Письма в пустоту (СИ)

— Чего надо? — голос собеседника стал более спокойным, но все равно в его интонациях сквозили истеричные нотки.
— Справиться, как здоровье! — пошутил американец.
— Ты издеваешься? — взревел собеседник всеми голосовыми связками своего юного голоса.
— Да, чуть-чуть, — спокойно признался Джордж и улыбнулся.
— Змей! — взвизгнул парень.
— Не спорю, но скажи-ка мне, любезный Иуда, можешь ли ты меня проконсультировать?
— Сам ты Иуда, — обиделся парень.
— Хорошо, не Иуда, мишка Гамми, пойдет?
— Отвали! В чем проконсультировать-то?
— Ну, в одном непростом вопросе…
— Давай быстрей, пока я могу говорить!
— Кто-то угрожает твоим оральным способностям?
— Гленорван!!!!
— Молчу, молчу, — шутливо стушевался американец, — В смысле, перехожу к сути.
— Давай же!
— Скажи, my dear информатор, у Альентеса есть хобби? Или что-то, что он любит?
— А тебе зачем? — растерялся парень.
— Изучаю противника во всех, так сказать, тонкостях. Хочу подцепить.
— А-а, не знаю я. Мы с ним не общались. Он был из старшей группы, — отрапортовал ренегат.
— Ну, а если подумать?! Мозгами пораскинуть? — Джорджа решительно не удовлетворил ответ шпиона.
— Да не знаю! Бесит он меня, с чего мне его хобби интересоваться?! И вообще, кроме Игнасио его никто не занимал. Он же его собственность.
— А до того, как он стал вещью наставника, неужели Альентес ничем не выделялся?!
— Нет, — зло буркнул парень, но тут же добавил, — Погоди-ка, кажется, считалось, что пел он неплохо. Хотя по мне ничего особенного.
— Пел? — переспросил Джордж, его глаза вспыхнули хитрым блеском.
— Да, пел. В хоре. Что тут такого? Мы почти все там пели.
— И он выделялся на общем фоне?
— Я так не думаю, но его все хвалили. Только вот после того, как он попал к Игнасио, ему было велено уйти из хора, и он никогда больше не пел. На людях конечно. Подробностей их интимной жизни не знаю.
— Да уж, не повезло.
— Тоже мне цаца. Выжил, не помер, прямо как таракан.
— Смотрю, Альентес тебя здорово задевает… — подметил Джордж.
— Бред! Просто мне не нравится, что ему приписывают кучу заслуг, только потому, что он воспитанник брата Игнасио. Альентес из себя ничего не представляет!!!
— Не буду спорить, — отстраненно отозвался Джордж, желания ввязываться в бессмысленный диспут у него, и, правда, не было.
— К тому же, — не унимался информатор, — Я не общался с Альентесом, он обитал затворником в северном крыле монастыря, т. е. в отдалении от жилых помещений остальных наставников. В северной стороне только архивы и склады…
— Погоди, я записывать не успеваю, — подколол американец.
— В смысле? Эй! Да ничего я тебе такого не сказал! Я сливаю информацию лишь по тем братьям, кто мне не нравится… Я свожу свои личные счеты!
— Загадка… И чем тебе так мышонок Альентес не угодил?
— Я уже говорил, его слишком превозносят. Хочу, чтобы Альентес завалил задание, тогда все увидят какое он ничтожество. Им уже никто не будет восхищаться!
Джордж брезгливо поморщился, его утомляла беспричинная злоба ренегата, даже больше, она его вводила из себя. Гленорвану хотелось поставить парня на место и объяснить раз и навсегда, что с товарищами по оружию, да и с людьми в целом, нельзя так поступать, тем более Альентеса предатель не знал, но легко судил о нем по косвенным признакам.
— Значит, он певец… Интересно, — Джордж перевел тему.
— Был, сейчас своим прокуренным голосом он и ноты одной не протянет!
— Ну и хорошо, решено! Опера, значит, опера. Пусть радуется.
Джордж задумчиво заулыбался.
— Чего? — не понял его собеседник.
— Ничего, будь здоров! — задорно произнес американец и сбросил звонок.
— Фух, — выдохнул Гленорван и тихо пробормотал, — Как рыбьего жира наелся!
Но упаднеческий настрой американца длился недолго, сменяясь обычной веселой иронией над окружающим, недостойным его величия, миром.
