Подъем (СИ)
Сегодня мне тридцать один. Вроде, все как всегда: то же солнце сияет в небе, те же деревья отбрасывают тени на пол сквозь окно моей спальни, соседка, как и всегда, стучит по батареи, призывая меня отключить сработавший будильник… И лишь я стала на один год мудрее, во что мне очень хочется верить… Раньше, казалось бы в таком далеком прошлом, я бы проснулась от ощущения губ на своем оголенном животе, и долго бы нежилась в кровати, старательно делая вид, что все еще пребываю в сонной неге, давая Андрею возможность изучить каждый потаенный уголок моего тела. Позже, я получила бы подарок — цепочку, браслет, новый мобильный — не важно, и отправилась бы на кухню, где Медведев уже накрыл завтрак. Это был единственный день в году, когда он соответствовал всем критериям заботливого супруга. Теперь же, оставив позади все бюрократические проволочки бракоразводного процесса, я удостаиваюсь смс с его нового московского номера, с сухим пожеланием всего наилучшего. «Будь счастлива!» — вот, что он написал, проснувшись в постели со своей маляршей.
— Обязательно, — откидывая в сторону смартфон, обещаю не столько неверному бывшему мужу, сколько самой себе. Если учесть, что я не раздаюсь рыданиями, как поступила в прошлом году, проснувшись в своей одинокой постели, возможность наконец обрести женское счастье уже не кажется такой заоблачной.
— Мама! — кричит Семен, стрелою врываясь в спальню. — С днем рождения!
Прыгая на кровать, мальчишка вручает мне созданную собственными руками открытку из цветного картона и маленький сверток, обернутый подарочной упаковкой, поместившийся на моей ладони.
— Ух, вот это прекрасное начало дня! — улыбаюсь, разворачивая свой первый подарок. — Вот это да!
Любуясь яркой сливовой помадой неизвестной мне марки, я крепко обнимаю своего мужчину, наверняка, пожертвовавшего своим школьным обедом, чтобы приобрести эту диковину.
— Нравиться? Я сам выбирал!
— Еще бы! — подхватывая его на руки, семеню к туалетному столику, вознамерившись прямо сейчас испробовать его дар.
— Ты у меня самая красивая мамочка в мире! Когда я выросту, я смогу на тебе жениться?
— Нет, Семка! Мы подберём тебе невесту получше, а я буду печь вам пирожки, договорились?
— Хорошо! Тогда можно, я женюсь на Катьке Андреевой? Мы с ней за одной партой сидим!
— Конечно, только лет через двадцать, когда ты будешь уже совсем взрослым!
— Я и так большой!
— Бесспорно, но боюсь до брака ты еще не дорос! И потом, если ты женишься на своей Катьке, с кем буду жить я?
— С нами! Я же не стану тебя выгонять из дома! Накрасишься ей на работу?
Я довольно киваю, получая лучезарную улыбку Семена взамен. И плевать, что этот цвет мне совсем не идет, а текстура настолько неоднородная, что губы словно покрыты коркой…
* * *— Не беги, смотри под ноги! — преодолевая лестничный пролет, поучаю сына, углубившись в прочтение поздравительных сообщений в соцсети.
— Я могу перепрыгивать через две ступеньки! Смотри, — вынуждая меня обратить на себя внимание, дергает меня за рукав ребенок, но первое, что попадается мне на глаза, мужская фигура, стоящая под дверью небезызвестной мне соседки. Он разворачивается на шум, устремляя свой темный взор на нашу с Семеном парочку и ехидно ухмыляясь над выражением моего опешившего лица.
— Ну, неужели! Я уже заждалась! — появляясь в дверном проеме, приветствует его нарушительница моей безмятежной жизни, как всегда, собранная и одетая с иголочки. — Боже, в вашем возрасте пора бы научиться подбирать подходящий оттенок губной помады!
— Я слишком занята бегом по своему паркету. Боюсь, что ваша жизнь потеряет всякий смысл, если я перестану создавать вам неудобства, — вздергивая бровь вверх, заявляю я, подхватывая ребенка.
— Вот видишь, я же говорила, что этот дом просто кишит распущенными особами, напрочь лишенными воспитания, — явно обращаясь к своему гостю, отзывается женщина. Я чувствую, как две пары глаз прожигают мою спину, но лишь выше вздергиваю подбородок, начиная ненавидеть свою соседку в разы больше. Мужчина негромко смеется, что-то говоря ей в ответ, но я так сконцентрирована на плитке, устилающей пол в нашем подъезде, что не могу разобрать и пары слов, слетающих с его губ.
