Магистр темных дел

А ведь отец мог настоять, чтобы Лика поселилась у дяди. К счастью, Дункан посчитал, что общежитие закалит дух дочери, окажет полезное воздействие на ее дар и умение ладить с людьми.
– Ничего, – успокоила себя Лика, – тебе осталось три с половиной года. Всего три года, и свобода. Трусиха тоже не самое худшее оскорбление. Уж точно лучше неприятностей, в которые ты влипла бы, пойдя на поводу у Мирабель.
«Пора вставать, пора вставать!» – вторгся в ее мысли визгливый голос будильника. Одновременно с ним дверь с шумом распахнулась, явив раскрасневшуюся от холодной воды Мирабель с полотенцем на плече.
– Ну, принесла? – вместо приветствия выпалила она.
– Что принесла? – недоуменно переспросила Лика и сунула ноги в тапочки.
– Как – что? – Взгляд Лики жадно шарил по столу. – Ручку Энсиса. Или ты струсила?
Губы ее сложились в презрительную гримасу.
– Ну конечно, струсила! – злорадно повторила Мирабель.
Она предвкушала, как разнесет новость по всей академии, станет горестно повторять: «В семье Скоттов не без урода». Дик на Лику больше не взглянет. Да что там, на всех практических занятиях ей отныне сидеть одной. Никто не захочет работать в паре с обманщицей и трусихой.
– Сразу бы отказалась, а то хорохорилась! Зря только переодевалась.
– Переодевалась? – наморщила лоб Лика. – Разве ты спишь в платье?
– Эй! – Мирабель подошла вплотную и щелкнула пальцами перед ее лицом. – Есть кто дома? Скотт, ты дурочку не изображай, не поможет. Вот твои штаны, туника на стуле. И выглядишь ты… Твое, конечно, дело, но лицо перед сном надо мыть, а волосы – расчесывать. Или ты надумала собрать в них гербарий?
Лика слезла с кровати, протопала к общему шкафу, распахнула дверцу. Ну да, вот оно, платье, висит себе, чистое. Чего не скажешь о спортивной форме на стуле.
Уже догадываясь, что там увидит, Лика бросила взгляд в зеркало, закрепленное на обратной стороне дверцы. Мирабель не солгала, она успела где-то вымазаться в грязи, да так и заснула. В волосах и вовсе опавшие листья. Лика потянулась, чтобы вытащить один, и, взвизгнув, отшатнулась.
– Ты чего? – насторожилась Мирабель.
Лика не ответила. Она в ужасе таращилась на собственную ладонь. На ней кровью, может, даже ее собственной, было выведено: «Жду».
– Ты тоже это видишь? – чуть слышно спросила Лика.
– Да что там такое? Ты комедию-то не ломай!
Недовольная Мирабель приблизилась и застыла, не в силах оторвать взгляда от кровавой надписи.
– Так ты у него была!
Мирабель первой пришла в себя и встряхнула бледную сокурсницу за плечи.
– Ты у него была, и он поймал тебя!
Лика продолжала молчать.
Кое-как сложившаяся картинка минувшей ночи разлетелась вдребезги.
– Да, была, – видя, что Мирабель не отстанет, наконец признала Лика и в отчаянье, вцепившись в плечи сокурсницы, затрясла головой. – Но сорвалась и упала, я не могла оказаться здесь!
– Знать ничего не желаю! – Мирабель брезгливо оттолкнула ее. Ну вот, испортила кровью новый шелковый халатик, который она берегла для Дика! – Разбирайся со всем сама!
Уже в дверях Селти спохватилась:
– Ты все равно проиграла, Скотт. Ручки с черепом нет.
Лика не ответила. Она смутно слышала, как захлопнулась дверь. Спор, будущие насмешки, статус изгоя – все отошло на второй план.
Словно сомнамбула, Лика накинула халат, потянулась за грязной одеждой, чтобы по дороге в душевую отдать ее в стирку. Простые действия призваны были отвлечь, но кровавая надпись по-прежнему стояла перед глазами.
Зажмурившись, Лика дрожащим пальцем надавила на ладонь. Она ожидала нестерпимой боли, хотя бы жжения, но ничего не почувствовала.
Лика осторожно провела пальцем по коже – гладкая, без царапин. Выходит, кровь не ее. Но чья же? И кровь ли это? Лика облизала палец. Рот мгновенно заполнился характерным металлическим привкусом. Таки кровь…
Тяжело дыша, Лика с трудом преодолела пару метров, отделявших ее от кровати, и рухнула как подкошенная.
