Пока светит Пламя (СИ)
Повозка, нанятая для переезда, подъехала к дому как раз, когда Харты вышли на крыльцо. Двое кряжистых грузчиков почтительно поклонились и принялись деловито выполнять распоряжения Бенедикта. Мадлена выкликала на помощь Ричарда, а Кати, страшно довольная, что суматоха теперь ее не касается, первой устремилась к калитке.
В церковный двор они вошли с черного хода: через деревянную дверцу в белокаменной стене, увитой перезрелым виноградом. Кати взволнованно одернула на талии новое синее платье, а потом сама над собой хихикнула. Можно подумать, что наставнику Марку делать больше нечего, как прогуливаться на заднем дворе. Он наверное сейчас… читает?
На большее фантазии Кати, понятия не имеющей, чем занимаются в своей обители маги, не хватило.
− И что мне нужно будет делать? − рассеянно спросила она тетку, оглядывая замощенный двор с конюшней, сараем и несколькими двухэтажными постройками. В дальнем его конце широкая лестница уводила к верхнему ярусу, засаженному липами и кленами.
Над крышей ближайшего домика вился сизый дымок, а в воздухе повис аромат свежего хлеба, герани и чего-то кислого. От конюшни послышался короткий взлай − это лохматый пес, развалившийся под скамейкой, приоткрыл один глаз и решил проявить бдительность.
− Его зовут Мико, − улыбнулась племяннице Мадлена, — не бойся, собака слишком ленива, чтобы бросаться. Пошли, зайдем вон в тот дом, к брату Кристофу, он тут хозяйством заведует. Про тебя скажу.
Служитель оказался тщедушным старичком, одетым в балахон ржавого цвета. Оторвавшись от огромной книги, он с размаху ткнул перо в чернильницу и поднял на Мадлену слезящиеся глаза:
− Ужас. Не жизнь − сплошное разорение. У нас снова коза пропала… И пастуха на этот раз я точно выгоню. Уже третья за последний месяц!
− Неужто волки? − сочувственно покачала головой тетя.
− А, поди, разбери… − Кристоф вздохнул. − Бандиты, может. Этот недоумок, вишь, ничего не знает, ничего не заметил. Эх. Не хватает нам Охоты, как пить дать. Вот раньше, бывало…
Тут он заметил выглядывающую из-за теткиного плеча Кати и вздернул седую бровь: − А это кто?
− Племянница моя, − Мадлена поспешно вытолкнула девушку вперед, − поработать вот хочет к празднику, помочь.
Служитель пожевал губы и окинул Кати оценивающим взглядом.
− Ну, ладно, помощь нам, положим, пригодится. Только на большую плату не рассчитывайте. Отправь ее на кухню, пусть хлеба выпекать подсобляет.
Кати в готовке не разбиралась совершенно, да и весь день проторчать на заднем дворе ей определенно не хотелось. Она жалобно посмотрела на тетку. Мадлена коротко улыбнулась:
− Может, я ее себе в помощь возьму? Бетти захворала, а мне самой по лестницам тяжело бегать.
− Ну, как знаешь, как знаешь, − покивал брат Кристоф, снова возвращаясь к амбарным книгам, − на тебя и запишу тогда…
Мадлена поклонилась с довольным видом и потянула Катрину во двор.
− Пойдем в основное здание, − она кивнула в сторону лестницы: − Там в подвале гладильня, будем приводить в порядок праздничные облачения.
− А что тут еще есть? − оказавшись в верхнем дворе, Кати задрала голову, разглядывая желтый трехэтажный дом, со всех сторон заросший старыми кленами.
− Мастерская копиистов, гардеробная, кладовая, а на верхнем этаже − архивы и библиотека. Вон та пристройка сбоку − прачечная.
− А где живут маги? — поинтересовалась Кати, покосившись на родник, окруженный подковой цветника. Прозрачный ручеек сочился меж гладких разноцветных камушков, а по краям клумбы стояла пара низких мраморных скамеек.
− Дальше, − тетушка кивнула на причудливую решетку, ограждающую внутренний двор, − но нам туда вход заказан. Ладно, хватит по сторонам глазеть, впереди еще работы − море.
В гладильне было много пара и мало света − запотевшие узкие оконца под потолком его почти не пропускали. Жарко горел очаг, и две женщины у широкого стола то и дело утирали пот с раскрасневшихся лиц.