* * *На часах уже половина десятого, а мы все также безостановочно хохочем, наблюдая за Ириным танцем посреди моей гостиной.
— Ты до безобразия нелепа! Хорошо, что беременные женщины не посещают шумные вечеринки!
— А Саше нравиться, — плюхаясь на пушистый ковер рядом с нами, удивляется будущая мать. — Он говорит, что такой красивой, как сейчас, я никогда не была.
— Он тебе явно льстит, — получив удар в бок от меня, заходиться смехом Света. — Кого это там принесло?
Мы замолкаем, не сговариваясь, поворачиваем голову в сторону прихожей, немного опешив от столь внезапного вторжения в наше празднество.
— Дайте, угадаю! Видимо старая кляча решила к нам присоединиться! — Иванова, опережая меня, бежит к входной двери, явно намереваясь поставить на место неугомонную соседку снизу.
— У нас жесткий дресс-код, так что не надейтесь… — замолкая на полуслове, теряется девушка, громко охая. — Здравствуйте, — слишком кокетливо выдает подруга, вынуждая меня оттеснить ее к стене, чтобы самой полюбоваться на вечернего посетителя. Стоящий в дверях мужчина небрежно облокачивается на косяк, складывает руки на груди и внимательно изучает представшую его взору картину.
— Вы нас топите, — говорит так лениво, словно в этом нет ничего ужасного и лишь наводит скуку на его скромную персону.
— Как? — оглушено удивляюсь я, пытаясь переварить услышанное.
— Сильно… Вся стена уже взмокла, так что самое время предложить мне пройти, — но так и не дождавшись от меня требуемой реакции, недовольно отпихивает меня со своего пути и бредет в сторону ванной, даже не замечая наших растерянных переглядываний.
— Это кто? — шипит мне Ирина, начиная машинально поглаживать свой живот, пока я, словно выброшенная на берег рыба, то открываю, то закрываю свой рот.
— Без понятия, — все же беру себя в руки и тороплюсь вслед за незнакомцем, который уже пытается перекрыть воду под моей раковиной. Пол залит водой, а полотенца, висящие на стене насквозь пропитаны влагой, и наш импровизированный сантехник не находит ничего лучше, кроме, как перемотать прорвавшуюся трубу моей любимой кофтой, вызволенной им из бельевой корзины.
— Боже! Эта мегера теперь затаскает меня по судам, — шепчу себе под нос, прикидывая во что мне встанет ремонт ее, наверняка стерильно белой, квартиры.
— Простите, вас как зовут? — берет инициативу в свою руки Света, как всегда, первой придя в себя от увиденного.
— Сергей, — наконец совладав с потоком воды, произносит он.
— Сергей, нам дико неудобно… Может решим этот вопрос мирно? Вы производите впечатление вполне здравомыслящего человека… Просто, у моей подруги сегодня День рождения, и мы так увлеклись, что прозевали это ЧП… Может, хотите выпить? Или торт? С удовольствием угостим вас чаем…
— Света, — дергаю ее за руку, пытаясь поубавить ее энтузиазм.
— Что?
— Вы хозяйка? — игнорируя предложение Ивановой, обращается ко мне пострадавший.
— Да.
— Что ж вы ворон считаете? Не удивлюсь, если через пару минут сюда прибегут соседи со второго этажа.
— Простите, мы и в правду не заметили прорыва…
— Вызывайте сантехника, воду я пока перекрыл, — и больше ничего не говоря, покидает мою квартиру, оставив нас устранять последствия потопа.
— Ух, вот это мужик! — обмахивая свое лицо ладонями, произносит Света. — Где-то я его видела… Такого не сразу забудешь..
— Да, уж… Мне тоже довелось с ним пересечься, — вспоминая инцидент в супермаркете, принимаюсь вытирать пол, не пускаясь в подробности. — Ира, оставь тряпку в покое! Еще не хватало, чтобы ты родила посреди этих луж. Девочки, как думаете, у нее дорогой ремонт? Черт! Может позвонить Волкову? Она же теперь с меня не слезет, пока не обдерет, как липку!