Болиголов (СИ)

— Это бесполезно, — сейчас он притворяется глухим и целомудренным мыслителем, — тонко заметил Роджер.
Джоф же просто был сосредоточен на налаживании более прочной связи со своим жеребцом и поэтому не отвлекался.
Вскоре дорога начал уходить в гору, и до самого обеда они плавно, но ощутимо двигались вверх: то шли по узким тропкам между уходящими ввысь вершинами, то выходили на узкий серпантин. И все это время лошади шли друг за другом, места для двоих не было, и если бы какой-нибудь всадник повстречался им на пути, то кому-то пришлось бы двигаться задом до более широкого места, чтобы разъехаться. Но за все время пути им никто так и не повстречался. Не удивительно, что староста дал им проводника: без него они бы заблудились как слепые котята. С виду высокогорное пространство казалось совершенно открытым, и если осмотреться, то где-нибудь обязательно можно было увидеть дорожку или тропинку. Но эти мелькающие повсюду тропки лишь уменьшали бдительность и успокаивали наивного путника, а на самом деле — вводили в заблуждение.
Хлоя напевала что-то себе под нос, видно, сочиняя очередную песню на волне вчерашнего успеха. Джоф радовался уверенному бегу своей неутомимой лошадки и свысока поглядывал на не слишком довольных лошадей своих путников. Кристоф наслаждался горным воздухом, Балда радовался извилистым тропам и бегу лошадей. А вот Роджер поглядывал на их проводника, боясь, как бы тот где случайно не свалился с серпантина, не попал под скатившийся с горы камень или не встретился лицом к лицу с горным зверем. Роджер когда-то давно много времени провел в горах и точно знал, что без проводника они здесь быстро заплутают и долго не протянут. Это были не такие уж большие и высокие горы, раз от поселения до города можно было добраться за день перехода, но без хорошего проводника, и тем более без лошадей они могли бы добираться и неделю, что было даже дольше, чем по дороге. Роджер вскоре погрузился в память о своем прошлом пребывании в горах и стал умиляться своему пустому беспокойству, потому что вспомнил, что переживать за проводника нужно было меньше всего.
Как только солнце оказалось в зените и начало нещадно жечь макушки, проводник увел их в сторону под наклонный камень, в прохладную спасительную тень. Все уже отвыкли от такого зноя, потому что чаще всего их дорога проходила через добротные высокие леса, которые даже в самый солнцепек давали живительную прохладу. Староста снабдил их хорошим обедом и флягами с водой, так что все быстро восстановили свои силы. Проводник предложил показать им место, откуда хорошо просматривалось поселение, и вся его долина. Все пошли за ним, чтобы посмотреть на этот пейзаж.
— Лучшего расположения и не придумаешь, — сказал Джоф, и все с ним согласились.
Вся долина, от самого селения до виноградников, до которых они так и не дошли, расположилась в кольце невысоких, но широких и густых гор. Горы ближе к поселению были более скалистыми и острыми, а чуть дальше — округлыми и покрытыми зеленью, поэтому староста и называл их холмами. Выход из этого кольца был только возле самого поселения, так что всем жителям виноградников, если бы они захотели посетить город, пришлось бы сначала пройти мимо дома старосты. Хотя, скорее всего, и у них там были более прямые ходы, о которых Джофу и его спутникам не рассказывали. Далеко внизу голубой лентой петляла река и уходила в ущелье, значит, она была где-то рядом. Проводник сказал, что до ущелья здесь с час езды, но не стоит тратить время: они и так прибудут в Разбойничий Стан не раньше полуночи.
Он достал подзорную трубу и предложил желающим посмотреть. Он объяснил, что, аккуратно оттягивая трубку, можно увеличить дальность обзора, а повернув край, — стабилизировать изображение даже в дрожащих руках, четкость же подстроится сама.
