Песнь ночи (СИ)

Тут же вспомнив беседу с Трюггви, мрачную обстановку замка и словно застрявших в прошлой эпохе родных, девушка поглядела на свои руки и ответила:
— Благодарю вас, сэр, но вынуждена…
— Отказов не приму, — перебил Таллэк и поднялся. — Еще до вашего прибытия я имел смелость написать вашей тетушке. Не переживайте, утром Ингвальд сопроводит вас домой.
Далия задумалась.
— К тому же мой дядя желает переговорить с вами наедине.
— Наедине, — затаенно вторила гостья и, отогнав тревожные мысли, воззрилась на Таллэка. — С радостью.
— Сигне подготовила гостевую комнату на третьем этаже, — заключил доктор. — Если что-то понадобится, обращайтесь к Ингвальду. Его спальня прямо под вами.
— Благодарю.
— А сейчас, вернемся к ужину.
Поднося питье, меняя компрессы и наблюдая за самочувствием больных, Лили не заметила, как подкрался вечер. Приятная прохлада беззвучно вошла сквозь распахнутые окна, напомнила о возвращении домой. На протяжении недели откладывая визит к Шагаме, Лили уставшим взглядом посмотрела на часы и зевнула. Решая, наконец, исполнить замысел, попрощалась с сестрами и покинула стены лечебницы. Не без труда взобралась на лошадь и, дернув поводья, поспешила к прежней обители Таллэка.
К своему удивлению, Лили отчетливо помнила дорогу. Как и в прошлый раз, дверь во внутренний двор оказалась не заперта. Привязав лошадку к коновязи, нерешительно поднялась на крыльцо и постучала. Изнутри послышались скрежет и скрип. Держа лампу, Шагама отворила дверь и встретила гостью радушной улыбкой. Поприветствовав друг друга, как старые знакомые, направились на второй этаж, в спальню Таллэка.
— Я ждала вас раньше, — заключила старушка, поднимаясь.
— В лечебнице много пациентов, а времени в сутках слишком мало.
— Хозяин говорил также, — произнесла Шагама и, протянув Лили масляную лампу, открыла дверь. — Если потребуется помощь или возникнут вопросы, я на кухне.
Поблагодарив старушку, гостья вошла в спальные покои и затаенно оглядела комнату. Красноватый свет отбрасывал на стены причудливые тени, тускло освещая убранство. Напротив кровати с резным изголовьем громоздилось зеркало в позолоченной раме. К изножью прилегал кованый сундук со стопкой книг. Ниши заполняли цветущие вазоны, инкрустированные шкатулки и позолоченные блюда.
«И зачем ему такое зеркало? — задумалась Лили. — Да еще и напротив кровати».
Заглянув под балдахин, девушка увидела синее покрывало из мягкого бархата и яркое многообразие подушек. В углу спальни стояли массивный стол и стул с элементами резьбы. Пол устилали шелковые ковры.
— Как же здесь уютно, — прошептала гостья и села на кровати.
На прикроватной тумбе стоял медный подсвечник, позади старинная сапфировая шкатулка.
Разглядывая искусно выполненную вещицу, воображение Лили нарисовало амулет из малахита на серебряной цепочке.
«Надеюсь, никто не станет возражать», — подумала и отворила крышку.
Минуту девушка сидела неподвижно. Испуганно глядела на содержимое шкатулки, не понимая, как такое возможно. В пальцах ощущалось знакомое покалывание, воздух с трудом поступал в легкие.
«Как… как такое возможно…» — терялась в догадках.
Видя перед собой то, что мгновением назад представляла, опасливо коснулась амулета и вздрогнула. Малахит тотчас озарился изумрудным свечением. В спальне зазвучала тихая, напоминающая журчание реки, песнь. Ноздри защекотал запах хвои и смолы.
— Кажется, — задумалась Лили, — я уже видела его.
В памяти возникли горящая деревня, амбар и призрак прошлого.
— Верно! Амулет Броука! Но, как он здесь… ведь это был сон.
Песнь неожиданно прервалась, тишину пронзил скрип половицы.
— Вижу, уже нашли свой подарок, — осторожно произнесла Шагама.
Свечение тут же погасло.
Продолжая сжимать амулет в руке, Лили непонимающе посмотрела на старушку и наконец спросила:
— Вы это видели? Свет! А звук, слышали?
Женщина посмотрела на плотно зашторенное окно, а затем вопросительно на гостью.
— Неужели снова крысы!
— Крысы? Какие еще крысы? — оторопела Лили. — Я говорю вот об этом, — выставляя подарок на показ, добавила она. — Амулет светился! И еще мелодия, журчание. Словно в лесу.
 
