Девятые Звездные войны

На руках по веревке Чейн спустился к подножию утеса и бросился бежать.
Вхоланов, оказавшихся на открытой местности в сумраке гигантской тени, охватило, по-видимому, неожиданное паническое стремление держаться как можно ближе друг к другу. Их боевой порядок с отставшими флангами превратился теперь из линии в кольцо. Это была толпа перепуганных людей, ожидавших нападения, но не знавших откуда, деморализованных сознанием того, что у них теперь нет никаких средств личной защиты, кроме голых рук и карманных ножей. Ветер доносил до Чейна их раздраженные, панические, тонкие голоса.
Чейн понимал их переживания. Вхоланы были словно раздетыми и голыми, хуже того... они были во власти чего-то или кого-то чересчур могущественного, чтобы с ним можно было бороться, они походили на детей с бумажными мечами, которые должны сражаться с профессиональной армией. Чейну тоже было не по себе. Его охватил страх — состояние, к которому он не привык.
Он слышал, как на позициях наемников раздались приказы. Они начали отступать к кораблю, волоча оружие, ставшее бесполезным. У куполообразных построек Ч ейн встретил Дайльюлло и пару людей с ним.
— Спасательный корабль криев?— спросил Чейн.
— Должно быть, он,— ответил Дайльюлло.— Ничего иного...
Дайльюлло посмотрел на небо, и его лицо приобрело скверный оттенок от неестественных сумерек.
— Радар не действует,— сказал он.— Все не действует. Даже ручные фонарики. Хочу поговорить с Лабдибдином.
Чейн отправился с ними к куполообразным постройкам. В постройках было темно и слышались почти панические голоса.
Рутледж, сменивший Секкинена в качестве охранника у дверей, увидев Дайльюлло, бросился к нему, требуя объяснить, что происходит.
— Мой станнер не действует, и рация... Я непрерывно вызываю...
— Знаю,— бросил Дайльюлло и, указав на дверь, сказал.— Выпусти их.
— А вхоланы? А их нападение?— уставился на него Рутледж.
— Думаю, что теперь не будет нападения,— ответил Дайльюлло и со вздохом добавил.— По крайней мере, я надеюсь.
Рутледж вернулся к двери отпер ее. Беспорядочной массой вхоланы вырвались наружу и в замешательстве остановились. Они тоже начали смотреть на него и что-то лепетать, потом странно все умолкли.
Дайльюлло громко позвал Лабдибдина, и тот вскоре в сопровождении нескольких ученых выбрался из толпы.
— Это их корабль,— сказал Лабдибдин.— Должно быть их. Эта сила, что подавила все виды энергетического обеспечения... а также все виды оружия... верно?
— Верно.
— ...является чисто оборонительным средством: крии — великие мастера ненасильственных средств обороны. Мы применяли здесь оружие. Я слышал, как трещали лазеры по утесу. Поэтому они и остановили нас.
— Что вы, как эксперт по криям, считаете нам следует сделать?— спросил Дайльюлло.
Лабдибдин посмотрел вверх на нависшую тень, затем перевел взгляд на песчаную равнину, где темнела брошенная на произвол судьбы громадина корабля.
— Они не убивают,— сказал он.
— Вы уверены или просто надеетесь?
— Есть все основания...— начал Лабдибдин и остановился, охваченный благоговейным страхом перед мощью и непосредственной близостью корабля криев.
— Какая разница У нас ничего не осталось, кроме кулаков да зубов,— вмешался Чейн.— Это они будут решать прикончить нас или нет.
— Что вы на это скажете, Лабдибдин?— спросил Дайльюлло.
— Я уверен: Они не убивают. Ручаюсь собственной жизнь. Считаю, что если мы не будем противодействовать им и чем-то провоцировать их, если мы возвратимся на свои корабли, и...,— сказал Лабдибдин и сделал беспомощный жест, а Дайльюлло продолжил:
— И будем смотреть, как развернуться события. Согласен,— сказал он.— Не передадите ли вы эти соображения капитанам ваших крейсеров? Сообщите им и о том, как мы собираемся поступить и настоятельно убедите их в целостности сделать то же самое. Ведь совершенно очевидно, что так или иначе ситуацией владеем не мы.
— Хорошо,— сказал Лабдибдин.— Только...
— Только что?
— Некоторые из нас, возможно, возвратятся..., чтобы понаблюдать,— Лабдибдин снова бросил взгляд на мощную громадину, в темном чреве которой сидели и ждали около сотни криев.— Только понаблюдать. И с расстояния.
