Хищники жаждут ночи (СИ)

Но совесть моя чиста – я сделала, что смогла, и даже больше.
– Вижу, что освоилась, – раздалось с сарказмом!
Я подняла глаза, и увидела Беатрису в чёрном балахоне, сидящую уже какое – то время на корточках напротив моей клетки!
Сердце сжалось в груди. Вот и всё.
– Беатриса не надо…
– Мы договаривались, – перебила вампирша резко и добавила с саркастическим оскалом: – Но ты, как, впрочем, и предполагалось, попала в очередную передрягу.
– Я ж не знала, что здесь всё так сложно.
– Это человеческие фанатики, вечно слабые и безвольные, не могут отступить ни в лево, ни в право. А ты о чём думала, когда ставила под сомнение их веру?
– Ты уже всё выяснила, ну замечательно, – выдохнула я, сжимая зубы от злости. – Выпускай меня, и пойдём скорее отсюда.
– Ты остаёшься, – бросила вампирша, поднявшись.
В груди похолодело.
– Эй, Беатриса, ты что такое говоришь? – Ахнула я.
– Мне спокойнее будет, если ты останешься пока здесь, под присмотром моих новых слуг, – усмехнулась древняя.
– И давно ты это задумала? – Опешила я.
– С самого начала, – бросила Беатриса с ухмылкой, собираясь уже уходить. – Упрятать тебя в монастырь – лучшая альтернатива в этом сложном любовном треугольнике. Когда Рикард будет свободен, он обязательно поинтересуется, где ты. Я с превеликим удовольствием покажу ему то, что от тебя останется. Ведь у людишек есть странная особенность – терять свою красоту при любых даже самых мелких неприятностях, таких как голод, крысы вокруг, болезни всякие противные с выпадением волос и зубов. Быть может, когда он увидит тебя другой, его сердце уже не воспылает, как прежде.
– Подлая, я ж тебе жизнь спасла… – прошипела, кипя от злости.
– Я расплатилась стократ уже, дура ты жалкая, – хмыкнула вампирша и добавила с цинизмом: – ты когда «Моё» произносишь, думай, чем ты расплачиваешься, идиотка.
– Здесь не было королевы, да? – Осенило меня.
– Нет, конечно, я просто сыграла на твоей сердобольности и доверчивости. Обвела вокруг пальца, как несмышлёное дитя. Обожаю так делать, – хихикнула стерва и сдулась ветром, будто её здесь и не было.
– Беатриса, тварь такая, это война! Слышишь?! – Рявкнула ей в след, но ответа уже не последовало.
Борясь с крайней стадией бешенства, я колотила руками и ногами по клетке, пока не ушибла палец до острой боли. Именно боль и взбодрила, заставила собраться и пораскинуть мозгами.
Лера думай… думай, доверчивая и глупая. Я всегда такой была, кто ж спорит. И жизнь била постоянно за это. Но в итоге именно такая жизненная позиция привела меня к знакомству с Эреем Авелем, к выживанию и спасению дорогих и любимых. Не всех, а точнее двух.
На глаза попался подсвечник, что выронила Эльвира. Недолго сомневаясь, я попыталась его подцепить и подтащить ближе. Ни длины руки, ни ноги не хватало. Тогда я использовала верёвку и дощечку, что принесла с хлебом и водой Катерина. Кое – как, не без удачи, я всё же зацепила с десятого броска этот несчастный подсвечник и подтащила на расстояние вытянутой руки.
Взяв увесистую штуку в руку, я оценила плотность его основания, то ли из бронзы, то ли из олова выплавлен. Выбрав кирпичи послабее на вид, я стала выскребать на стыках цемент уже поактивнее, нежели с той писюлиной, что была прежде.
Вскоре первые куски кирпичей посыпались, как миленькие. И я, полная энтузиазма, заработала на пределе сил. Не прошло и десяти минут, как первый кирпич был полностью удалён, за ним сразу подались и два, что были выше. Их вытащила уже руками. За первым слоем кирпичей имелся второй, но это меня не пугало. Ещё минут пятнадцать я ковырялась, вытащив два кирпича, что были ниже. А затем вся верхняя половина стены неожиданно обвалилась.
Большая часть кирпичей провалилась наружу, но один прилетел мне прямо на носок. Я стиснула зубы, чтобы не орать, хотя следовало бы выпустить пар. Всё равно шум от обвала был громче. Образовавшийся проход оказался достаточным, чтобы перелезть. И без каких – либо сомнений я двинулась из камеры.
В соседнем помещении, куда я собственно и вывалилась, оказались выложены в три ряда массивные бочки с вином, из некоторых сочилось красными струйками. Сперва решила, что стоит затаиться, дождаться, когда какая – нибудь монашка спустится, чтобы покормить узницу, и я сумею вырваться через открытый люк. Но это было рискованно, из – за возможных жертв.
 