Старушка задумчиво поджала губы. Зная тайну хозяина и веря в необъяснимое, женщина понимающе кивнула и произнесла:
— Для вас есть еще кое-что. Следуйте за мной.
  
Глава 18. Проклятое место
 
Крепко держа подмышкой шкатулку, Лили спустилась в холл и вышла к декоративному водоему с фонтанами. Воздух наполняли приятная прохлада, аромат вишни и персиков. Сорвав сладкий плод, девушка откусила кусочек и ощутила, как по руке заструился сок. На языке осталось сладкое послевкусие.
Следуя за Шагамой, как за путеводной звездой, Лили мельком взглянула на погруженный во тьму ряд балконов и зябко поежилась. Днем это место выглядело невероятно уютным и дарило чувство умиротворения. Но сейчас, когда отовсюду подступал мрак, казалось, словно безликие стены скрывают нечто страшное. На мгновение Лили даже почудилось, что слышит чей-то голос, и что в открытом окне на втором этаже мелькнул женский силуэт.
— В доме есть кто-то еще?
— Мой сын, — ответила старушка, и остановилась перед узкой дверью. — Мы пришли. — Дважды провернув ключ, Шагама пропустила Лили вперед и добавила: — Сразу за поворотом.
Запах масла и дерева тут же окутали вошедшую гостью мягким облаком. Неодолимый страх ослабил путы, в глазах Лили мелькнул интерес. Переставив оставленную Шагамой лампу на дощатой стол, увидела, что очутилась посреди картинной галереи. Средневековые замки, фрагменты рыцарских турниров, ярмарки, высшие слои общества в ярких нарядах.
— Вот это да, — изумилась Лили, разглядывая прошлое. — Интересно, откуда у доктора деньги на подобную роскошь? Надо бы расспросить Шагаму.
Проходя эпохи, девушка ненадолго задержалась перед жуткой, пропитанной болью и агонией, историей: рыжеволосую деву заживало сжигали на костре. Рядом, в засыпанной сеном повозке, лежала девочка. Руки ее были связаны, по измазанному грязью лицу катились слезы. Пораженная язвами толпа довольно вопила и кривила рожи.
— Какое зверство! — коснувшись полотна, в сердцах воскликнула Лили. Представив себя на месте казни, невольно вздрогнула и проследовала к зимнему лесу.
Всматриваясь в бескрайнюю снежную гладь и пушистые наряды деревьев, ощутила чей-то взгляд на затылке. Затаила дыхание и, медленно обернувшись, испуганно взвизгнула. Из полумрака глядел женский силуэт.
— Ой, — рассмеялась Лили над разыгравшимся воображением, и приблизилась к картине.
На нее свысока глядела Айна. Вернее, прекрасно написанный портрет восточной красавицы. Под картиной на шатком табурете лежали измазанная краской овальная дощечка и засохшие кисти.
Ревность кольнула Лили в сердце.
«Видимо, они были близки, — промелькнуло в голове. — Интересно, как часто она была здесь. Оставалась ли в его спальне?»
— Уф, — отмахнулась, пытаясь избавиться от непристойных мыслей, — прекрати.
Следующая картина скрывалась под светлой простыней. Решительно потянув за ткань, Лили сбросила мягкую преграду и тотчас замерла. Стоя под базарным куполом, светловолосая девушка любовалась браслетом с россыпью синих камней. Вокруг толпились люди. Прилавки наводняли украшения.
— Значит, — глядя на собственный портрет, прошептала Лили, — эти картины написал Таллэк! И наша встреча была не случайной. Но, как он… неужели следил за мной? — В голове возник образ доктора в заляпанной краской рубашке.
Не в силах сдержать набежавшие слезы, опустошенно опустилась на колени и горестно зарыдала. От осознания, что больше не увидит его, почувствовала щемящую боль в груди. Казалось, словно невидимая рука вырвала сердце. Оставила пустоту.
— Лучше бы никогда его не встречала, — всхлипывала Лили, — не стоило сюда приезжать. Отдаваться чувствам. Глупая, глупая Лили!