Исправить (ЛП)

Острая боль выдавливает глаза, заставляя зарыться головой в подушку и свернуться клубочком под одеялом. Сквозь дремоту я смутно слышу, как в душе перестает шуметь вода. Через некоторое время раздается щелчок двери, кто-то идет по ковру и опускается на кровать позади меня.
— Привет, Спящая Красавица. — он прижимается поцелуем к моей шее, и в ответ моя спина изгибается, подаваясь навстречу к нему. — Уже девять тридцать.
Я пытаюсь выдавить из себя ответ, но усталость, словно бетонная плита придавливает меня к матрасу.
— У меня нет сил, — бормочу я, пытаясь снова открыть глаза.
Большая, теплая рука скользит по моему плечу и вниз по обнаженной руке. Перекатываюсь на спину, щурюсь и обнаруживаю своего Золотого Мальчика, опирающегося на локоть надо мной. На нем только пара черных боксеров, он пахнет свежестью после душа, а его волосы влажные и растрепанные.
Черт! Не могу поверить, что лежала без сна последние десять минут, даже не осознавая этого.
— Ты ходил в спортзал без меня?
— Да, — он убирает прядь волос с моего лица, посылая еще один разряд возбуждения.
Конечно, усталость не делает меня невосприимчивой к нему. И я уверена, что будь я даже в крайней степени ярости, все, что ему потребуется, это прикоснуться ко мне — где угодно, везде — и я сдамся. Моя защита рвется под его руками, как папиросная бумага.
— Прости. — я скривила лицо не потому, что пропустила совместную тренировку, а потому что злюсь на себя за то, что вырубилась. — Почему ты меня не разбудил?
— Я пытался, — улыбается он и ложится рядом, подложив под голову подушку. — Но ты отключилась, и я решил дать тебе поспать.
— Прости, — повторяю я, когда он протягивает руку, приглашая в свои объятия, и я пододвигаюсь к нему.
— Все в порядке, детка, — мягко говорит он.
— Не знаю, почему я чувствую себя такой уставшей.
Я кладу голову ему на плечо, он крепко прижимает меня к себе, так что единственным барьером между нами остаются мои пижамные шорты и футболка. Его футболка. Туман в голове рассеивается, но ненадолго.
— Не высыпаешься в последнее время? — спрашивает он, поглаживая кончиками пальцев мою руку.
— Не знаю. Может, дело выматывает меня.
В этом нет ничего удивительного. Я в Лас—Вегасе с понедельника. Наша команда снимает показания по делу Билдера. Коллективный иск работников сети отелей, которых вынудили работать без выходных, от рассвета до заката и обманули с зарплатой.
Повернувшись на бок, Логан проводит рукой по моей талии и дальше вниз, по бедру.
— Если хочешь, мы можем проваляться в постели весь день.
— М-м-м, — ладонями провожу по его упругому прессу и поглаживаю гладкую кожу спины, все еще теплую после душа. — И мы зря потратим выходные в Вегасе.
— Не-а, — ухмыляется он, склонив голову. — Давай закажем обслуживание в номер, — прикусывает мне мочку уха, — Посмотрим фильм, — запускает руки под резинку моих шортиков и сжимает ладонями голую задницу, — Поиграем в богача и проститутку.
Хихикая, я утыкаюсь носом в изгиб его шеи и вдыхаю. Под свежим мылом остается его запах. За восемь месяцев, прошедших с декабря, с самой первой нашей близости, этот запах столько раз провоцировал на то, что я буду вспоминать еще долго. И мне становится хорошо от этих воспоминаний. По большей части.
На самом деле, не просто хорошо. Я испытываю блаженство… восторг… счастье…
Потому что, несмотря на свои опасения, я влюбилась в него. Влюбилась сильно, всепоглощающе, без оглядки. И это перестало меня страшить. Как оказалось, он совсем не похож на тех парней, которых я описала Бет при первой встрече, и я еще никогда не была настолько обескуражена своей ошибкой.
— Кто будет проституткой, а кто клиентом? — Я улыбаюсь, коснувшись губами его кожи.
Его плечи сотрясает беззвучный смех, он отстраняется, чтобы посмотреть на меня, но в этот момент, острый приступ боли пронзает мои виски.
— Голова болит? — обеспокоенно реагирует Логан на мой стон и крепко зажмуренные глаза. В ответ на кивок он спрашивает: — У тебя есть лекарство?
 