Люк с лестницей наверх я разглядела в смежном помещении. Но был и другой вариант, который стоило рассмотреть. Деревянная стена с противоположной стороны сразу вызвала интерес. Оттуда поддувало. Едва – едва, но я чувствовала свободу. И поэтому решилась.
Доски отковыряла легко, они практически сгнили. За ними шёл тоннель, уводящий под небольшим градусом вниз. Стены из кирпича, по краям подпорки, шириной не более полутора метров не вызывал клаустрофобии и вполне подходил для меня. И я двинулась. Спустя десяток шагов тоннель заворачивал и уже не был так облагорожен, как прежде, кирпич сменился землёй и валунами, которые торчали из стен и пола. Зато тоннель превратился в пещеру, что оказалась значительно шире.
Вскоре я уже не сомневалась, что это монастырский секретный ход на случай осады. Возможно здесь когда – то стоял замок, с которым вырыли и этот проход. Распинав жирных и бесстрашных крыс на пути, выбралась в новую пещеру со сталактитами. Там и расслышала шум воды и напоролась на человеческий скелет!
Вид высохших до блеска костей меня не пугал, я и не такое лицезрела. Пугало другое: отчего же от скончался? Вопрос недолго оставался без ответа: нога бедолаги попала в огромный капкан, прикованный ещё и цепью к булыжнику, торчащему из земли. Осмотрев останки более внимательно, нашла два десятка увесистых золотых монет в сгнившем до трухи мешочке и меч без ножен. Кстати, очень странный, ибо слишком чистенький на вид, будто только что отполированный, ни царапины, ни ржавчины. Сам меч был одноручный, не очень тяжёлый, на основании ручки красовался рубин размером со сливу. Глаза мои загорелись, и я прихватила его вместе с монетами, которые засыпала во внутренний карман жилетки.
Дальше пошла, внимательно делая каждый шаг. Конечно, бедолага в темноте мог легко попасться, я же видела всё отчётливо. Не прошла и пяти шагов обнаружила ещё один капкан, взведённый и тоже с цепью. Недолго думая, выбрала камень поувесистей и бросила на язычок. Капкан сработал, как миленький с мощным щелчком, и тут же развалился на две зубастые части. Очень старый капкан.
Не теряя бдительности, двинулась дальше, стараясь не вступать бездумно в сгустки мха на пути. С каждым шагом пещера раскрывала всё новые и новые пространства. Шагов сто я сделала прежде, чем приметила сундук меж камней. А вокруг него ещё три медвежьих капкана в придачу! Судя по щебени и песку, вода, капающая с потолка за десятилетия сточила камни, что маскировали сокровища.
Естественно сундук меня привлёк. Размером он был чуть больше шкатулки. Вскрыть его не составило труда, петли для замка раскрошились, амбарный замок так и упал на землю в закрытом виде. Только собиралась открыть крышку, как почуяла неладное, и замерла вначале действа. В сундуке что – то шевелилось!
Отойдя на безопасное расстояние, подцепила крышку кончиком клинка и отбросила её назад. Внутри прямо на драгоценных камнях, золотых монетах и драгоценных побрякушках вилась самая настоящая змея. Меня аж передёрнуло!
– А ну брысь, зараза, – прошипела я, не желая убивать существо без надобности. Но животное, похоже, и не собиралось так просто сдаваться.
Пришлось прогнать мечом. Только когда поддала, змеюка живо удрала в мелкую расщелину в стене пещеры.
 
Первой мыслью было – что всё это мне не утащить. Второй – что стоит выбрать самое ценное, алмазы например или… Побив себя по щекам, я перестроилась. Лера, зачем тебе столько? Да, золотую лихорадку никто не отменял. Но можно же посдержаннее.
Пересилив первые порывы, решила, что сокровище стоит просто перепрятать с видного места. По крайней мере, монашки, что могут пуститься в погоню, не должны напороться на клад. Им ни к чему такие соблазны.