Касиан (СИ)

— Вы же обещали мне, что он останется жив! Вы обещали мне!
— Я лишь обещал вам, что походатайствую за него перед Касианом, но, как видно, он решил, что ваш брат достоин смерти. Я ничего не смог с этим поделать.
— Ложь, это всё ложь. Вы и не собирались просить за него!
— Я понимаю, это для вас огромное потрясение, но возьмите же себя в руки. Господин Роуст, прошу вас, выведите господина Холевана отсюда и отведите его домой. Я пока останусь здесь с телом казненного. И, пожалуйста, проследите, чтобы никто меня не беспокоил.
Помощник кивнул и вывел почти силой Фолта из погребального зала. Оставшись один, капитан подошёл к столу, где лежало тело казненного. Какое-то время он молча всматривался в его мертвое лицо. После чего достал из-под стола, на котором он лежал, небольшой ящик, поставив его в изголовье, и извлёк из него небольшое устройство, похожее на ажурный обруч небольшого размера. К нему шли два проводка, с одной стороны они были прикреплены к обручу, а другой уходили куда-то в недра ящика. Капитан, действуя очень осторожно, надел этот обруч на голову Дениса. Закрепив его там, он стал что-то переключать и нажимать внутри открытого ящика. Вдруг раздался негромкий щелчок, за которым последовал тихий непрерывный гул. Обруч на голове юноши засветился мягким голубым светом. Вскоре после этого, грудь Дениса поднялась, и послышался судорожный глубокий вздох. Почти в то же мгновение, до того плотно закрытые глаза Дениса широко открылись, но в остекленевшем взгляде не было ни намёка на сознание.
— Так-так, отлично, дружок. Значит, всё идёт по плану. Посмотрим теперь, сколько мне понадобится времени, чтобы очистить твою голову от ненужной информации и вложить всё необходимое. И только после этого, я позволю тебе жить, не раньше и не позже.
***
— Это просто какой-то кошмар! Парень, конечно, виноват, но зачем же такие жестокие меры?!
— Так повелел Великий Касиан. В конце концов, это урок на будущее, не нужно нарушать закон.
— А если он действовал из благих побуждений? Что, если он просто пал жертвой этих проклятых саботажников? В конце концов, он помог их, наконец, поймать. Неужели Касиан не мог пощадить его хоть немного?
— Да что вы спорите? Вы говорите о Касиане, словно он живой, а он лишь бездушная машина. Кто действительно управляет нашими судьбами, так это капитан и никто иной.
— Ты что, Леот, с ума сошёл? Не хватало ещё, чтобы ты начал распространять эту ересь. Хочешь последовать за этим пареньком, жить надоело?!
— Да успокойтесь, тётушка, не я один об этом говорю. Почти все только и шепчутся об этом.
— И слышать ничего не хочу! Я запрещаю тебе быть одним из этих твоих всех, иначе смотри, расскажу отцу, уж он живо вправит тебе мозги.
Молодой человек хотел ещё что-то возразить, но тут в зале собраний, где снова по приказу капитана собрались все касианцы сколько могло уместиться в этом помещении, появились члены высшего совета. Первый помощник капитана призвал всех собравшихся к тишине. После того, как все присутствующие смолкли, вперёд выступил капитан. На лице его была печать огромной усталости.
— Жители Касиана, я собрал вас, дабы сообщить вам благую весть. Вы все были свидетелями того, как здесь в этом зале, по повелению Великого Касиана, казнили молодого человека, некоего Дениса Холевана. После того, как приговор был приведён в исполнение, я, как вам наверняка известно, запретил его хоронить, и уединился с его телом в одной из похоронных комнат. Вы, конечно же, удивлены этим моим поведением, а возможно и возмущены. Но сейчас пришло время всё вам объяснить. Я до конца верил в справедливость и милосердие Великого Касиана, и все эти дни умолял его простить казненного и вернуть ему жизнь, дабы народ Касиана видел не только его строгость по отношению к преступникам, но и его великое милосердие. И вот, сегодня утром, Великий Касиан внял моим мольбам и вернул его к жизни.
Люди, слушающие речь капитана, были ошеломлены. Они то и дело украдкой переглядывались друг с другом, словно не веря своим ушам, а многие при этом укоризненно качали головами. Но как только капитан закончил свою странную речь и дал знак своему помощнику, тот вывел из-за двери, находящейся прямо за спиной капитана, Дениса, живого и по виду совершенно невредимого.
 
