Верните мое тело! (СИ)

Приведя её в одну из верхних комнат, стражник оставил их один на один с виконтом, с интересом, оглядывавшим её, прищурив один глаз.
Ника молчала, не решаясь начать разговор, больше всего сейчас боясь сбиться на неудержимый бабий плач.
– Расскажи мне, что вы там с ней придумали. Только предупреждаю тебя, у тебя есть одна правдивая попытка. Рискни. Попробуй обмануть меня, чужеземец.
– Я не чужеземец, – срываясь начала Ника, пытаясь преодолеть предательский плач, перекрывающий горло. – Я – Ника, святая… в честь салата!
***
 – Не может быть! – вытаращив глаза, заорал во весь голос виконт, разводя в разные стороны ладони.
– Это… я… – натягивающиеся до этого момента нервы не выдержали и Ника, скривив рот и выпятив нижнюю челюсть, зарыдала, как ребёнок.
– Я Ника, как салат… Клары, святой… ыыы… – речь её сбилась, и она заплакала в голос.
Виконт подскочил, обалдело глядя на неё и развел руками, намереваясь обнять, но в последнюю секунду остановил руки, поняв, что, наверное, будет выглядеть странно, обнимая кухонного Ольфа. Не зная, как действовать дальше, он замешкался и с недоумением застыл на месте.
Увидев этот оборванный порыв, Ника впав в лёгкое отчаяние от своего положения, завыла на уровень громче и, окончательно смутив виконта, слегка утеряла равновесие. Пошатнувшись и сползла на колени. Подхвативший её за подмышки виконт ошалело смотрел на неё не зная, как помочь, а Ника от нахлынувшей на неё всеобщей слабости совсем расклеилась и завыла в полный уже голос:
– ЫЫЫ...
Зашедший в этот момент в комнату священник был крайне удивлен увиденной сценой – стоящий на коленях воющий Ольф и склонившийся над ним виконт.
– Браво, виконт! – похвалил священник. – Скажу откровенно, мне никогда не доводилось видеть столь быстрого раскаяния. Чем вы его проняли? Рассказали о грехе лжи или обещали выпороть? Или он так боится за жизнь?
– Да поможет нам небо, святой отец! Это она в его образе! Им удалось вернуть её так! Это она! Ника! В этом огрызке! – он восторженно слегка потряс её за плечи.
– Я не очень молод, – отводя взгляд, произнес священник, – для таких сюрпризов. Мне кажется, пора на покой. Нужно оставить работу идущим после тебя. Я слабею, виконт. У меня сейчас мозги слегка… вскипели, – он вытер лоб тыльной стороной ладони.
– Я ошарашен не меньше! Да что там, больше вашего! Эй, я рад тебя видеть, Ника! Плевать, что ты в этом теле, не плачь! Я рад, повторяю. Так рад! Если бы с тобой случилось невозвратное, я не простил бы себе! Мы вернем тебе тело, чего бы мне это ни стоило, вот увидишь! Не плачь давай, расскажи же мне, что у вас вышло там.
Ника, плача непрерывно, срываясь иногда от неловких похлопываний виконта по её плечу, как могла рассказала происшедшее с ней до этого момента.
– Амулет крови? – встрепенулся ошарашенно слушающий священник. – У тебя? Сейчас?
– Да, – испугавшись и с большой надеждой на чудо прошептала Ника.
– Это невероятная удача! Когда была взята кровь?
Ника объяснила точнее.
– Я не хочу зарекаться, – осторожно произнес священник. – Нужно проверить записи, но мне кажется, появился неплохой шанс!
Ника, затаив дыхание, следила за каждым его словом.
– Вы сможете, святой отец! Ну же?! Решайтесь! – начал давить виконт.
– Я думаю, да. Нужно дать той выпить эссенции, добавлю в неё дистиллят её крови. И тогда да, должно. Пойти.
– Готовьте вашу смесь, святой отец, – гаркнул виконт. – Не ждите же!
Священник, нелепо кивнув, быстрым шагом покинул помещение.
– Ника, – ласково глядя через глаза прямо куда-то ей в душу, произнес он. – Привет!
– Привет, – боясь поверить в успех ответила Ника. – Они не смогли обмануть вас?
– Нет, не смогли, – широко улыбнулся он. – Я приготовился играть в сложнейшую игру, правда зная карты соперника. А у меня – джокер!
– Вы имеете в виду меня? – скромно потупилась она.
