Князь из будущего (СИ)
- Слушаюсь, княже! – сотник лучников повернулся и побежал выполнять приказ.
- Теперь ты, Хакон! – Самослав обратился к командиру данов. – Тебе выпадет самое трудное. Твои люди займут восточную стену.
- Так там же никто не нападать! – у дана обиженно вытянулось лицо. – Мы что сидеть как мыши, пока все драться?
- Ты не понимаешь, - терпеливо ответил князь. – Я думаю, основной удар будет именно там. Они захотят связать нас боем у ворот, подкатят башню и бросят сюда пару тысяч воинов. А сотен пять пойдет сзади с лестницами, думая, что все наши силы здесь.
- А! – дан расплылся в улыбке. – Это хитрость такой? Я понимать, конунг! Мы сидеть тихо и смотреть между бревен. А когда они полезть на стены, мы им разбить головы топором.
- Ты все верно понял! – облегченно выдохнул Само. – Пусть авары думают, что все наши воины у ворот.
Обстрел прекратился. Видимо, авары смекнули, что толку от него все равно никакого нет. Из тысяч стрел, что были выпущены, в цель попали всего две. Одна немыслимым чудом влетела в узкую щель бойницы, убив лучника. Вторая прилетела навесом в город и пробила стопу какой-то бабе, о чем немедленно узнал весь город. Трубный глас дикого тура в сезон спаривания показался бы комариным писком по сравнению с тем звуком, что издала худосочная тетушка лет сорока пяти.
Осадная башня была уже в шагах двадцати от стены, когда в действие вступили лучники Стояна. Башни города превратились в огромный улей, из которого рассерженными пчелами полетели стрелы, убивая и раня тех, кто катил гуляй-город к стенам. Сейчас будет самое тяжелое! Воины, которые катили башню, падали один за другим, но прозвучала отрывистая команда, и к ней бросились спешенный всадники, закрыв зону обстрела плетеными щитами. Стрелы Стояна еще жалили насмерть, но уже намного, намного реже. Большая их часть вязла в щитах, которые держали пленники или сами авары, когда словенского раба все-таки убивали. Сейчас уже было не до жалости.
- Солому приготовить! – крикнул князь, когда башня подкатилась к самой стене. Авары, стоявшие на третьем ярусе, начали бить стрелами сверху. Они должны были выкосить тут всех, но нет… Здесь были собраны воины, закованные в железо до глаз. Кольчужные бармицы закрывали лица и шеи, и стрелы обиженно отскакивали от панцирей, вызывая шипение воинов и поминание такой-то матери. Больно же! Вниз полетели плотно увязанные охапки соломы, что вызвало замешательство среди авар. Такого они еще не встречали. Впрочем, их растерянность быстро прошла, когда со стены полетели факелы, а солома с веселым треском загорелась, облизывая деревянные опоры башни. Авары с гортанными криками бросили щиты и начали растаскивать горящую солому. Пока затоптали огонь, пока загасили занявшуюся было пламенем опору башни, три десятка степняков полегло, пораженные стрелами. Раненые стонали, лежа на земле, но пока до них никому не было дела.
- Не вышло, - сказал сквозь зубы Самослав. – Керосину бы сюда. Что ж за нищая Европа!
Нефть есть только в Румынии, в низовьях Дуная. И где она там, никто не знает. А ровно между Новгородом и заветной нефтью совершенно случайно стоит хринг аварского кагана и родовые кочевья рода уар. Того самого рода, где чешуйчатый доспех у воина встречается чуть реже, чем борода. И, по слухам, кузнецы работают там день и ночь, не покладая рук.
- Копьеносцы, приготовиться! Лучники, на позиции! Сейчас упадет мост!
Это упражнение они с Деметрием отрабатывали десятки раз, обсуждая и корректируя каждую мелочь. Вот сейчас князь и узнает, чего стоит сплав военной науки и огромного боевого опыта. Дощатый настил, на котором стояли воины у самого верха стены, вмещал не более трех человек в ширину. Тут-то и построились в колонну копьеносцы, укрытые ростовыми щитами. Лучники заняли позиции на башнях, ожидая атаки. А пока атаки не было, они расстреливали авар, стоявших на верхнем ярусе осадной башни. Те не оставались в долгу, и то один, то другой княжеский воин падал, поймав стрелу. Передняя стенка башни с грохотом упала на частокол, обнажив свою утробу, плотно набитую воинами. Из нее с ревом выскочили авары с копьями и бросились на строй словен. Первый удар был страшен, и два княжеских воина полетели со стены вниз. Они упали рядом с женщинами, которые побежали оттуда с визгом, в поисках места поспокойнее. Место убитых заняли товарищи из второго ряда, разя авар длинными копьями. Те были длиннее на локоть, чем у кочевников. Их готовили для этого боя специально, потому что иначе удержать стену не получалось ни в одной учебной схватке.
