Пока светит Пламя (СИ)

− Но самое мерзкое в этой истории знаете, что? Основная часть Наследников никогда и близко-то волков в своей жизни не видела. Обычные люди, которым удобно вести противозаконные дела, прикрываясь высокими идеями. Тьфу!
Кати сложила руки на коленях и смиренно опустила глаза, опасаясь, что Квадрига может прочитать ее, словно открытую книгу. Может, он еще и магией владеет?
Решив и дальше прикидываться глупышкой, она прижала к щекам ладони и залепетала:
− Ужас какой! Отрицать благодать Света Пламени — это же страшный грех! Мистер Квадрига, ну неужели вы считаете, что Бенедикт мог якшаться с предателями? Мой брат всегда был добрым прихожанином и почитал Пламя. Его ведь даже в кофрадию приняли!
− Я знаю.
Кривая усмешка придала широкому лицу коротышки хищное выражение, и он скрестил руки на груди.
− А еще я знаю, что по прибытии в Хоррхол ваш брат ни разу не приступал к таинству единения. Зато нападение на процессию случилось сразу, как только он устроился при Храме.
Кати почувствовала, что со страху леденеют и без того мокрые ноги, и отчаянно замотала головой:
− Да ведь это просто нелепое совпадение! Всем было известно, когда именно начнется шествие, а что до того, что Бен пропустил единение, так он просто напился с вечера, вот тетушка его и отговорила!
− Может быть, может быть. — Квадрига с сомнением пожевал алые губы. − С вашей тетушкой я еще пообщаюсь. Но, к моему глубокому сожалению, есть еще кое-что. Мисс Харт, а где были вы, когда напали сектанты?
− Я? − Кати изумленно вытаращилась на дознавателя. − Ну… мне поручили нести сноп, так что мы с братом шли сразу за спинами священников.
− И что случилось потом?
− Были крики, началась давка, и меня, в конце концов, оттеснило к стене. Я… спряталась за крыльцом, знаете, там у одного из домов такое высокое парадное крыльцо было. А потом всё будто в тумане − крики, грохот. Я так испугалась, что долго еще таилась, даже когда всё закончилось. Ну а после пошла домой.
− Правда?
Квадрига коротко улыбнулся и опустил взгляд:
− А почему у вас песок на туфлях?
Кати загнала глубже порыв поджать ноги и, склонившись к грязным и мокрым матерчатым туфелькам на невысоком каблучке, печально махнула рукой:
− Ох, совсем испортила, какая жалость. Я уже говорила, что мы с братом недавно в городе? Понимаете, я всё еще плохо знаю улицы, заплутала в поисках дома и нечаянно свернула в порт. Пробралась к воде, чтобы умыть лицо.
− Допустим. А куда делся ваш брат, видели?
− По-моему, − Кати в раздумьях сморщила лоб, − он дальше по улице остался. Там ведь была еще тетушка, наверное, поспешил ей на помощь.
− К моему сожалению, − сухо сказал Квадрига, − ваш брат не стал спасть родственницу. Воины Ордена поймали его неподалеку от места преступления с мечом в руках. А еще при нем был черный плащ, очень похожий на те, которые были на нападающих.
− Уверяю вас, это какое-то нелепое недоразумение! − Кати яростно затрясла головой. − Мало ли, сколько человек в Хоррхоле носят похожие плащи и ходят с оружием?
− Думаю, немало. Но в этом деле что-то слишком уж много совпадений. Еще можно вспомнить труп Воина в одном из дворов, выходящих к морю. А в кустах у дороги валялась маска. Не слишком далеко, к слову, от того места, где остановили мистера Харта. Но самое главное − у нас есть свидетель, рассказавший, что видел арестованного в компании убийцы. Очевидно, ваш брат в нужный момент примкнул к предателям. Против фактов не пойдешь, дорогая моя мисс Харт.
И Квадрига виновато развел руками. Кати, раздавленная обвинениями, силилась что-то сказать, но тут послышались шаги. Со второго этажа в гостиную спустился рябой мужик в легком доспехе. Бросил на стол пачку бумаг:
− Тут всё, что нашли. Счета, письма.
Следом на лестнице показался еще один стражник. На его поясе Кати разглядела плеть с серебряной рукояткой и мысленно посочувствовала Женевьеве.
