Единственный и неповторимый Кристальный друид (ЛП)

Друид.
Вес голоса Дюллахана ударил, чуть не прибив меня к земле.
Дай мне свое имя.
Я столкнула Лейни, слабо поднялась, ноги грозили подкоситься. С золотыми цепочками в руке я бросила ведьму, где она лежала, и побежала к укутанному тенью Дюллахану и его коню. Зак был где-то рядом с ними. Я не видела сияния его хлыста.
Друид, дай мне свое…
— Я знаю его имя!
Безумный вопль Лейни прогремел в десяти ярдах за мной, и я запнулась. Я повернулась на середине пути между ней и Дюллаханом.
Она поднялась на колени, горький триумф и боль состязались на ее лице.
— Это Закария Ан…
Ее глаза расширились, триумф и вина застыли на ее лице — триумф, что он погасит жизнь, которую я пыталась защитить, вина, что она не смогла защитить свою мать.
Она медленно моргнула. Ее ладонь поднялась, пальцы трепетали у рукояти моего ножа, торчащего из ее горла. Кровь булькала вокруг раны. Она села на пятки.
Я опустила руку, все еще ощущая, как нож вылетел из моей ладони. Все еще видя, как он сверкал, кружась, летя по идеальной дуге перед тем, как попал по ее горлу.
Она рухнула на живот, конечности содрогались. Жуткие хрипы и бульканье наполнили тихий лес.
Я отвернулась от нее. Дюллахан верхом на огромном коне смотрел на женщину невидимыми глазами. Воздух шумел вокруг нас от медленного вдоха существа, словно оно смаковало прибытие смерти.
За длинными ногами черного коня Зак был на коленях, ладонь была прижата к голове, плечи вздымались. Я отцепила длинную цепочку от тех, что забрала у Лейни, и свернула ее в шарик.
Капюшон Дюллахана повернулся, он сосредоточился на жертве.
Друид Закария…
Зак напрягся, зов существа стал бить сильнее, ведь оно знало часть его имени.
…дай мне свое…
— Вот! — я бросила кулон под конем. Он упал на колени Зака.
Я надела на себя еще две цепочки, последнюю сжала, бросилась к блеску стали на земле — ножу Лейни. Схватив рукоять, я побежала к Дюллахану, наматывая золотую цепочку на клинок. Конь повернул голову ко мне.
Ноги летели по земле, покрытой мхом, я прыгнула на черного коня. Мои пальцы впились в потрепанную ткань на худом теле Дюллахана, и я подтянулась, пока конь пытался отпрянуть.
Я отвела руку. Опустила ее.
Я вонзила нож, обернутый золотом, в его грудь. Он погрузился, словно это была твердая глина, а не плоть.
И пальцы с когтями сжали мое горло.
С прикосновением ладони Дюллахана у меня был лишь миг понять, как глупо было думать, что смертное оружие могло ему навредить. Как глупо было думать, что я смогу выжить, когда он стольких убил, когда даже сильные фейри убегали от него.
Потому что, когда он коснулся меня, вся мощь его терзающей душу силы наполнила меня. Тело содрогнулось. Сердце остановилось — в прямом смысле, не выдержало бурю, бушующую в моем теле и духе. Ледяной вес золота на шее пропал. Ничто не могло защитить меня от прикосновения этого существа к моей коже.
Так умер Джейсон. Потому медальон его не спас.
Отдай мне свою жизнь, Сейбер Роза Орие…
Зак бросился с другой стороны на Дюллахана, схватился за гриву коня для опоры и накинул золотую цепочку, которую я бросила ему, на голову существа в капюшоне.
Рука Дюллахана полетела к нему невозможно быстро, но он не схватил Зака за горло.
Его пальцы с черными когтями вонзились в грудь друида, пропали в его теле. Держа меня за горло, а Зака — за грудь, Дюллахан притянул друида к своему лицу под капюшоном и вдохнул. Давление его силы переключилось на друида.
Если не дашь мне сердце, то я его заберу.
Все расплывалось перед глазами, я заметила линию золота на темной ткани. Мои конечности дрожали. Я была слабой, но я всегда была слабой. Меня побеждали, но я никогда не сдавалась.
Я сжала цепочку, которую выронил Зак, висящую на шее Дюллахана, и потянула. Золотые звенья натянулись, и мгновение ничего не происходило, а потом цепочка стала скользить.
Словно она резала глину.
Цепочка рассекала шею Дюллахана.
Цепочка перестала натыкаться на сопротивление, и я упала с силой на спину, сжимая в дрожащих онемевших ладонях золотую цепочку. Раздался стук, Зак упал на землю с другой стороны от коня.
 
