Герои и Злодеи. Ники (СИ)

Но от последнего вопроса я не смогла удержаться:
— Почему у них ничего не получилось?
— Не знаю, мне не интересно, — отмахнулся доктор. — Надо бы отдохнуть. Мозг заработал жестокую перегрузку, от него сейчас никакого толку. Тебе холодно? — он резко сменил тему.
— Нет. Тут тепло, вроде.
— Вроде? Конечно, тут тепло! На термометре двадцать семь по Цельсию.
— Юлиус, говори прямо, мне не до загадок.
— Пиджачок тебе не нужен.
Он забыл знак вопроса в конце. Ладно, пиджак мне действительно не нужен, всё равно перепачкан. Только телефон достану.
— Впредь не пользуйся этими духами. Не люблю жасмин, — проворчал доктор, устраиваясь на скамье. Через секунду он уже вырубился.
— «Спасибо тебе, Ники, за то, что мне не пришлось спать на голых досках. Ты лучшая ассистентка из всех существующих Ты вообще единственная, кто смог выдержать общество «величайшего ума Республики» дольше пяти минут и не захотел причинить ему увечья средней степени тяжести», — передразнила я интонацию босса.
Заняться тут нечем. Вот совершенно. Осмотр убежища не занял много времени — два выхода, туалет с раковиной и ящики, содержимое которых не вызывало желания познакомиться поближе. Трубы, трубы, трубы. Большие и маленькие, тёплые и холодные, влажные и сухие.
Опустила голову на стол и принялась смотреть на стрелку случайного датчика давления. Что теперь будет?
За Юлиусом и Лендером станут охотиться герои, как в старые и горячо любимые ими времена. Вряд ли это коснётся меня. Я всего лишь ассистентка и не дотягиваю до полноценной приспешницы. Максимум условный срок... Пока условный, это ведь ещё не конец. Очень скоро нанороботы Техно уничтожат всех супериоров, а потом примутся за обычных людей...
***
Сколько прошло времени, как Лендер ушёл? Двадцать минут или два часа? Он вполне мог нарваться на засаду. Своим хаосом Юлиус подкинул героям работёнки и основательно их разозлил.
Побарабанила пальцами по столешнице, отстукивая знакомую с детства мелодию про кузнечика, и достала телефон. Экран пересекали две небольшие трещины, но он работал, это главное. Истощённый Юлиус почти не излучал губительного для техники электрического поля, и связь здесь ловит на семь процентов. Вполне хватит, чтобы кому-нибудь позвонить.
Почему кому-нибудь? Маме, разумеется. Надо бы предупредить её, что со мной всё в порядке, до того, как она увидит моё лицо по телевизору в одном репортаже со злодеями. Неделю от неё ни слуху ни духу, наверное, обиделась из-за Дариуса.
Лишь стоило вспомнить наш последний разговор, как решимость звонить тут же испарилась. По счастью, скрип ржавого кремальерного затвора избавил меня от необходимости убеждать себя в необходимости услышать мамин голос прямо сейчас.
Лендер принёс чёрный рюкзак, завёрнутую в кусок экранирующей ткани Лазерную ДНК-установку, ноутбук и ящичек с образцами аптамеров — самое ценное из нашего имущества. Продолжить исследования вне лаборатории, конечно, не получится, но в них вложено слишком много трудов, чтобы отдавать в руки героев.
— Здорова, крошка. Ты как?
— Об этом я должна тебя спрашивать. Всё прошло хорошо?
— Отлично! Пристроил двухвостых тварей в заботливые женские ручки. Говорят, домашние питомцы положительно влияют на психику.
— Наши ещё как влияют. Марина не была против?
— Я убедителен, — заявил Ленд. Подойдя к спящему беспробудным сном Юлиусу, он громко постучал костяшками пальцев по трубе над его головой. — Просыпаемся, док!
— Отстань...
— Землеройка выполз на поверхность. Хочешь поприветствовать его?
— Землеройка? Прекрасная новость, — Юлиус тут же вскочил со скамьи, заискрив статическим электричеством.
На ум пришла ассоциация с батарейкой. Вот бы и мне обладать способностью быть такой же бодрой после двух часов сна!
— Наши друзья видели его в Южном районе буквально час назад.
— Чудно, чудно! Ты принёс их?