Дознаватель кивнул, неспешно поднялся, подошел к столу и стал с задумчивым видом перебирать бумаги. Кати до боли в пальцах вцепилась в подлокотники, а в голове метались панические мысли. Может, всё же стоит рассказать о Моргане? В конце концов, Бенедикт никого не убивал, пусть оборотень сам отвечает за содеянное. Впрочем, Квадрига вряд ли ей поверит, еще и арестует, как соучастницу. Пожалуй, на свободе, Кати может оказаться Бену куда полезнее. Да и глупо раскрывать связь брата с главой еретиков.
 
− Ваши обвинения ужасны, − в конце концов глухо пробормотала она, а коротышка, на мгновение оторвавшись от своего занятия, равнодушно кивнул.
− И всё равно, я уверена, что все они в итоге окажутся совпадениями и досадным недоразумением. Мистер Харт — хороший человек.
− Тогда и вовсе славно, − пожал широкими плечами Квадрига, − и нет особой причины вам так бледнеть, милая. Мы заберем вот это и это, остальное принадлежит домовладельцам.
Он сложил в отдельную стопку несколько бумаг, кивнул помощникам и пристально глянул на Кати:
− Обещайте мне, мисс, что если вдруг с вами свяжется кто подозрительный, или же заметите слежку, тотчас дадите знать в ратушу. Это в центре города, чуть дальше Храма. Назовете моё имя, и вас примут без лишних проволочек.
− А если это будут ваши люди? − Кати зябко обхватила себя за плечи. — Вы ведь наверняка и ко мне приставите соглядатая?
Квадрига прищурился.
− Уверяю вас, что моих людей вы не заметите.
Еще минуту они буравили друг друга взглядами, а после дознаватель коротко поклонился:
− За сим прощаюсь, и будьте осторожны, мисс. Не позволяйте никому смущать ваш юный ум.
Кати слабо улыбнулась, поднялась и на ватных ногах отправилась проводить незваных гостей. И когда уже взялась за ручку, чтобы прикрыть за ними входную дверь, дознаватель неожиданно обернулся:
− Кстати, я забыл спросить. Вы, случайно не знаете, кем были две девушки, сопровождавшие мистера Харта и его… знакомого?
Кати почувствовала, как кровь бросилась к щекам, но нашла в себе сил не отвести взгляда:
− Понятия не имею. Может, кто-то из прихожан увязался? Воины что, имен не спросили?
Квадрига снова покусал губу, задумчиво разглядывая Кати, а после молча развернулся и спустился с крыльца. Она закрыла дверь, чувствуя себя так, как будто вместо рук у нее были две деревяшки, а после без сил прислонилась к стене прихожей.
Получается, свидетелем был мальчишка, и это дает Кати некоторую надежду оставаться непричастной. Правда, судя по всему, ненадолго. До первого опознания, или до того момента, как разговорится Дита Такер.
Она тихо застонала и закрыла глаза, прислушиваясь к тишине, царившей в доме. Интересно, куда делась Жени, тоже сбежала, как и Юльке?
Кати попыталась сглотнуть вставший в горле ком, поняла, что во рту совершенно пересохло и медленно двинулась в кухню. И только осушая второй по счёту ковш из пузатой бочки услышала тихие всхлипы. На заднем дворе кто-то негромко причитал и шмыгал носом. Отодвинув в сторону выцветшую от солнца ситцевую занавеску, Катрина высунулась в приоткрытое окно и увидела Женевьеву. Та, ссутулившись, грузно сидела на скамейке у плетня и утирала слезы.
− Эй… − тихо позвала Кати, − они ушли.
Экономка подняла на хозяйку невидящий взгляд и пробормотала:
− Два рулона ситца, совсем новые… табакерка из китового уса… чайные чашки… Все расколотили, разворошили, сволочи. Или я в Храм не хожу, или Свет Пламени не почитаю? Так за что же мне такое разорение…
Кати хотела было утешить страдающую толстуху, но заподозрила, что та вполне может наброситься на новую хозяйку с обвинениями. Вздохнула и, нырнув назад в прохладу дома, подумала, что будь у нее сейчас сундук с сокровищами, не задумываясь, всё отдала бы за свободу Бенедикта. Обреченно покачала головой, бросила взгляд на гору валяющейся у печи посуды, подобрала кувшин с отколотым краем. Наполнила водой и отправилась к себе в комнату − умыться, передохнуть, а, главное, решить, что же делать дальше.