Мадлена любезно поздоровалась с гладильщицами − судя по всему, те тоже были из горожанок, работающих на церковь, − и, закатав рукава, указала племяннице на скамью:
− Посмотри в корзине, под сиденьем, там вещи для штопки отложены. А как закончишь, я тебе еще чего найду. Свечу вон бери.
Она ухватила свернутую тряпку и тяжело подняла с раскаленных камней у очага чудовищного вида утюжище. Кати уселась и, вороша груду чуть влажных балахонов, длинных рубах, кружевных воротников и вышитых разноцветных поясов, с тоской кинула взгляд вверх, на мутное окошко. Из пекарни, по крайней мере, можно было видеть двор… Как же наивно было полагать, что ей позволят здесь свободно разгуливать!
Следующий час Кати, не поднимая головы, сводила разошедшиеся швы, латала дыры и прорехи и думала, как, наверное, чудно и свежо сейчас у порога нового дома. В гладильню несколько раз заходили прачки, принося с собой огромные исходившие паром корзины и потоки сквозняка с лестницы. Церемонно раскланивались с гладильщицами и перекидывались церковными новостями − к слову сказать, совершенно Кати не интересными. В довершение всего она сильно наколола палец, и Мадлена, кинув взгляд на расстроенную физиономию племянницы, наконец сжалилась.
− Вот что, дорогая. Иди-ка ты во двор, отдышись, а то, и сморить может с непривычки. А я к тебе попозже приду.
Кати устало убрала со лба влажные волосы и, отложив очередную работу, медленно пошла к выходу.
− Никак, немая? − донесся любопытный шепот одной из гладильщиц, а закрывшаяся за спиной дверь помешала услышать ответ тетушки.
Кати тяжело поднялась по высоким ступеням, проковыляла до скамейки и с облегчением на нее плюхнулась. Полной грудью вдохнула свежий воздух и с наслаждением зажмурилась, когда теплый ветерок прошелся по разгоряченной шее.
Во дворе было пусто, и умиротворенную тишину нарушали только журчание воды и шелест листьев над головой. Кати нагнулась, опустила натруженные пальцы в маленькое озерцо, образованное родником, и с удивлением увидела, как порскнули в разные стороны золотистые мальки. Искупаться бы сейчас…
Она умылась и, усевшись на скамье поудобнее, подняла лицо к небу, что синело сквозь кружево кленовых листьев. Наверное, она задремала − не могла же Мадлена, теребящая ее за плечо, возникнуть прямо из воздуха?
− Эй! Кати! − Тетушка плюхнула на соседнюю скамейку здоровую корзину и шумно выдохнула: − Это тебе. Выглаженное. Нужно отнести на второй этаж, в гардеробную. И, смотри, развесь сразу, не то вся моя работа насмарку пойдет.
− А ключ? − Кати зевнула, прикрыв рот ладонью.
− Там открыто. Если кто по дороге остановит, скажи, что я послала. А как развесишь, возвращайся, мы еще корзину соберем. Вон на то крыльцо иди, потом сразу вверх по лестнице, а там направо вторая дверь будет.
− Хорошо, − Кати поднялась и, подхватив поклажу, отправилась выполнять поручение.
Внутри дома царили прохлада и тень, и Кати осторожно вошла в небольшую прихожую, от которой начиналась каменная лестница, уводя к верхним этажам, а прямо вел узкий коридор. Оглядевшись, Кати принюхалась. Откуда-то явственно пахло чернилами и красками. “Рисовальщики” − вспомнила она и, крайне заинтересованная, шагнула в коридор. Картины Кати любила и даже сама на досуге пробовала рисовать углем. Интересно, если она только одним глазком посмотрит, а потом сразу в гардеробную, ничего же не случится?
Первая по коридору дверь была приоткрыта, и Кати сразу же сунула туда нос.
Просторная комната с окнами во всю стену была залита солнцем. Спиной к двери у большого стола сидел копиист. Перед столом на подставке высился большой портрет светловолосого мужчины. Мужчина был немолод, но статен и, пожалуй, красив; а красный камзол с позолоченными отворотами придавал ему вид вовсе уж торжественный. Поскрипывало перо — копиист, похоже, переносил изображение в книгу. Кати заинтересованно вытянула шею и сделала шаг в комнату, чтобы заглянуть рисовальщику через плечо.