Ошибка, которую я совершила (ЛП)

Никакого выхода не было. Я не могла с этим справиться.
— Ты понимаешь, чем это кончится для тебя? — из кабинета Магдалены вышел пациент, и Уэйн перешел на шепот. — Ты нигде не сможешь работать. Тебя просто не подпустят к пациентам.
Он протянул мне салфетку.
— На твоем месте я бы очень хорошо подумал над этим предложением, Роз.
*
  
ГЛАВА 17
 
С полотенцем на голове я вышла из душа и успела только надеть халат, когда раздался стук в дверь. Открыв, я увидела гостью с бутылкой шампанского в одной руке и корзинкой спелой клубники в другой.
— Входите, Селия, — сказала я.
Она вошла внутрь и осмотрелась. Глядя на голые стены и пол, она произнесла:
— Я не понимаю, как вы живете. — Ее ливерпульский акцент звучал явственнее, чем обычно. — Я действительно не понимаю. — Затем она спросила: — Джордж у отца?
Узнав, что он останется с Уинстоном только до вечера воскресенья, она поспешила за парой бокалов. Как ни странно, фужеры для шампанского оказались одной из немногих вещей, оставленных мне судебными приставами. Прислонившись к дверному косяку и не в силах сдержать улыбку, я наблюдала, как Селия суетится на кухне. Прежде чем использовать полотенце, она зачем-то понюхала его. Затем подкрутила застрявшую пробку.
— По какому поводу? — спросила я, когда она наполнила сначала один фужер, потом другой.
— А нам нужен повод? — удивилась Селия. Она протянула мне фужер. — Ура.
Затем она все же призналась, что видела, как я иду от машины к дому, и решила, что меня нужно немного подбодрить.
— Вы выглядите так, словно на ваших плечах лежит вся тяжесть мира.
— Просто небольшие проблемы на работе.
— О, кстати, вспомнила, — она сняла одну сандалию. — У Денниса что-то болит вот здесь. — Она указала на мясистую часть под пяткой.
— Ему больно утром вставать с постели? — спросила я.
— Как ножом режет! — воскликнула она. — Еле ковыляет.
— Подошвенный фасциит. — Я нацарапала название рекомендуемых ортопедических стелек на клочке бумаги. — Положите ему в ботинки. А на выходных я его посмотрю.
Селия нахмурилась, читая записку. Видимо, она не очень верила в стельки.
— Они действительно помогают, — твердо сказала я.
Она сложила записку, сунула ее в карман и потянулась за шампанским.
— А почему бы вам не поужинать у нас? — предложила она. — Я приготовила палтус по маминому рецепту, там хватит и на шестерых. Вы посмотрите ногу Денниса, а я…
— Я не могу.
Она поставила фужер.
— Почему?
— У меня встреча кое с кем.
— С кем? — в ее глазах загорелся огонек любопытства.
С тех пор, как мы стали соседями, Селия неоднократно и безуспешно пыталась подобрать мне достойного мужчину. Пара из них были сыновьями ее приятельниц из книжного клуба. Затем появился брат ландшафтного дизайнера. Потом племянник парня, который приходил раз в месяц почистить ее духовку. Заочно все они выглядели хорошо, но я объяснила Селии, что если чей-то сын/брат/племянник в сорок лет еще не женат, для этого есть причины.
— Хороший товар разбирают быстро, — сказала я ей.
— Тогда почему тебя не схватили?
— Я сделала неправильный выбор.
— А, может быть, ты слишком разборчива?
— Может быть, — сказала я и оставила все, как есть.
Но, честно говоря, видели бы вы тех мужчин. Не хочу быть грубой, но удивляюсь, как им вообще удавалось каждое утро завязывать шнурки на ботинках без чужой помощи?
— Ничего особенного, — сказала я Селии, которая ждала объяснений. — Просто человек с работы. Это не серьезно.
Селия поморщилась:
— Вот оно, поколение пепси-колы. — Она презрительно передернула плечами. — Как романтика может быть несерьезной? И что это вообще такое? Когда я вижу по телевизору этих идиотов, которые говорят, что не готовы остепениться и хотят свободы, я говорю Деннису: «Да какая дура их возьмет?» Что с ними будет через десять-двадцать лет, и кому они будут нужны?
Она остановилась, чтобы поразмыслить над этим фактом, затем допила шампанское.
Покачав головой, она добавила:
 