— В косметичке.
Кровать пружинит, когда он спрыгивает с нее, и я слышу мягкие шаги в сторону ванной. Я переворачиваюсь на спину и закрываю глаза рукой, защищаясь от света.
Вскоре слышу, как он возвращается из ванной и садится рядом. Приоткрыв глаза, беру протянутые им яркие капсулы.
— Спасибо. — я тянусь за бутылкой с водой.
— Угу… — он помалкивает и это так на него не похоже, что я чуть не поперхнулась, запивая таблетки большим глотком воды.
— Ну, так… — говорит он, пока я, хмурясь, опускаю бутылку, — Не хочешь рассказать об этом?
И кладет передо мной белый прямоугольный пакет.
Вот черт!!! Это тест на беременность. Я совершенно забыла, что оставила его в косметичке.
Грудь сжимается, когда я поднимаю глаза и встречаюсь с ним взглядом. Он смотрит на меня, поджав губы.
— У меня небольшая задержка. — я с трудом перевожу дыхание от непонятной тревоги, охватившей меня. — Ничего такого. Просто вчера вечером я немного запаниковала и сходила в аптеку вниз по улице. Тест оказался отрицательным.
Между бровями появляется складка.
— Почему ты мне не сказала?
Я пожимаю плечами.
— Нечего было рассказывать.
Он сидит тихо, спокойно разглядывая меня, а моя головная боль возвращается с новой силой. Вздохнув, снова ложусь и закрываю глаза рукой. Я сейчас не в том состоянии, чтобы выяснять отношения.
Внезапно раздается звук разрываемой бумаги и шелест обертки. Он вскрывает пакет? Какого черта? Почему его это так встревожило? Всего лишь ложная тревога. Выкинуть и забыть.
Я напрягаюсь все больше с каждым шорохом и уже готова сорваться, когда он наконец произносит.
— Здесь сказано, что тест наиболее точен по утрам.
Застонав, я открываю глаза и вижу, как он сидит рядом с развернутой инструкцией на коленях.
— Логан, я не могу быть беременна. Я принимаю противозачаточные.
Он бросает на меня сухой взгляд.
— И я голову готов дать на отсечение, ты точно знаешь, какая часть принимающих такие таблетки женщин беременеет.
Около трех процентов, но это к делу не относится. И я раздраженно бросаю в ответ:
— Только, если принимать их неправильно.
Некоторое время он молчит, наблюдая за моей реакцией. Затем:
— Но ты зачем-то сохранила второй тест. И отказалась от вина прошлым вечером, хотя никогда раньше так не делала.
— О, бога ради! — Я вскакиваю с кровати, хватаю коробку с тестом и инструкцию и направляюсь в ванную. Не могу поверить, что иду делать повторный тест только для того, чтобы заставить его успокоиться.
— Эй, подожди, — говорит Логан, следуя за мной. — Подожди, подожди, подожди…
Он останавливает меня у изножья кровати, и я смотрю на него, скрестив руки и стиснув зубы.
Он поднимает ладони.
— Ты напугана?
— Нет, не напугана, — огрызаюсь я. — Если бы я была беременна, то испугалась бы. Но я не беременна. Так что со мной все в порядке.
Он потирает лоб.
— Я знаю, это сейчас не входит в твои планы…
— Нет, спасибо, — перебиваю я, сжимая свободную руку в кулак. — Мы больше не будем об этом говорить. Я уже знаю, ты считаешь мой план глупым, нереалистичным и… можешь вставить сюда любое другое оскорбительное определение. Но для меня мой план очень важен.
Выдохнув, Логан выглядит так, будто хочет продолжить спор. Но когда начинает говорить, его голос становится мягким и успокаивающим.
— Видишь, вот почему ты должна была мне рассказать. Тебе больше не надо разбираться со всем в одиночку, Пейдж. Уже не надо.
Мое горло сжимается. В глубине души я знаю, что поступаю несправедливо. Он никогда напрямую плохо не отзывался о моем жизненном плане, а страх перед беременностью — это обычное дело. Честно говоря, было бы еще хуже, останься он равнодушным. Гораздо хуже.
 
Но теперь, когда я копнула достаточно глубоко, чтобы признать эти истины, то открыла двери ужасному монстру, что скрывается прямо за углом.