Сердце мячиком прыгало в груди, ударялось по ребрам.
Мамочки, что же с ней сделает Раян Энсис?!
 
Одно хорошо: то ли со страха, то ли от вкуса крови в голове ее прояснилось, Лика вспомнила все в деталях до момента трагичного падения.
– Ручка! Она в кармане брюк!
Ну вот, осталось отдать добычу Мирабель, и статус трусихи года ей не грозит. Только главной проблемы это не решало…
Может, не ходить, притвориться, будто ничего не читала? Надпись смоется, о ней никто не узнает. Мирабель тоже болтать не станет, она ведь испугалась не меньше ее. Но в глубине души Лика понимала: не сработает. Надпись есть, и Раян о ней точно не забудет.
– Хоть документы из академии забирай!
Разумеется, ничего такого Лика делать не собиралась. Бежать – не в характере Скоттов. Пусть Лика не выбирала факультет, она его не бросит. И перед Раяном тоже извинится. Не съест же он ее! Ну назначит взыскание, отправит на ковер к ректору, и все. Может, домой напишет. Последнего бы очень не хотелось, но раньше надо было думать.
Вдобавок только Раян мог ответить на накопившиеся вопросы. Собственно, их было всего два: почему падение обошлось без последствий и как Лика вновь оказалась в общежитии. Если бы Раян принес ее сюда, об этом судачила бы вся академия. Однако никто в очереди в душевую на нее не косился. Студенты лениво зевали, обсуждали свои дела и грядущие занятия, а не скандальное явление бывшего ректора с обнаженной девушкой на руках.
Отыскав глазами Джекки Ронми, неизменную спутницу-прилипалу Мирабель, Лика суетливо вложила в ее руку трофей:
– Вот!
Зевнув, сокурсница осоловело уставилась на предмет спора.
– Ну ты даешь! – с уважением протянула она. – Мирра сказала, ты не ходила, а ты…
– Я положила ее в карман и забыла.
Уфф, теперь хотя бы за ручку придется отдуваться Мирабель. Пусть тоже немного пострадает.
* * *
Контрастный душ сумел немного привести мысли в порядок.
Убедившись, что кровавая надпись благополучно сошла с ладони, Лика прикрутила холодный вентиль и еще немного понежилась под теплыми струями. Вода неизменно действовала на нее успокаивающе – красноречивый маркер отсутствия способностей. Огненным магам полагалось ненавидеть душ, а Лика могла стоять под ним часами. Но нельзя, скоро начнутся занятия.
Девушка неохотно повернула вентили и ступила на прохладный пол. Потянулась за полотенцем и замерла, не веря собственным глазам. Надпись вернулась! Мало того, начертанные на ладони слова изменились. Теперь кровью на коже вывели: «И ручку тоже нужно вернуть».
Лика прижалась затылком к стене, провела вспотевшей ладонью по волосам.
– Тебе плохо? – участливо поинтересовалась прихорашивавшаяся у зеркала старшекурсница.
Прежде Лика застеснялась бы, скорей завернулась в полотенце. Теперь ей было все равно, неважно, что она стоит голой перед незнакомым человеком.
– Тебе плохо? – повторила старшекурсница и, положив шпильки на полочку возле умывальника, направилась к ней. – Может, тебя проводить в лазарет?
– Не… не н-н-надо в лазарет! – стуча зубами, с трудом вымолвила Лика и жестом остановила участливую студентку. – Сейчас все пройдет.
– Ну как знаешь! – пожала плечами старшекурсница и вернулась к зеркалу.
Кажется, она не заметила кровавой надписи.
Лика кое-как обтерлась, наспех завязала халат и стрелой вылетела из душевой. По дороге она кого-то толкнула. Толкнула и не извинилась. Прежде за Ликой такого не водилось.
«Он меня убьет! – вертелось в голове. – А кровь разольет по пробиркам».
Какая же Лика дура! Наслушалась разговоров о чести, возомнила себя невесть кем! Да лучше все последующие курсы носить на груди табличку «Трусиха», чем перейти дорогу Раяну Энсису!
Так некстати вспомнились подробности отставки бывшего ректора. Утверждали, будто она прошла не совсем гладко. Раян отказывался добровольно покинуть пост, устроил потасовку, серьезно ранил пару магов. Якобы угомонить его смогла только Тайная канцелярия, и академию бывший ректор покинул в кандалах. Страшно представить, как Раян обойдется с воровкой, если его так расстроила отставка! И что же такого жуткого он совершил, раз его вместе с должностью лишили титула?