 
Вхоланы бросились через равнину навстречу в беспорядке толпившимся десантникам с крейсеров. Чейн, Дайльюлло и остальные наемники поспешили к своему кораблю.
— Как тебе там было на утесе?— спросил по дороге Дайльюлло.
— Нормально. Им придется хорошо повозиться с ремонтом... ни один из крейсеров не сможет подняться,— криво усмехнулся Чейн.— Ваш план сработал просто великолепно. Теперь мы можем улететь отсюда в любое время.
— Превосходно, если только не считать, что у нас нет энергии.
И оба взглянули на небо.
— Чувствую себя мышонком,— признался Дайльюлло.
Рутледж содрогнулся:
— И я. Надеюсь, что твой вхоланский друг окажется прав и кот не будет плотоядным.
Дайльюлло обратился к Чейну:
— А ты волнуешься сейчас?
Чейн понимал, кто куда клонит. Звездные Волки не волнуются. Но он, чуть приоткрыв зубы, сказал,
— Волнуюсь.
Звездные Волки обладают силой, и им поэтому нет нужды волноваться. Волнуются слабые, а сегодня я стал слабый и я знаю это. Впервые в моей жизни. Хотелось бы сорвать с неба их огромный корабль и сломать его, а я чувствую себя больным оттого, что они сделали меня беспомощным. И сделать это им ничего не стоило. Нажали где-то кнопку, прикоснувшись к ней одной из тех длинных волокнистых перстов, и животные подавлены.
Он вспомнил бесстрастные лица криев и возненавидел их.
— Рад был узнать, что все-таки есть вещи, которые могут тебя согнуть,— сказал мягко Дайльюлло.— Ты устал, Чейн?
— Нет.
— У тебя быстрые ноги. Беги вперед и выпроводи с корабля Тхрандирина с генералами. Скажи им, чтобы они убирались ко всем чертям с остальными вхоланами. Я хочу сразу же взлететь, как только крии разрешат нам снова пользоваться энергетическими мощностями, и мне не хотелось бы лишать наших гостей возможности умереть на их родной планете. Думаю, это было бы не очень разумно.
— Сомневаюсь,— возразил Чейн и бросился бежать.
Он бежал и думал. _Я снова попался. Почему просто было не сказать, что я устал? Из-за гордости парены А ведь еще когда ты был маленьким, отец не раз предупреждал тебя о том, как начинается падение._
Теперь вижу: отец был прав. Именно гордость была причиной того, что я натворил в том рейде, именно она заставила меня схватиться с Ссандером, когда он попытался урезать мою долю в добыче.
И вот кто я теперь. Больше уже не Звездный Волк, и фактически не наемник, а так... просто живущий за счет их сострадания..., а в данный момент даже и не человек. Так, просто досадное для криев существо. Разве это не падение...
Он достиг корабля, пробившись через наемников, грузивших на борт оружие и боеприпасы в надежде, что настанет время, когда опять все будет действовать. Внутри корабля было темно, свет поступал только через открытые люки, которые теперь, конечно, не закрывались. Он прошел по кабине, где были заперты вхоланы, выпустил их, проводил вниз и, когда они стояли около корабля, посмотрел на их лица и улыбнулся.
— Ничего не понимаю,— сказал Тхрандирин.— Что происходит? Вижу, как наши люди уходят без боя, и свет какой-то странный...
— Все верно,— сказал Чейн и показал на маячившую, разрушенную громадину корабля криев.— Кто-то еще прибыл позаботиться о нем. Кто-то покрупнее нас. Думаю, можете попрощаться со своим бывшим трофеем.
Чейн сделал жест в сторону неба:
— Потому что там наверху находится точно такой же.
Вхоланы уставились на него словно три совы с выпученными глазами.
— На вашем месте,— сказал Чейн,— я уже перебирал бы ножками. Обо всем этом вы можете потолковать с Лабдибдином..., пока все мы будем пребывать в ожидании.
Вхоланы ушли, а Чейн включился в погрузку корабля, которая теперь велась вручную.
В первую очередь грузились на борт наиболее ценные вещи; работа шла чрезвычайно споро и когда добрая полвина ее была сделана, с неба раздался новый звук. Чейн поднял глаза и увидел спускавшееся к ним из-за теневых облаков огромное бледно-золотистое яйцо.