Королева (СИ)

— Благая королева сделала это. Она украла его и вырастила как своего ребёнка, — мама продолжила, как будто папа ничего не говорил. — Неужели она думала, что мы не узнаем собственного сына, когда увидим его?
— Может быть, поэтому она не хотела, чтобы он приходил в этот мир, — сказала я, припоминая разговор, который у меня был с Принцем Рисом. — Когда он отказался оставаться в Благом Дворе, она, вероятно, понадеялась, что достаточно изменила его, так что вы не увидите никакого сходства. Я хочу сказать, я знаю его, и я не видела этого сходства, пока папа не указал мне.
Как только мои слова покинули рот, я знала, что облажалась. Мы с папой не говорили о Принце Рисе рядом с мамой, в том числе о моей дружбе с ним.
Мама уставилась на меня.
— Ты его знаешь?
— Мы с ним разговаривали пару раз, но не сказала бы, что я хорошо его знаю.
Она потянулась, чтобы взять меня за руку.
— Какой он? О чём вы говорили?
— Он милый, и это в основном была пустая болтовня. Он узнал, что я была охотником, и хотел послушать про это. Он немного говорил о своей жизни в Благом Дворе, — я сделала паузу. — Из того, что он говорил, у него было счастливое детство.
Злость вспыхнула в её глазах.
— Потому что он понятия не имел, что его выкрали из настоящей семьи. Как он себя почувствует, когда узнает правду?
— Каролина, — тихо начал папа. — Мы не можем рассказать правду Принцу Рису.
Мама начала возражать, но он прервал её.
— Стража королевы пыталась убить нас, потому что мы узнали его. Они велели Джесси держаться от него подальше. Они слишком много работали, чтобы скрыть то, что они сделали, чтобы позволить нам разоблачить их. У нас нет доказательств, и всё что мы сделаем, это подвергнем всю нашу семью опасности.
Она покачала головой.
— Нет доказательств? А что насчёт ребёнка, которого мы похоронили? Мы можем сделать ДНК-тест, доказывающий, что это не Калеб.
Я прикусила губу, ожидая, что папа скажет ей, что шторм на кладбище уничтожил могилу. Но он, как и я, знал, что она не готова услышать эту правду.
— ДНК-тест докажет, что этот ребёнок не был нашим, но никак не повлияет на Благой Двор. У Принца не осталось человеческой ДНК для проверки, и ни одна живая душа не поверит, что он — Калеб, даже если мы с ним очень похожи, — он положил свою руку поверх её. — Единственные люди, которые знают правду, это мы втроём и Морис. Я хотел, чтобы он знал, на случай, если с нами что-то случится. Мы не можем никому сообщить, что память вернулась к нам. Это единственный способ обеспечить безопасность наших детей.
Она недоверчиво переводила взгляд с папы на меня, и я знала, в какой момент она поняла, что он сказал. Всё, что я могла делать, это смотреть, как моя прекрасная, бесстрашная мать рассыпается на моих глазах.
Отец обнял её, и она зарылась лицом в его рубашку, снова распадаясь на части. В этот раз, я не могла этого вынести. Я соскочила с кровати и выскользнула из комнаты.
Эмоционально выжатая, я нашла ванную комнату и плеснула себе в лицо воды, а потом отправилась искать Финча и Аислу. Когда я не смогла найти их в доме, я вышла на веранду. Там я пережила сюрприз всей своей жизни, увидев две крошечные фигурки, играющие в песке. Финч, который никогда не выходил за пределы дома, за исключением сада под охраной Лукаса, был снаружи.
Я тихо стояла у перил и смотрела на него, лежащего на сухом песке у воды, и делающего песочного ангела. Аисла взяла его за руку, подтянула его, и сделал своего собственного ангела. Их радость была практически ощутимой, и я улыбнулась, несмотря на тяжелое сердце.
Аисла увидела меня и сделала один из своих застенчивых взмахов. Я прошла в их сторону и села на тёплый песок, и Финч немедленно спросил меня о мамином состоянии.
— Ей грустно, но она будет в порядке. Как насчёт вас двоих? Вам тут нравится?
Они нетерпеливо закивали, и Финч спросил: «Теперь ты будешь жить здесь с нами?».