Дюллахан сидел на неподвижном коне, темная фигура без головы. Уши коня прижались, огненные глаза закатились, ноги были прямыми и напряженными.
Воздух пронесся по поляне. Дюллахан вдохнул.
Но у него не было головы. Не было лица. Не было рта.
Он вдохнул… и завыл.
Вопль сбил меня, сила существа вырвалась из него дикой неуправляемой волной. Туман распутья извивался, полупрозрачные деревья мерцали, лозы и цветы на них увядали, умирали.
Темный силуэт спикировал с темного туманного неба.
Черные крылья были широко раскрыты, Лаллакай неслась — красивая женщина с черными волосами и призрачными крыльями ее облика орлицы. Клинок из черной силы торчал в ее руках, и она вонзила его в грудь безголового Дюллахана.
Из-за того, что она разогналась, она сбила Дюллахана с коня, они вместе рухнули на землю. Черный конь отскочил и убежал в туман.
Лаллакай придавила Дюллахана к земле клинком. Черный огонь окружил двух фейри, двух повелителей теней и тьмы. Она вонзила клинок глубже в него, и его ладони дергались, тянулись к ее оружию. Ее изумрудные глаза загорелись ярче. И тьма вокруг них закружилась бурей, впитывалась в ее черный меч.
Дюллахан содрогнулся и обмяк, черное одеяние упало на землю. Сила Ночной Орлицы поглотила его тело, его сущность. Кружащаяся тьма рассеялась. Лаллакай вытащила оружие из земли и выпрямилась, крылья изгибались за ее спиной. Темное одеяние Дюллахана было пустым, потрепанная ткань на земле, покрытой мхом.
Всадник без головы пропал.
Я медленно села. В паре ярдах от меня Зак лежал на спине, его грудь вздымалась от грубого дыхания, ладонь прижималась там, где до этого его сжимал Дюллахан.
Его футболка не была порвана. Крови не было. Хоть существо держало его над землей призрачной хваткой, оно не повредило плоть Зака.
Магия фейри ужасала.
Лаллакай разжала ладонь. Клинок из тени пропал, как темный дым, и крылья сложились на ее спине и растаяли. Она повернулась к хрипящему друиду, потом посмотрела на меня с нечитаемым выражением лица.
Зак, кашляя, поднялся на локтях, а потом сел, словно устал так, что едва мог сделать это. Его уставшие зеленые глаза посмотрели в мои. Я видела вопросы в его взгляде — почему я вернулась предупредить его, почему так старалась его спасти, почему убила женщину, чтобы защитить его?
Я смотрела на него, у меня не было сил отвечать на не озвученные вопросы.
Особенно, когда у меня не было ответов.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Уикер с радостным ржанием бегал по пастбищу. Он гарцевал, радостно выдыхал, направляясь ко мне. Он коснулся губами странного предмета на мне — белой перевязи, поддерживающей мою левую руку, — и я похлопала его по шее, успокаивая. Он ушел, радуясь, что мог размяться после долгого времени в стойле.
Было странно вернуться на ферму.
Я не планировала возвращаться, ведь меня ждала засада МП, но на пути с горы телефон Зака загудел. Он проверил сообщения, ввел ответ и сообщил мне, что я могла вернуться домой.
 
Он не стал объяснять, откуда знал это, но я смирилась. Если бы тут ждали агенты, я дала бы им арестовать Кристального друида вместо меня. К счастью для нас обоих, агентов или охотников тут не было, когда мы вернулись.
Было все еще странно, что МП вдруг отступила, и я не доверяла этому. Я не ощущала себя в безопасности. Я не могла расслабиться.