Посидев еще немного на троне, Джордж раскованной походкой направился к продавщице и, обезоруживающе улыбнувшись своей ослепительной улыбкой, заговорил:
 
— Вы не могли бы мне помочь, darling?
— Да, да, конечно, — просияла девушка.
— Мне нужно подобрать костюм, casual, но в котором не стыдно посетить ваш театр или оперу. Что-нибудь незамысловатое, но стильное, и в тоже время неброское.
У девушки вытянулось лицо, демонстрируя ее полное замешательство. Но длилось оно недолго, коммерческая жилка взыграла, беря вверх.
Продавщица кинулась к полкам и вешалкам, суетясь угодить клиенту.
— Мне не для себя, — засмеялся Джордж, — Sorry, sweaty, забыл сказать.
— А кому? — девушка выпрямилась.
— Племяннику, он, знаете ли, — Джордж с наигранным смущением заложил руку за голову, — Приехал издалека, из монастыря, где учился, и совершенно неприспособлен к жизни. Жутко боится общения, а особенно сильно стесняется таких pretty girls, как вы. Поэтому сам не в состоянии себе что-либо выбрать. Вот, — американец развел руками, — И приходится выполнять родственный долг.
Девушка зарделась и в смущении опустила глаза.
— Какой у него размер? — прошептала она.
— Ну, как-то не проверял, не знаю, и, чистосердечно признаюсь, абсолютно не стремлюсь узнать, — засмеялся американец, смущая девушку еще больше.
— А как тогда?
— Сейчас, — Джордж взял девушку под локоть и проводил к окну витрины, — Видите парня?
Дрожащая от возбуждения продавщица покорно проследила за рукой покупателя, и ее взгляд встретился с взглядом молодого симпатичного монаха.
— Он? — изумилась она.
— Он, — утвердительно кивнул Гленорван, — Мы непохожи.
— Да уж.
— Ну, так подберете ему что-нибудь? — Джордж не без удовольствия отметил смущение, разлившиеся красной краской по щекам Альентеса от взгляда девушки.
— Конечно, — уверенно кивнула продавщица.
Рука посетителя разжалась, и девушка упорхнула выполнять поручение.
Вскоре пирамидка из новеньких вещей была предоставлена на суд Джорджа.
— Вот, думаю, подойдет, — девушка снабдила демонстрацию своего труда уверенной репликой.
— Угу, посмотрим! — американец развернул первую вещь.
Это был черный джемпер на пуговицах. Джордж одобряюще улыбнулся, и взял следующую, белую рубашку в тонкую серую и голубую полоску.
— Гениально! — не удержался от восторга американец.
Девушка приосанилась и гордо взглянула на позеленевших от зависти подруг.
Гленорван тем временем закончил рассматривать штаны — черные классические брюки, и опять оказался в восторге.
Но неожиданно он сжал губы и помотал головой.
— Чего-то не хватает, — задумчиво протянул Джордж.
— Чего? — испугалась продавщица.
— Думаю… А! — Гленорван засмеялся, и кивнул на висящий недалеко ряд с поясами, — Дайте самый стильный.
Девушка с мастерством фокусника выудила из гирлянды узкий черный кожаный пояс с аккуратной пряжкой из матового светлого металла.
— Изумительно! — воскликнул Джордж, — Беру! Все!
Девушки на кассе, получив оплату карточкой, принялись услужливо паковать вещи в именной пакет. Гленорван по ходу событий снял с себя шейный платок и обвязался новым дорогим шарфиком, прежний же элемент своего гардероба он повязал бантом на ручки пакета.
— Спасибо за покупку! — хором пролепетали девушки, протягивая клиенту упаковку с обновками.
— Хм, you are welcome, babies, — сладко пропел Джордж, — А можно мне ручку и бумагу?
— Конечно! — опять хором отозвались разомлевшие продавщицы.
Как только необходимые вещи были вручены, американец быстрым движением покрыл бумагу узором синих букв, и, кинув записку в пакет, вышел из магазина.
Когда Джордж поравнялся с Альентесом, он аккуратно опустил пакет рядом с ногами монаха и лукаво подмигнул ему. Дальше, не обращая никакого внимания на возражения Альентеса и его раздраженные крики типа «Я не возьму», Гленорван заспешил к выходу из торгового центра, где его уже ожидало такси.