Толпа ахнула почти, как один человек. А спустя мгновение, из толпы выбежали трое: пожилая женщина, девушка и молодой пилот. Все они бросились к воскресшему и принялись его обнимать. Выждав, когда первая волна удивления и радости слегка уляжется, капитан снова призвал всех к тишине и продолжил говорить:
— Итак, вы все являетесь свидетелями великого чуда. Теперь, я надеюсь, ни у кого не вызывает сомнения, что наш Великий Касиан — живое существо, способное не только карать, но и миловать. Он когда-то дал нам всем жизнь, и теперь он продемонстрировал нам всем это. Однако преступление требует наказания.
При этих словах мать, прижавшая к груди вновь обретенного сына, с ужасом посмотрела на капитана и, что было сил, вцепилась руками в рубашку сына.
— Нет, пожалуйста, только не убивайте его снова! Я не вынесу этого опять. Если мой сын так провинился, пусть Великий Касиан заберёт мою жизнь, но позволит Денису жить!
— Успокойтесь, госпожа Холеван, ваш сын будет жить, но в наказание за содеянное, Касиан лишает его статуса пилота и отправляет на вечное изгнание на уровень фермеров, где он до скончания своих дней будет одним из них. Также, как и им, ему навсегда запрещено появляться на уровне пилотов, под каким бы то ни было предлогом, если, конечно, он не будет приглашен кем-то из официальных лиц. Нарушение сего повлечёт за собой очень неприятные последствия. Надеюсь, вам это понятно, господин Холеван?
— Да.
— Отлично, Холеван. Сопроводите приговоренного к месту его нового проживания. А остальные могут расходиться, наше собрание объявляю закрытым.
Сразу же после того, как капитан закончил говорить, все не спеша стали покидать зал, при этом, речей о том, что Касиан не живой организм, а машина, больше никто не произносил. Денис в сопровождении матери, брата и Алис отправился на нижний уровень. Там ему отвели небольшую старую ферму, состоящую из маленького, сильно запущенного домика, обычного для фермеров количества полей и клетки с животными, о которых ему теперь предстояло заботиться, чтобы они давали ему средства к существованию.
Весь тот день родные Дениса провели вместе с ним, помогая устроиться на новом месте. День неумолимо заканчивался. Фолту нужно было возвращаться к себе домой, к жене и своим делам. Затем, уже почти ночью ушли и Сисиль с Алис. При этом им с Денисом пришлось потратить немало сил, чтобы уговорить ее оставить вновь обретенного сына хоть ненадолго. Но, в конце концов, она поддалась уговорам. Проводив всех, Денис уснул в своём новом доме, свернувшись калачиком на старом разваливающемся диване.
Утром, он проснулся от чьего-то прикосновения, открыв глаза, он увидел Алис.
— Алис, что ты тут делаешь?
— Пришла помочь тебе на новом месте. Принесла кое-какие вещи от твоей матери. Она сказала, что придёт позже. Ты голоден, пошли, я принесла тебе завтрак.
Вдвоём они стали обходить дом в поисках места, где можно было удобно разместиться и спокойно позавтракать.
— Да уж, жильё просто лучше не придумаешь, это точно. И где они только его откопали?
— Это старая ферма того самого несчастного, что травил наши поля. Он жил здесь, но, как видно, жильё было под стать хозяину.
— Ладно, это неважно. У меня теперь масса времени, чтобы привести его в порядок. Кажется, это у него была столовая.
 
Денис вошёл в большую комнату, почти полностью заваленную всяким хламом. Посреди всего этого хаоса, стоял, завалившийся на одну сторону, большой круглый стол. Он поднял его и, подложив под карай, где не хватало одной ножки, несколько ящиков, радостно произнёс:
— Ну вот, хотя бы есть место, где перекусить!
Вместе с Алис они кое-как оттёрли его от грязи и накрыли скатертью, которую она принесла с собой. Потом девушка выставила на неё еду, и они занялись завтраком. Алис не столько ела, сколько во все глаза смотрела на Дениса.