Черная кровь ноября

– Ниоткуда, – ответила она и отпила глоток чая, чтобы смочить внезапно пересохшее горло. – Просто наугад набрала.
– Наугад?.. – Алексей посмотрел на остаток бутерброда и отложил его на край тарелки. Медленно вытер руки белоснежной салфеткой и повернулся к ней, положив руку на спинку стула Кристины. – Как ты могла «угадать» такой длинный код? И зачем ты это вообще сделала? Зачем полезла в сейф?
– Там… – Кристина не смогла больше смотреть в стол. Давящий взгляд Алексея требовал поднять глаза и посмотреть на него. Немедленно. В прозрачной их бледной голубизне острой крошечной точкой тонул зрачок. Соврать было невозможно. Да и зачем? – Мне показалось, что там что-то важное.
– И ты решила, что имеешь право залезть туда, куда тебя не просили? Мне казалось, ты скромная приличная девочка, Кристина. Что с тобой случилось?
Алексей протянул руку и одним пальцем поддел ее подбородок, чтобы она продолжала смотреть ему в лицо.
– Оно… звало меня, – едва шевеля губами, ответила Кристина. Ни молчать, ни врать не получалось, хотя внутри все кричало, чтобы она не говорила ничего о том, что увидела в сейфе. Не говорила про золотой свет и бесконечное счастье, пропитавшее ее до костей, когда она открыла крышку. Не предавала этот живой свет.
Но молчать не получалось.
– Звало, значит… – Алексей отвернулся, нахмурился. Постучал пальцами по столу в раздумьях. – Давай договоримся. Ты знаешь, что я на государственной службе. Я связан множеством договоров и даже своей жене не имею права рассказывать о том, чем занимаюсь по большей части. Если ты влезешь туда, где тебе не место, я не сумею тебя защитить. Не делай так больше.
Голос был мягким, но почему-то Кристине захотелось спросить – от кого он не сможет ее защитить? Она ни разу в жизни не встречала человека страшнее.
– И вот еще, – продолжил он. – У твоей мамы на ближайшие дни назначено очень важное обследование и начало лечения. В той клинике все завязано не только на деньги, но и на мой авторитет. Чтобы я мог проследить, что все сделали как надо, у меня не должно быть лишних проблем. Особенно от тебя. Понятно?
Более чем.
Кристина кивнула, не сумев выдавить из себя ни слова. Очень коротко кивнула, но он, конечно, заметил, потому что сразу расслабился. Подхватил остаток бутерброда с тарелки, целиком запихнул его в рот, запил последними глотками кофе и уже добродушно, с легкой улыбкой сказал, дожевывая:
– Что ж ты ничего не ешь, моя хорошая? Не нравится? Хочешь что-нибудь другое?
– Аппетита нет, – уронила Кристина, отпивая еще глоток чая.
– Ну это не дело… – Алексей взял десертную вилочку, наколол на нее половинку клубники, лежащей в хрустальной вазочке и протянул ей. – Давай-ка, открывай ротик. Тебе нужно много сил. Ну!
Кристина даже не успела разомкнуть губы, как в них ткнулся влажный бок ягоды. Пришлось открыть-таки рот и снять зубами с вилки клубнику.
– Вот молодец! – Бодро заявил Алексей и наклонился к ней. Кристина не успела ничего сообразить, а он уже целовал ее, глубоко засовывая теплый влажный язык. Несколько секунд она просто ничего не делала, позволяя ему хозяйничать у нее во рту, но Алексей резко рыкнул, обвил ее за талию и прижал к себе, нащупывая грудь под гостиничным халатом. Дыхание его стало резким и хриплым.
– Какая ты свежая и юная, такая ягодка… – шепнул он, отрываясь от ее губ – Пойдем наверх, продолжим. Хм…
Он встал, утягивая Кристину за собой, оглянулся и подхватил со стола вазочку с фруктами.
Подмигнул, похабно ухмыляясь и направился к дверям, которые с его приближением открыли охранники, все это время стоявшие снаружи.
В лифте, возносящем их на верхний этаж, к номеру, Алексей пялился на Кристину таким плотоядным взглядом, что ее снова затошнило.
Она забилась в самый угол, но все равно до нее доносился запах его дорогого одеколона, лез в ноздри, опутывал, окутывал ядовитым облаком, не позволяя дышать. Она старалась не думать о том, что сейчас будет, но получалось плохо. Даже ноги дрожали от ужаса и ожидания будущего кошмара.
 
