Герой (СИ)

Она схватила их за уши и сказала:
— Теперь тебя зовут Ши, а тебя — Ксин. И если я еще раз увижу, как вы ставите ловушки на людей, я вам уши оторву. И не сметь бить меня магией! Я ваша мать. Мать, ты понял, Ши? А мать — это твой личный патриарх.
Ей повезло, что ее сыновья не так давно перешли в длинный дом. У большинства из поросли матерей уже не было в живых.
Но трудности только начинались.
  
Глава 19
 
Дикий зверь признал хозяина
 
Может быть, действительно стоило убить всех?
Эта мысль пришла спустя неделю после того, как я объявил об уничтожении секты. Или нужно было остаться патриархом, чтобы они знали — что делать, как относиться друг к другу, к чему стремиться и о чём думать. Сейчас же и в головах, и в поселении творился хаос. Уже не в первый раз я убедился, что не хочу и не могу быть лидером. В Академии, несмотря на постоянные подначки Мэй, я сумел остаться в тени. Даже Уко с ее страхами и агрессией слушались больше.
Здесь мне не оставили выбора. Хотя нет, выбор был. Я в любой момент мог уйти в леса и вернуться через несколько недель, когда в секте останется в живых только один. Но тут были женщины, тут были дети. Я бы не хотел еще раз свергать новых патриархов, которыми наверняка назовутся вылезшие на поверхность лидеры.
Весь первый день женщины выбирали дома и переселяли туда малышей. Я позвал было Сюй к себе, ведь тут три большие комнаты, мне не нужно столько пространства, но она отказалась.
— Пять мальчишек, — сказала она. — Ты выкинешь нас уже к вечеру. И я хочу быть поближе к остальным девушкам.
Потому ко мне подселили Аи и еще одну женщину без детей и без живота, чтобы та помогала с домашними делами. Они заняли кабинет, из которого я перетащил все бумаги в спальню. Самую большую комнату оставили свободной.
Прибежал Двенадцать и сообщил, что отныне его зовут Великий Мастер.
— Такое имя могут дать только потомки или предки, но никак не ты сам. Выбери имя, которое будет сразу всем говорить только о тебе.
Он почесал затылок и сказал:
— Тогда Липучка. Это мое первое созданное заклинание, и оно спасло мне жизнь год назад.
— Если ты пойдешь во внешний мир, тебе нужна еще фамилия, которая напоминает о предках.
— Четвертый — Сы. Ведь я родом из четвертой ветви.
— Хорошо, Четыре Липучка. Сы Тье.
— Ты сказал следить за порядком внутри. Там непорядок. Никто не хочет занимать женский дом.
Я вздохнул, взял копье и направился на место разборок. Подростки хватали мальчиков помладше, зашвыривали их в женский дом, держали дверь и смеялись над ними:
— Ну что? Сиськи уже отросли? Пищите точно как бабы.
— Работает? — негромко спросил я. — Они точно превратятся в баб? Тогда вы все будете спать в загоне со свиньями. Не хватает хорошего мяса.
Подростки тут же отпустили дверь и уставились на меня. Я понял, что если спущу это с рук, то многим младшим не поздоровится.
— В женском доме с сегодняшнего вечера будут спать все, кто старше четырнадцати. Прямо сейчас приступайте к уборке!
— Ты же не патриарх, — нагловато сказал один из провинившихся.
Резкий взмах копья, заклинание Липучки, и вот уже этот наглец стоял прямо передо мной, не в силах отцепиться от древка копья.
— Твое имя.
— Пятая ветвь. Пятнадцать лет.
Я приподнял руку, и между пальцами зазмеилась молния.
— Твое имя. Я приказал всем придумать имена.
— Я не успел… — тут же сдал позиции мальчишка.
— Тебя будут звать Тиба. Петух. Слишком много кукарекаешь. А теперь, Петух, ты отвечаешь за чистоту этого дома и его готовность. Вечером проверю, и если мне что-то не понравится, ты лично узнаешь, насколько больно бьет молния.
Отпустив Петуха, я повторил:
— Все старше четырнадцати спят в женском доме. Кто недоволен, идет в загон для свиней или сразу в лес.
У выросших в секте детей было много противоречащих качеств. Они были послушны и одновременно строптивы, умны и в то же время вели себя очень глупо, проверяли меня как лидера на прочность и, казалось, больше всего жаждали, чтобы их наказали. Как едва прирученное дикое животное, которое привыкло слушаться лишь одного хозяина. Появился новый человек, и зверь снова скалит зубы и пытается укусить.
 
