Красавчик (ЛП)

Тени смещаются, когда он приподнимается, нависая надо мной и попадая в полосу света лампы. Боже, это тело, золотистое и подтянутое. Я хочу облизать каждый дюйм. Хочу почувствовать его на себе.
Он устраивается между моих раскрытых бедер, его тело твердое и крепкое, кожа разгоряченная и влажная от пота, и это так хорошо, что я снова стону.
— Ш-ш-ш, — шепчет он мне на ухо. Его тело дрожит. — Боже, так приятно чувствовать тебя.
Мои руки скользят вниз по его спине, запоминая жесткий рельеф мышц. Мне нужно, чтобы он был во мне.
Но он просто перебирает мои волосы, смотря на меня сверху вниз взглядом, который показывает слишком многое.
— Ты не против, Честер? — Нежность в его голосе обволакивает сердце и сжимает. — Мы идем дальше? — он ласково касается моей щеки. — Я могу использовать что-нибудь.
— Нет. — Я облизываю опухшие губы. — Только ты. Сейчас.
Финн на мгновение опускает ресницы, а затем устремляет на меня взгляд, словно я его Рождество. Он отводит бедра назад, головка члена упирается в мой вход. И...
— Ох, черт, — стону я.
Я чувствую, как он движется, как напрягаются его мускулы, когда он толкается вперед, протискиваясь глубже внутрь меня. Такой толстый. Такой совершенный. Мои внутренние мышцы сжимаются вокруг его твёрдости, пытаясь задержать удовольствие.
Тишину нарушает мучительный стон. Это Финн.
Остановившись на полпути, он приподнимается на локтях, тяжело дыша.
— Ты в порядке?
В порядке? Я приподнимаю бедра, разводя их шире.
— Еще.
— Блядь, да, — стонет он. Один уверенный толчок, и он во мне по самые яйца, глубоко до боли.
Я жажду этой боли.
— Еще. Больше.
Грязные слова срываются с его губ, когда он начинает двигаться, давая мне то, что я хочу. Но Финн не спешит. Делает это медленно, наслаждаясь, словно стараясь запомнить каждую чертову секунду. И мне это нравится.
— Поговори со мной, — умоляет он, двигаясь в медленном устойчивом ритме.
Я едва соображаю, мой мир сузился до тяжелого скольжения его члена во мне.
— Поговорить?
— Твой голос, — говорит он. — Чистый секс. Люблю твой голос.
Что этот человек со мной делает. Я обхватываю ладонями его влажную шею, прокладываю дорожку поцелуев вдоль челюсти.
— А я люблю твой член.
Он дрожит.
— Да?
— В первый раз, когда я его увидела, то представила...
Финн замирает, пульсируя внутри меня.
— Что? Скажи.
— Как беру его в рот.
Он низко стонет, покачиваясь напротив меня. Пот стекает по его виску, дыхание обжигает мне ухо.
— Блядь. Еще, расскажи мне больше. Как бы ты это сделала, Чесс?
Медленная дрожь пробегает по коже.
— Я бы взяла его мягким, и чувствовала, как он твердеет, когда я втягиваю его в рот.
— Блядь. — Финн врезается в меня тремя жесткими толчками, ударяя так глубоко, что я задыхаюсь каждый раз, прежде чем он снова замедляется. Финн намеренно неторопливо двигается внутрь и наружу своим толстым восхитительным членом, удерживая этот дьявольский ритм.
Его щека касается моей.
— Что потом?
Это почти слишком, представлять его вот так, в то время как он двигается внутри меня.
— Я хочу, чтобы ты извивался от удовольствия, пока я отсасываю тебе. Чтобы сжимал простыни и рычал, когда я вбираю твой член глубоко в рот. — Боже, я хочу этого.
— Господи. — Он вздрагивает и опускает голову ниже. Мягкие губы касаются моего плеча. Его голос низкий и глубокий. — Собираешься меня связать?
Его член входит и выходит, вторгаясь и отступая. Я с трудом сглатываю, пытаясь сосредоточиться на словах.
— Нет, — шепчу я. — Тебе придется лежать смирно. Твоя сила воли против моего языка. Это часть веселья.
Он стонет тихо и болезненно.
Я провожу рукой по его спине и обхватываю задницу, толкая его в себя. Мышцы напрягаются под моей ладонью.
— Я высосу тебя досуха, Финн. Пока твои бедра не ослабнут, а тело не вытянется в струнку.
Он что-то ворчит, его толчок чуть менее контролируемый, более жадный.
— А после того, как ты кончишь, я буду держать твой член во рту, пока он не обмякнет, — шепчу ему в щеку. — А затем позабочусь, чтобы он снова стал твердым.
 