— Я собираюсь погостить здесь некоторое время, но я должна вернуться, — моя улыбка расширилась, когда я вспомнила, какой сюрприз у меня есть для него. — Угадай, кого я видела в мире фейри?
 
Его глаза расширились. «Гуса?»
— Ага. Он прилетал меня навестить. И угадай что ещё. Он большой, как дракон в тех мультфильмах, которые тебе так нравится смотреть, — я раскинула руки, чтобы подчеркнуть это. — Он подхватил меня и полетел по округе. Это было великолепно.
Финч потребовал, чтобы я рассказала ему всё о Гусе. Когда я сказала, что Гус помнил его, он запрыгал вверх-вниз по песку. «Может ли Гус навестить нас?»
— Я так не думаю, но я могу взять тебя собой, к нему в гости, если мама и папа не будут против.
Финч обдумывал это. Шесть месяцев назад он был ближе всего к внешнему миру, глядя из окна нашей квартиры. Сегодня он играл в песке на тропическом острове и размышлял над идеей посещения другого мира. Так сильно изменилась жизнь каждого члена моей семьи.
«Мама и папа тоже смогут пойти?», — с надеждой спросил он.
— Люди не могут попасть в мир фейри, помнишь? Но мы сможем принести им множество подарков и рассказать им, как нам было весело, — это напомнило мне о моей поездке на рынок, и я усмехнулась. — На самом деле, у меня в сумке, возможно, что-то есть для вас, ребята.
Ещё до того, как я встала на ноги, они оба уже стояли на ступеньках веранды. Смеясь, я стряхнула песок с моих штанов и последовала за ними в дом.
* * *
Прошло два дня, прежде чем мама набралась сил, чтобы выйти из комнаты. Ей не нужно было успокоительное, но нам с папой пришлось бороться, чтобы заставить её есть и пить. Когда она не спала, мы по очереди сидели с ней, чтобы она не перегружалась, во время моего дежурства она хотела знать всё о Принце Рисе.
Когда я не находилась с мамой или папой, я играла снаружи вместе с Финчем и Аислой. Я показала им, как строить песочные замки, сделала неглубокие отмели, в которых они часами с удовольствием плескались. Я любила наблюдать, как они вместе играют. Они получали радость от простых вещей и никогда не просили о больше, чем моя компания. Люди могли бы многому научиться у спрайтов и никси, о том, как извлечь из жизни максимум пользы. Как и придворные фейри, если на то пошло.
Только во второй вечер моего пребывания там мы с папой смогли снова посидеть и поговорить. Он расспрашивал о мире фейри, и как только я начала, всё это хлынуло из меня, как из прорвавшейся плотины. Я описала королевский двор, город и людей в нём. Его лицо озабоченно скривилось, когда я рассказала ему о том, как заболела, он задал кучу вопросов, когда я описывала рынок.
Затем я перешла к своему воссоединению с Гусом. Я описала нервный полёт через долину и скалы, и через океан к острову. Я дошла до той части, где увидела ки’тейн в храме, я и не знаю, кто был более шокирован, когда я сказала:
— Следующий момент, который я помню, Аедна стоит передо мной, спрашивая, чувствую ли я силу ки’тейна.
Мой отец уставился на меня, как будто он не был уверен, шучу ли я или нахожусь в бреду.
— Аедна, богиня фейри, явилась тебе?
— Да, — нерешительно ответила я. Когда ничего плохого не случилось, я рассмеялась. — Её волшебный кляп здесь не работает.
— Джесси, о чём ты говоришь? Это не имеет смысла.
Я опустилась обратно в кресло.
— Подожди, пока ты не услышишь остальное.
Он восторженно слушал, пока я пересказывала весь разговор с Аедной, включая её ошеломляющее откровение, о том, что я помогу ей восстановить барьер между нашими мирами. Я закончила тем, что она исчезла, а Гус вернул меня ко двору. Я опустила часть, в которой король застал нас с Лукасом целующимися.
— Она сказала, что я не смогу никому рассказать об этом до окончания работы, — я взглянула вокруг, наполовину ожидая, что в меня из ниоткуда ударит магическая стрела. Когда ничего не произошло, я выдохнула. — Или её магия здесь не работает, или это относится только к тому, о чём я говорю с другими фейри.