Копья показали себя выше всяких похвал, и авары посыпались гроздьями, получая еще и стрелы со стороны лучников Стояна. Снизу, по лестнице, внутрь осадной башни лезли все новые и новые степняки, не ведая, что большая часть их товарищей, попадая за стену, отправляется прямиком вниз, получив укол копьем в ногу или живот. Ну, а там их уже ждали… Раненые обры ни к чему в осажденном городе, даже те, кому повезло выжить после того, как они упали на кучу тел своих земляков.
- Держать строй! – ревел князь. – Нижний этаж, рогатки приготовить. Идут на приступ!
К стенам города выдвинулись колонны авар, которые тащили длинные, небрежно сколоченные лестницы. Воины падали под ударами стрел, но движение войска не останавливалось ни на секунду. Что такого в смерти? Это же война, а не свадебный пир. И вот уже с глухим деревянным стуком лестницы упали на стены. Воины нижнего этажа отложили луки и взяли в руки рогатку, напоминающую бабий ухват. Им они пытались подцепить лестницу и отбросить ее от стены. Получалось далеко не всегда, даже когда это делали втроем. Пойди-ка отбрось ее, когда по ней лезет пятеро здоровых мужиков. Заработали топоры и булавы на верхнем ярусе стены, еще гуще полетели стрелы из башен, где лучники уже били почти в упор, застучало бревно тарана в доски ворот. А князь Самослав, стоя на вершине воротной башни, вглядывался в даль, туда, где кучка всадников на хороших конях наблюдала за боем. Один из них отдавал приказы. Резко, словно бил плетью. Само узнал его, это был хан Турсун. Враг, который пообещал приколотить его кожу к воротам Новгорода.
- Да хрен тебе, а не моя шкура, - сказал сквозь зубы князь, когда очередная стрела сломалась о нагрудную пластину доспеха. И тут его опять посетила совершенно несвоевременная мысль. – Да что ж они так воняют, а? Аж глаза режет. Вроде шагов двадцать до ближайшего степняка, а запах ветром даже сюда доносит. Совсем плохо в степи с гигиеной.
Но тут произошло то, чего он так ждал. Хан повернул коня и поехал куда-то в сторону. Вот оно! – Само впился глазами в кучку всадников, которые неспешно поехали на восток, исчезая из поля его зрения. – Ну, Хакон, не поведи!
И Хакон не подвел. Ханский резерв, который всю ночь прятался в обгорелых развалинах посада, побежал к стене, сломя голову. По лестницам ползли авары, держа в руках мечи и длинные ножи. Их было много, куда больше, чем данов.
- То-о-о-о-р! – заревел Хакон, с хрустом проломив топором череп первого смельчака, чья башка показалась над частоколом.
- То-о-о-о-р! То-о-о-о-р! – вторили ему парни, к которым тоже нагрянули гости.
Заработали топоры, с истошным визгом степняки начали переваливаться через стены, и кое-где уже закипели схватки внутри города. Сам Хакон Собака броском копья сбросил со стены ретивого обрина, который только что зарубил мечом рослого дана.
- Держать стену! – орал Хакон. – Держать! Конунг сказал, что тут главный удар будет! Кто пропустит за стену эту сволочь, я тому секиру в задницу засуну и к мамке в Ангельн пошлю!
Три десятка лучников, что заняли башни на южной стороне, косили наступающих кочевников. Но те уже сменили тактику, и пленники, под прикрытием плетеных щитов забросали участок рва, а южную башню обкладывали кучами сухого до звона хвороста. И лучники ничего с этим сделать не могли…
А у ворот атака авар выдохлась. Они уже разбили их в щепки и обнаружили за ними непроницаемую для тарана стену сруба. Осадная башня была захвачена и ее уже забивали соломой. Скоро она полыхнет, как свеча. И вот-вот в ход должен пойти последний резерв хана Турсуна, тысяча его земляков, которых он берег до последнего и держал на задней линии. Они гарцевали на конях, постреливая за стены в привычной конной карусели.