Когда дверь захлопнулась с щелчком, и Алексей, поставив вазочку на стол, принялся расстегивать манжеты белой рубашки, Кристина закрыла глаза. Пусть будет быстро. Пожалуйста!
– Эээээ, нет, – услышала она разочарованный голос. – Так не пойдет, дорогая жена. Я тебя насиловать не планировал.
Она почувствовала, как его руки ухватили ее за плечи и развернули к нему.
Глаза открылись сами, будто повинуясь неслышному приказу.
Он успел расстегнуть рубашку полностью и теперь демонстрировал хорошо прокачанный пресс и безволосую грудь. Варя назвала бы его красавчиком, подумалось Кристине. Знала бы она…
– Слушай, ну серьезно, я не хочу тебя заставлять, но я же мужчина и твой муж, а, малыш? Как ты думаешь, я имею право на десерт от своей жены? – Алексей заглянул ей в лицо снизу вверх. – Понимаю, что для тебя это пока сложно. Давай договоримся, что ты просто попробуешь привыкнуть. Изобразить, что тебе нравится. А за это… проси, чем хочешь. Вообще всего. Лабутены, сумку Луи Вуиттон, колечко Тиффани. Что тебе хочется?
– Открой еще раз сейф, пожалуйста, – вдруг сказала Кристина, сама удивившись своему безрассудству. Но с момента, как они вошли в номер, ящик на столе притягивал ее как магнит. Ей и правда казалось, что она отдала бы все на свете, чтобы еще раз взглянуть в средоточие золотого сияния.
Руки Алексея сжались на ее плечах сильно, до боли.
– Открыть… Что ж. – Он резко выдохнул. – Но тогда тебе придется потерпеть кое-что посерьезнее.
  
41. Ирн
 
Айна была неправа.
Слишком верила в людей. Считала, что их слабость может стать опорой для их же силы. Считала, что стоит дать им почувствовать вкус магии, и они вывернутся наизнанку, чтобы стать такими же, как фейри. Своим, особенным способом. Надо только подтолкнуть их. Подарить нечто вроде закваски, на которой они пекут свой хлеб. А мука, соль и вода будут их плотью, из которых родится нечто большее.
Теперь Ирн видел, во что они превратили искру магии в себе. О, они достигли небывалой мощи! Даже самым сильным фейри удалось пленить его лишь обманом. Новый же король мира – человек до мозга костей – сделал это исключительно с помощью технологий.
Стены сочились ядом.
Воздух дрожал от напитавшей его силы смерти.
Черные столбы, выстроившиеся вдоль клетки, в которой вновь заперли Кровавого Короля издавали зудящий звон, поддерживая эту смерть в живом и остром состоянии.
Если они делают такое с фейри, что же они делают друг с другом?
Не выходят один на один – с магией и мечом. Не сражаются своей собственной силой.
А ставят смерть на поток. Спокойно. Равнодушно.
Им не нужно много лет искать свой дар и развивать его. Они просто нажимают несколько кнопок, перешучиваясь и обсуждая, сколько выпьют сегодня вечером и в каких позах трахнут своих самок, как те охранники, что приволокли сюда обессилевшего Ирна.
Нынешний король мира даже не стал делать это сам.
«Я не собираюсь с тобой сражаться», – сказал он Ирну.
Тот промолчал. Смертью его давно было не напугать – она лишь одно из приключений на пути фейри. Для кого-то из мелочи может быть и последнее, но Ирн был слишком силен, чтобы его можно было уничтожить. Его жизнь зависела от всего в мире – воды, земли, воздуха, огня, магии. Единственное, как можно было избавиться от него навсегда – уничтожив сердце. Но это не решился бы сделать никто – без Сердца Магии мир просто растает, как полуденный сон. Даже пронизавшее его железо не сумеет удержать остатки на месте – как не может удержать дым, пыльцу фейри и мимолетную мысль.
Это не решился сделать и нынешний… Ирну не хотелось называть его имя даже про себя. Имя – это сила. Это признание власти, достойной, чтобы с ней сражаться.