— Разве что представительницам древнейшей профессии.
— Это точно, — согласилась я.
*
Через час я в машине направлялась на север.
Во время поездки я могла думать только об Уэйне. Я была чертовски зла на него. И на себя. Если бы я проглотила свою гордость и попросила немного денег у Петры, то не оказалась бы в таком положении. Я преодолела скользкий поворот на Райдол-Уотер, и у меня что-то сдалось в животе. В конце дня, когда в клинике уже не было пациентов, и оставался один Гэри, Уэйн загнал меня в угол. Он спросил, что я решила?
С приоткрытым ртом (он всегда его открывал, когда сосредотачивался), Уэйн ждал моего ответа, и я была неприятно поражена его большим языком. Кажется, он был слегка припухшим и покрыт толстым белым налетом, что свидетельствовало о хронической дрожжевой инфекции.
— Раз ты не даешь мне выхода, тогда завтра вечером, — рявкнула я.
Я была в бешенстве от его поведения и не пыталась это скрыть.
— О, — весело ответил он. — Так скоро?
Идиот почему-то чувствовал себя польщенным. Глядя на его язык, я с трудом воздержалась от слов, что у меня нет выбора, так что «чем раньше сяду, тем раньше выйду». Если бы я в эту минуту начала взвешивать все «за» и «против», то отказала бы ему. К сожалению, этот ублюдок очень подробно описал мне, что за этим последует.
— Джордж на выходных у отца, — сказала я. — А это значит, или завтра или через две недели.
— Завтра, — быстро ответил он. — Да, завтра меня вполне устраивает, потому что на конец месяца у меня запланировано…
И он перечислил мне список дел, из которых состояла его нелепая жизнь.
Когда он закончил, я еще некоторое время смотрела на него, все еще совершенно потрясенная, что он оказался способен на подобный шантаж. Мы с Уэйном всегда хорошо ладили. Конечно, порой он раздражал: его шутки были скучными, и он сильно преувеличивал свою роль в клинике. Но он всегда был добр ко мне. Мы были добры друг к другу. Я не могла поверить в эту смену ролей и чувствовала себя преданной.
А пока я постаралась выбросить Уэйна из головы, потому что не хотела являться к Скотту в душевном раздрае. Для человека, знавшего меня так недолго, Скотт обладал пугающей способностью чувствовать мое состояние, и я знала, что будет полной катастрофой проболтаться ему о требованиях Уэйна.
Для Скотта Уэйн был пустым местом, не заслуживающим даже вежливого кивка. Это было очевидно из его поведения, так что мне не нужно было долго думать, стоит ли рассказывать Скотту о намерениях Уэйна.
Во-первых, хотя Скотт не озвучил это условие, но я понимала, что пока он платит, я принадлежу ему. И только ему. То, как он описывал уродство конвейерного секса, было связано не с самим девушками, а, скорее, с отвратительными подонками, покупавшими их услуги. Он не мог допустить невидимого присутствия Уэйна между нами.
Но, не предупредив Скотта, я наносила серьезный удар по его тщеславию.
Я думала об ударе по самолюбию, который вы получите, если человек, с которым вы спали, переспит с кем-то другим. С человеком, которого вы считаете ниже себя. И даже если вам очень нравится человек, с которым вы раньше занимались сексом, вы не сможете вернуться к нему, потому что он поставил вас на одну ступень с каким-то ничтожеством. Это будет слишком унизительно. В любом случае, это только подтверждало мою решимость не посвящать Скотта в мою завтрашнюю повестку дня с Уэйном. Я не могла рисковать нашей договоренностью.
Мне все еще нужны были его деньги для погашения долгов по кредитным картам.
Проблемой Уэйна я займусь завтра, а пока мне нужно было подготовиться к предстоящей ночи. Поэтому я включила радио, нашла канал, передающий что-то гремящее с тяжелыми басами, а затем на повороте обогнала пару велосипедистов. Небольшой акт безрассудства вызвал всплеск адреналина — как раз то, что нужно для изгнания Неудачницы Роз и вызова Сексуальной Хищницы.