С таким чудом инженерной и магической мысли все столкнулись впервые. Они слышали про стеклянные подзорные трубы, но у тех была ограниченная дальность, и без устойчивого штатива четкость оставляла желать лучшего. Здесь же, кроме необычных стеклянных линз, была еще и плотная воздушная среда, которая, благодаря магии, сжималась и разжималась в разы сильнее, чем при обычном вытягивании составных частей. Для уплотнения воздух дополнительно втягивался снаружи и так же свободно покидал трубу, но без магии такого эффекта достичь было бы невозможно. Хлоя взяла трубу и быстро нашла дом старосты: он с домочадцами сейчас как раз обедал во дворе. Растянув трубу, она смогла найти пещеру, возле которой они поймали ящера, и Джофа, и даже увидела дальние дома возле виноградников. Труба пошла по рукам, и все успели посмотреть в нее и подивиться.
 
Роджер сказал, что им не помешало бы приобрести такую игрушку. Проводник ответил, что вещь не дешевая, делалась их магами на заказ, и ждать изготовления придется долго. Саму трубу можно взять почти любую — дорогим будет ее магическое усовершенствование. Его спросили, не опасно ли брать такую вещь в город разбойников: там ведь всегда найдется кому позариться на хороший артефакт. Проводник уверил, что в их долине такие вещицы есть еще в селении и на виноградниках, а на случай, если его захотят ограбить, то он легко превратит артефакт в обычную трубу, — магия-то своя, распознает своих и чужих при необходимости. Последние его слова были не совсем понятны, но явно указывали, что есть способ обезопасить попадание дорогого артефакта в чужие руки.
Джоф спросил, можно ли смотреть в нее ночью, как днем, и видно ли женскую баню из мужской. Хлоя тут же высказалась о мыслях Джофа и о самом Джофе в очень грубых выражениях, добавив, что вчера вечером он ей нравился куда больше. Проводник усмехнулся и ответил, что до таких экспериментов у них в поселении еще никто не додумался.
После обеда они двинулись дальше и до самого Разбойничьего Стана сделали лишь одну небольшую остановку, чтобы размять кости и напиться воды. После обеда Хлоя, Джоф и Балда поехали сзади, пропустив любопытных ближе к проводнику, которого маг после рассказа о подзорной трубе начал спрашивать о разных разностях. Кристоф заметил, что они недавно пересекли магическое поле города. Проводник подтвердил и добавил, что маг почувствовал только ближайшее поле. Остальные два, которые они пересекли раньше, такие же, как и вокруг селения, в одиночку и без дополнительных магических приспособлений не каждый маг был способен заметить. Дальние магические поля поселения и города располагались как раз недалеко от места, где они обедали. Эти искусственно созданные поля вызывали разного рода аномалии, и порой там можно было встретить чувствительных к магии зверей. Это, скорее, было редким исключением, потому как, понежившись в этой притягательной зоне, животные покидали ее: жить в этой, практически лишенной растительности скалистой местности было невозможно, а одной магией сыт не будешь.
Кристоф добавил, что, когда они раньше посещали Разбойничий Стан, он не заметил вообще ни одного поля, и радостно предположил, что, возможно, его магические навыки приобрели с тех пор повышенную чуткость. Но проводник охладил его радость, объяснив, что по главной дороге, ведущей в замок, ходит так много людей и ходят они так часто, что следы магии от каждого носителя наводят сильные шумы на всех проходящих магов, и из-за этих шумов они совершенно не замечают магические поля. Самим же полям, которые, кстати говоря, всегда двойные, все эти помехи не мешают, потому как они фиксируют магию лишь в точках пересечения. Благодаря своему двойному слою, поле позволяет фиксировать скорость его пересечения, то есть дает возможность примерно рассчитать время прибытия в город, считая, что зафиксированная скорость средняя. В поселении такие поля появились раньше всего, а Разбойничий Стан позаимствовал идею, так как старается не отставать в развитии магических инноваций. Кристоф удивился таким интересным особенностям, потому что его родной Товерн окружало всего два одиночных поля. Он вкратце пересказал разговор едущему позади Роджеру, который сделал одобрительную гримасу.