– Конечно! Ты – карта удачи, я чувствую!
– А что значит, вы знаете карты соперника?
– Эта, в твоём теле, ты знаешь кто?
 
– Конечно, моя подруга Маринка, лживая лицемерка.
– И не только! – радостно потёр он руки. – Забудь пока про неё. Ты голодна? Я не держал бы тебя в подвале, зная, что это ты. Мне нужно как-то компенсировать тебе вред! Сколько ты там провела?
– Ничего страшного, – пожала плечами Ника. – Хотя, конечно, очень страшно. Очень, – она поёжилась, вспоминая темноту подвала.
– Я велю зажарить мяса, а пока принесу тебе молока, – он дернулся к двери.
– Спасибо, – только теперь поняв, что у неё нет больше никаких сил, Ника опустилась прямо на пол, сев мимо подогнутых ног.
– Я сейчас, не раскисай! Жди! – он ринулся прочь.
Через какое-то продолжительное время накормленная и разомлевшая Ника очумело слушала, как виконт со священник обсуждают план действий.
– Через час снадобье будет готово, – объяснял монах. – Главное её не спугнуть, будет открывать портал, будет пить воду, лишаясь сил. Туда ей подольёшь. Тогда вообще всё легко должно быть.
– Подольёшь? Не боишься её? – узнавал виконт.
– Я ей всю физиономию бы расцарапала, вот так её боюсь. Как врала мне всё время... Как притворялась... Дрянь же?
– Дрянь, – согласно кивнул он. – Всё у нас получится!
– Я бы очень хотела вернуться в себя! Очень! Поговорить не из этого вот обличья.
– Я очень жду этой встречи Ника. Назвавшая салат в честь святой Клары, – его лицо осветила мягкая улыбка. – Знаешь, а я вижу тебя там, в глазах.
Ника грустно улыбнулась, пожав слегка плечами:
– Я тут как пойманное в клетку эхо самой себя.
– Давай убирать тебя из клетки, – кивнул он. – продолжая глядеть ей глубоко в глаза.
– Давай, – мягко согласилась она, кивнув дурацкой головой Ольфа.
– Давайте, – поддержал монах. – Доверимся небесам, вперед!
***
Когда в комнату, наполненную вещами для открытия портала, ввели Маринку, она первым и пытливым взглядом попыталась выведать у Ники, не сломалась ли та? Увидев твёрдую её уверенность, Маринка успокоилась и еще раз обговорив с виконтом задание, начала смешивать ингредиенты. Двигая реторты и чашки перед собой, она совершенно не обращала внимания на стоящий сбоку и сзади кувшин для питья. Просто время от времени протягивая вбок руку и отхлебывая из кувшина. После второго такого отхлебывания Ника, вытащив из-за пояса мензурку с приготовленной монахом жидкостью, легко вылила её в кувшин.
Маринка пила раза три и успела уже создать в реторте серебристую амальгаму, которую уже можно было лить на пол, как помнила с прошлого раза Ника. Как вдруг пошатнулась, и в недоумении схватилась за висок. Её брови начали гневно подниматься, рот возмущённо открылся, стараясь сказать что-то в последний момент. Но всё вокруг работало быстрее, чем её затуманившиеся сознание и не успевшая сказать и слова Маринка была подхвачена в последний момент метнувшимся к ней виконтом. Закатившую глаза Маринку аккуратно уложили на пол.
 – Быстрее, – протянул Нику другую мензурку священник.
Ника кивнула им и немедленно выпила содержимое и заранее опустилась на пол, по знакомой уже, к сожалению, процедуре.
Сознание, подхваченное легким, необъяснимым ветерком, легко закружило голову, и уложив Нику на спину, покинуло её, сбежав, словно птица из клетки.
Пришла она в себя непонятно после какого количества времени. Голова всё так же дико кружилась, руки были ватными от лежания в неудобной позе, затекло вообще всё, что могло.
Первым, что осознанно понял просыпающийся мозг, это была картина, где с каким-то тихим бешенством восторга в глазах смотрел на неё виконт, ожидающий её осмысленного взгляда. Внимательный взгляд священника и безумное, не верящее происходящему качание головой сидящего напротив Ольфа.
Ника поднесла к глазам руку и не особенно внимательно наискосок оглядела палец. Палец был похож. Не дав себе поверить и жутчайше боясь разочарования Ника чуть внимательнее оглядела свою ладонь и, схватив себя за щёки, радостна завизжала!