Помолвлены понарошку (СИ)
— Я даже не знаю…
— Давай же, Макс! — Отлично, Полетт подключила сладкий голосок. — Взамен обещаю весь июль готовить клафути.
— Вишневые?
Полетт коварно улыбнулась, и ее брови запрыгали вверх, как бы хвастая навыками кондитера. Парень машинально облизал губы, не отводя глаз от сестры.
— Обсудим это дома, — выдохнул он.
То был голос человека, у оппонента которого имеются более весомые аргументы.
Когда мотоцикл с Максом и Полетт скрылся за горизонтом, мы с Бенксами решили еще прогуляться. До дома Коллинзов на машине можно добраться минут за двадцать. Но если учесть, что они едут на мотоцикле — а цепкие руки Полетт на рубашке брата свидетельствуют об ее паническом страхе этих штуковин — можно с уверенностью заявить, любая черепаха опередит их в гонке скоростей.
Через час с небольшим Полетт позвонила доложить, что они не разбились по дороге и мы зря подготовили бутылки с колой для очищения асфальта от их ошметков. Заставив себя отлепиться от лавочек в парке, зашагали в направлении дома. На улицы уже опустилась ночь. Фонари то там, то тут создавали ореолы света, откидывали тени нечастых прохожих.
Знакомая многоэтажка появилась перед нами. Я уж было хотела скользнуть в дом следом за Келли, освободить волосы от блесточек — они поселились там после сверхактивного кручения головы неблагодарной елки — и поскорее завалиться на кровать, но Бен остановил меня, схватив за руку.
— У меня к тебе разговор, — сказал он и притянул меня к себе. — По поводу поездки к родным.
— Да, я куплю пару лифчиков, — закатила глаза, но, что удивительно, услышала смех в ответ.
— Можешь не утруждаться. Меня их отсутствие не смущает.
— Тогда что? — нахмурилась я.
Мы собирались поехать к Бенксам в Севьервилл, штат Теннесси, завтра. Вот уже два дня я и мой притворный жених обговаривали детали коварного плана по отсрочке его брака. Мне казалось, гардероб — единственное, что осталось без обсуждения. И если его не смущает мой бунт против бюстгальтеров, тогда мне невдомек, в чем проблема.
— В твоем внешнем виде действительно кое-чего не хватает, — таинственно улыбнулся Бен.
Я хотела было сложить руки на груди, показывая, что меня не радуют недосказанности, но мою ладонь сжали крепче, и что-то скользнуло на безымянный палец. Я как зачарованная уставилась на золотое колечко с маленьким аккуратным камушком посередине. Восхищенное «Вау!» вырвалось из груди. Бен покрутил украшение на моем пальце, и тихо спросил:
— Нравится?
— Настолько, что ты получишь его обратно, только откусив мне палец.
Бен засмеялся. Наивный. Он и не догадывается, что я не шучу.
15
Мы подъезжали к дому Бенксов. Келли — не понятно, зачем — ответила на звонок Джима и вот уже пять минут попеременно хмурилась и прикусывала губы, явно сдерживая поток ругательств. Не ясно также, чем руководствовался сам Никсон.
До отъезда он уже извинялся перед Келли (что примечательно, словами Бена, а мог бы хоть чуточку поднапрячься). Так чего он хочет на этот раз? Снова ранить чувства нашей девочки?
Я собиралась забрать у нее средство связи и лишить этого лгуна возможности залазить в доверчивый мозг. По взгляду Бена, что то и дело вылавливал сестру в зеркале заднего вида, было ясно, он думает о том же. Однако Келли лишь отмахивалась от нас, когда к ней обращались, и сползала вниз по сиденью, когда протягивали руки. Решив дать ей убедиться в безнадежности этих отношений самой, мы с Беном мило беседовали, пока наконец не достигли нужного места.
Если описать особняк семейства Бенкс одним словом, то он роскошен. Огромный комплекс из больших и не очень деревянных домов расположен среди моря зелени неподалеку от горы Шилдс. Вид на горную местность, приковывающий очарованный взгляд; простота, но в то же время внушительность строения и то, как гармонично оно сплетается с завораживающей природой вокруг — все это не оставляет возможности избежать восхищения.