— Ох, блядь. — Финн со стоном теряет контроль и набрасывается на меня. — Блядь.
Он трахает грубо, бездумно, жестко и быстро. Тугой клубок удовольствия внутри становится почти невыносимым. Я кончаю, выгибаясь под ним и причитая. Он находит своё освобождение вместе со мной, его рот приоткрыт, тяжелое влажное дыхание обдает мою шею.
Финн остается со мной до тех пор, пока наша дрожь не утихнет и дыхание не придет в норму. А затем с довольным стоном переворачивает нас, его член все еще глубоко во мне. Мы лежим, прижавшись друг к другу, сплетя руки и ноги, моя голова у него на груди.
Долгое время никто из нас не произносит ни слова. Я рисую круги сквозь редкие волосы на его твердой груди, а Финн водит кончиком пальца вверх и вниз по моей руке.
— Мы должны были сделать это с самого начала.
Я улыбаюсь, уткнувшись ему в грудь.
— С самого начала, да?
— Да. Мне следовало отшвырнуть полотенце, а тебе опустить камеру. И мы бы трахались под жаркими огнями софитов, пока не забыли бы обо всем на свете.
Я фыркаю от смеха.
— Не до тех пор, пока не забудем свои имена? Разве не так говорят?
— Нет. — Он целует меня в макушку. — Я хочу, чтобы ты точно знала, кто тебя трахает. И чертовски уверен, что никогда не забуду, что это ты со мной.
Финн нежно обхватывает щеку и наклоняет мою голову назад, так что его взгляд встречается с моим.
— Я с тобой, Чесс. Ты ведь это знаешь, правда?
Сейчас он кажется другим, как будто интимность секса обнажила в нем новую сторону. Или, может быть, просто освободила ту часть, которую он скрывал. Этот Финн смотрит на меня так, словно я принадлежу ему, а он мне. Этот Финн неотразим, потому что я могу прикасаться к нему, как захочу и когда захочу. Что я и делаю.
Целую его губы, щеки, упрямый подбородок.
— Я с тобой, Финн. Полностью. 
  
Глава 15
 
Финн
Я привез Чесс в ресторан на берегу. Мы сидим на огромной, залитой светом террасе, за столиком у стеклянных перил, и наблюдаем, как солнце садится за горизонт. Чесс пьет фруктовый коктейль, а я потягиваю пиво.
— Что посоветуешь заказать? — спрашивает она.
Мгновение я просто любуюсь ей. Кожа Чесс светится от легкого загара, делая зеленые глаза ярче. Океанский бриз треплет шелковистые пряди темных волос, заставляя их плясать вокруг стройных плеч. Девушка выглядит счастливой, расслабленной и вполне удовлетворенной.
Это сделал я. Я причина нежного довольного взгляда и припухших от поцелуев губ.
И поскольку теперь могу, и просто потому, что она рядом, я наклоняюсь и снова целую. Нежное, ленивое исследование рта. Чесс на вкус как текила и маракуйя. Я бы с радостью целовал ее всю ночь. Отстранившись достаточно, чтобы видеть улыбку и светящиеся счастьем зеленые глаза, я улыбаюсь в ответ.
Мне нужно кое-что ей сказать. Что-то важное и волнительное, нечто, что я не говорил прежде ни одной другой. Но здесь очень людно, а изменения в наших отношениях слишком свежи. Кроме того, она хочет сделать заказ.
— Возьми тако с лобстером, — говорю я, снова нежно целуя.
Чесс мурлычет мне в рот и, когда я откидываюсь обратно на спинку стула, бросает оценивающий взгляд.
— Почему мне кажется, что местные тако причастны к тому, как сильно ты любишь навещаться родителей.
Я смеюсь.
— Потому что так и есть. Они лучшие в южной Калифорнии.
— Думаю, все любители тако, будут защищать именно те, что готовят в их родном городе.
— Они могут попытаться. — Я подмигиваю. Глядя на нее, ощущаю правильность происходящего. У меня и раньше бывали моменты, которые я счел бы идеальными. Но все они были прелюдией. К тому, чтобы по-настоящему быть с Чесс.