Криво ухмыльнувшись, Лендер подкинул боссу рюкзак. Что-то звякнуло. На лице Юлиуса расплылась точно такая же злодейская улыбка. Они меня пугают, вот серьёзно — точь-в-точь, как в комиксах перед очередной грандиозной пакостью.
 
Юлиус достал из рюкзака свои знаменитые перчатки. Я видела их бессчетное количество раз на страницах комиксов и на том картонном макете в магазине Флавиуса, но в жизни, как бы банально это не звучало, они в десяток раз лучше. Металлические и громоздкие, напоминающие звериные лапы с кучей обгорелых проводов. В них не было ни капли стиля, только огромная смертоносная мощь. С непередаваемым удовольствием доктор надел их и сжал пальцы. Раздался лязг защёлок, контуры пластин подсветились голубым сиянием.
— Погнали, Ленд! У нас есть машина?
— Как выйдем, выберешь любую, док.
— Я хочу белую.
— Чёрную.
— Ты сказал «любую».
— Любую чёрную.
Электрик недовольно фыркнул. Сам он не водил автомобиль; считал глупостью тратить своё время на изучение навыков того, что за него могут сделать другие. Длина этого списка вызывала сомнения в том, что он вообще способен выжить без своего друга.
Сияние в перчатках усилилось, в воздухе разлился запах озона.
— Мне остаться здесь, да?
Мужчины обернулись ко мне. Могла бы и не спрашивать.
— Поиски, погони, пытки... тебе не понравится, — Юлиус махнул рукой, будто каждый день так проводит. Какой всё-таки разительный контраст с тем учёным из лаборатории, помешанном на телепортации ДНК.
— Мне не нравится даже то, как это звучит.
— Мы не будем пытать Землеройку, — решил нужным пояснить Лендер. — Слишком сильно.
— Он прав, — Юлиус легко отказался от своих слов. — Тридцать миллиампер нельзя считать пыткой.
Проверив барабан в одном из своих револьверов, Ленд взвёл курок и сунул его в мои руки.
— Ты знаешь, что делать, крошка.
Конечно, знаю: аккуратно положить заряженное оружие на стол и понадеяться, что меня не бросят в этом бункере.
— Справлюсь, не переживай.
Лендер ободряюще улыбнулся, не как злодей, возле которого нельзя расслабляться, а по-домашнему. Хоть немного спокойствия.
— Отчаливаем, док.
Они ушли, а я снова осталась один на один с телефоном. Оттягивая звонок маме, поправила фитиль масляной лампы; сложила ящичек с образцами ДНК и ноутбук в рюкзак так, чтобы они не повредились, если вдруг придётся срочно перебираться в новое место; Установку аккуратно уложила на стол; умылась и привела волосы в порядок. Серая блузка выглядела вполне прилично, даже не порвалась.
Всё, дальше тянуть нечем. Уровня приёма сети в семь процентов должно хватить для звонка в Мелград.
— Привет, мам!
<Ники, вот нет у тебя совести, да?> 
Я ткнулась головой в трубу позади себя, такую же холодную, как голос мамы. У неё хорошо получается выбивать почву из-под ног: одна фраза и я уже чувствую уколы той самой совести, в наличие которой она усомнилась.
— У меня было очень много дел. Ты ведь знаешь, каково буквально жить на работе.
<Знаю, птичка моя, и не стану винить тебя за это, если ты сейчас же скажешь мне, что вы с Дариусом наладили отношения.> 
— Разве он ещё не сочинил жалостливую историю о том, как я разбила ему сердце в очередной раз?
<Не вижу повода для издёвок. Я ведь приеду к тебе!> 
— Если бы ты хотела приехать, то была бы в Стограде уже на следующий день.
Мама замолчала, не ожидая такого поворота.
<Я играю Катерину и не могу уехать в другой город посреди сезона.> 
— Катерину? Мама, ей не больше двадцати, а тебе пять...
<Ай, не произноси эту цифру! Слова материальны.> 
— В некоторых случаях это не работает.
Надо подготовить маму к шокирующей новости, что её дочь пособница злодеев, и театр идеальная тема для смягчения будущего удара.
— Уверена, публика как всегда в восторге от твоей роли. Шекспировские героини удаются тебе на славу.
<Птичка,> — тон мамы сменился на деловой. — <Мне всё понятно: у тебя неприятности. А я ведь знала, что однажды он тебя бросит без стога в кармане, и вот пожалуйста!>