Я нередко гостила здесь, ведь большую часть жизни особняк был местом обитания моих лучших друзей, но уже больше года такой возможности мне не выпадало.
Помню, в одиннадцать лет мы с Келли носились по дому, представляя, что это Хогвартс. Зак, старший сын Бенксов, казался нам идеальным на роль Волан-де-Морта. Причина сего таилась не во внешнем сходстве с вместилищем одной седьмой души черного мага, а с талантом Закари нас изводить. Плюс у него тогда была ящерица — практически змея.
Когда Зак возвращался домой на каникулы, мы пользовались случаем и сыпали в него всеми известными нам заклинаниями из своих волшебных палочек — карандашей, покрытых узорами из горячего клея и акриловой краской.
Однажды мы с Келли разбили горный велосипед Бена, задумав покататься на нем со склона. Не могли решить, кто поедет первым, и транспортное средство уехало без нас. К счастью. Иначе одна из нас разбилась бы вместе с ним.
Бен был жутко недоволен. Он обвинил нас во всех смертных грехах и перекрыл доступ к своим вещам на полгода. Жестоко, учитывая, что у него оставалась еще куча всего, что можно было бы сломать.
Сейчас я понимаю Бена. В конце концов, половину суммы за велик он заработал сам, поэтому та утрата была сродни тому, чтобы сейчас мы отправили на металлолом его машину.
К слову, я не эксперт в воспитании, но, видать, в том числе и решение Стивена Бенкса не особо баловать сыновей, а давать им возможность самим заработать на развлечения помогло тем во взрослой жизни достичь многого.
На восемнадцатый день рождения Келли в особняке Бенксов была вечеринка. Бен скинул меня в бассейн, самым нахальным образом лишив мое белое платье возможности что-либо скрыть. И да, я имела неосторожность уже тогда ходить без лифчика. Конечно же, этот прохво… прошу прощения, Бенджамин знал об этом. Подозреваю, это и послужило толчком для столь необдуманного действия.
Почему необдуманного? Да потому, что я потащила его за собой, когда он присел позлорадствовать. Тот водный поединок не забуду никогда. Келли смеялась во все горло, как, впрочем, и мы.
Я улыбнулась, прокручивая в голове сотню-другую светлых моментов из прошлого. Больше теплых воспоминаний у меня только о своем собственном доме. Он в несколько (десятков) раз меньше дома Бенксов и расположен вдоль дороги Сет-роуд, что исключает захватывающие дух виды, но одна мысль о нем греет сердце.
Он пахнет топленым молоком, как мамины руки. В нем вечно все вверх дном, потому что миссис Лестер-Данн придерживается своего собственного фен-шуя. А еще там уйма самодельной мебели, так как отчим обожает работать руками.
Келли частенько оставалась у меня с ночевками. Мы красили друг другу ногти (а иногда попутно и пальцы); притворялись, что делаем домашнюю работу, разглядывая журналы и читая любовные романы; делили мою кровать, отчаянно стараясь не убить друг друга кувырками во сне. Было время, когда Келли так к этому пристрастилась, что миссис Бенкс долго уговаривала дочь «вернуться в семью».
Правда в том, что нам было хорошо вместе, и с годами это не поменялось. Келли, как и я, любит уютный беспорядок и небольшие пространства, которые можно полностью заполнить вещами, запахами — ощущением присутствия. В этом и кроется секрет, почему мы снимаем маленькую квартирку с одной спальней на двоих.
Отец Келли оплачивает дочери обучение, проживание и прочие расходы. Он с легкостью мог позволить ей жить на широкую руку, но Келли комфортнее тесниться со мной в «коробке». Не будь в свое время общежитие университета забито до отвала, мы с ней и вовсе делили бы одну комнату, как Макс и Бадди. Все-таки маленький мирок, разделенный с кем-то, куда привлекательней просторного, но пустого жилища.
— Только не пугайся, Лоис, — шепнул мне на ухо Бен, поглаживая плечи.
Не успела уточнить, чего именно не должна пугаться, как дернулась от оглушительного лая и вжалась в мускулистую грудь друга. Потребовалось несколько секунд, чтобы определить, откуда доносится звук. Оцепенение охватило тело, и до меня даже не сразу дошло, что легкая вибрация, его сотрясающая, исходит от Бена. Ему смешно, а мне страшно до дрожи в коленях!