ты даже не стараешься быть осторожным. Джулиана тебя обожает. И я не хочу, чтобы она лишилась иллюзий.
– Обещаю делать это незаметно, – проворчал Хоук.
– Ладно, – согласился Тристан.
Придется теперь забыть о ménage а trios [2] с Нелл и Нэнси. Это его огорчило, поскольку он еще не развлекался сразу с двумя, но вряд ли ему бы удалось сохранить в тайне это грязное дело.
Тристан снова уперся пальцем в подлокотник.
– Пиши регулярно и сообщай, как поживает моя сестра.
– Обязательно, – пообещал Хоук. – Не волнуйся. Джулиана скоро привыкнет к экстравагантным манерам моей тетушки.
– Когда родится ребенок, привези ко мне сестру, – улыбнулся Тристан. – Тесса уже попросила Джулиану быть крестной матерью. Может быть, согласишься стать крестным отцом?
У Хоука встал ком в горле, но ему удалось выдавить смешок:
– Ты доверяешь такому распутнику, как я, своего ребенка?
– Я никому не доверяю больше, чем тебе, дружище.
Хоук отвел глаза, зная, что не выдержит взгляда приятеля.
Глава 2
Если сомневаетесь в его чувствах, посоветуйтесь с подругами.
На следующий день в городском доме Хестер
Никто не мог противостоять обаянию Хоука. Даже собаки.
Джулиана засмеялась, когда два пучеглазых спаниеля, бросив Хестер и кусочки пирога, которыми она их кормила, лая и виляя хвостами, бросились к Хоуку и стали вертеться возле его ног.
– Каро, Байрон, прекратите! – крикнула Хестер, хлопая в ладоши.
Собаки выли от радости и вскакивали на задние лапы.
– Осторожно, ботинки! – бросил он. Потом нагнулся и взъерошил их длинную шерсть. Оба спаниеля, пыхтя, сели на заднее место.
– Как вам удается так очаровывать их? – спросила Джулиана. – Я ревную. Меня они так сильно не любят.
– Зато я люблю, – подмигнул Хоук, посмотрев ей в глаза.
Джулиана обрадовалась. После долгих девяти месяцев, что они не виделись, она боялась, что между ними может возникнуть неловкость. Вчера они находились в компании, и большую часть времени он провел, запершись с братом в кабинете. Сегодня же она чувствовала, что этих девяти месяцев словно и не было.