У меня не было опыта общения с группой детей или подростков. Мама, охотники в Черном районе. Даже дети там были рассудительными и спокойными, как Пинь, иначе их не выпускали за стену. Молчаливые охранники в караване, слуги в доме Джин Фу, ученики Академии — все четко понимали свое место в жизни, а главное, умели слушать и слушаться. Любые проблемы можно было решить разговором или учебным поединком. А сектанты, на глазах которых я вчера уничтожил сильнейших воинов, уже сегодня начали тыкать палкой в осиное гнездо.
Ужалит — не ужалит?
Больше всего я боялся, что кто-то нарушит запрет, за который я обещал смерть.
Тем временем, женщины разобрались с жильем, сделали себе новые лежанки, некоторые успели сшить из одежд патриархов халаты для себя и детей. Сюй организовала помывочный день, вытащила откуда-то огромную бочку, женщины на огненных камнях нагрели воды и по очереди мылись в ней за самодельными ширмами из ткани и досок.
Они быстро подстроились под текущую ситуацию и даже как-то расцвели. Когда из ближайшего дома вышла девушка с чистыми уложенными в прическу волосами, в простом полосатом платье и со сверкающими глазами, я не поверил, что это была одна из тех страшных замарашек, которых я видел прежде. Словно вместе с грязью она смыла с себя вонь, десять лет возраста и страх.
— Наверное, зря вы это затеяли так рано, — сказал я Сюй. — Смогут ли удержаться парни?
— Согласна. Но девочки так хотели порадовать себя.
— Пусть каждая подойдет ко мне. Я поставлю метки, чтобы следить за их расположением. И ты сама, дай мне руку.
Старые метки я уже убрал из их тел и поставил новые, небольшие, которые съедали крохи Ки. И уже вечером, после ужина, они пригодились.
— Шен! — после третьего напоминания Липучка всё же научился обращаться по имени.
— Снова насчет женского дома?
— Нет! Бабы чего-то орут.
Его легковесную фигурку смело в сторону мощной рукой Сюй.
— Бию пропала! Пошла за водой к колодцу и пропала.
Я тут же проверил все метки. Часть растворялась на северо-востоке, ярко светилась кучка меток поблизости от дома, где столпились женщины, и лишь одна находилась чуть подальше, метрах в пятидесяти отсюда.
— Всех из женского дома — на площадь! — бросил я Липучке и помчался к метке, обогнул загоны, прошмыгнул в открытую дверь в частоколе.
Первое, что бросилось в глаза, это худые белые ноги в истоптанных башмаках, раскинутые в разные стороны, смятый полосатый халат под деревом. Тоненькие всхлипы. Напряженная мужская спина. И испуганный взгляд второго, который зажимал ей рот.
— Там…
Договорить он не успел. Я швырнул в обоих парализующие заклинания мощью в сотню Ки, потом еще два — во второго, который успел подставить щит. Он рухнул вслед за первым. Они были из разных ветвей, и за плечами у каждого была хотя бы одна охота, как раз та самая, когда похитили Аи.
Девушка спихнула с себя парня, завернулась в халат, упала на колени и принялась кланяться.
— Простите, господин. Простите, господин. Я не должна была идти за водой одна, госпожа Сюй запретила ходить по одиночке. Это моя вина. Я нарушила приказ госпожи Сюй.
— Тогда тебя накажет Сюй. А у них был свой приказ.
Меня мутило от затрат Ки, хоть я и брал энергию из кристаллов, но я не мог сейчас показать слабость ни перед ней, ни перед мальчишками. Я взял каждого за ногу, влил Ки в мышцы и поволок провинившихся в поселение. Их короткие верхние туники задрались до самой шеи, спины и головы бились обо все встреченные камни и корни, и хуже всего приходилось тому, кто был без штанов.
 
Нет. Мне было намного хуже.
У частокола уже стоял Липучка. Он круглыми глазами посмотрел на нашу процессию, но не стал вмешиваться, лишь предложил помощь в перетаскивании тел.