Мир клятв и королей

Разницы между ними Пайпер совсем не видела. Что рыцари, что искатели – для нее все они были одинаково обученными сигридцами или землянами, для которых держать оружие в руке так же просто и естественно, как вилку. Пайпер даже не удивилась бы, если бы Энцелад одной вилкой отбился от демонов, но проверять этого не хотела.
К сожалению, лучше него никого не нашлось. Сам Энцелад от этой новости был не в восторге. Сионий, особенно подчеркнувший, что «Пайпер еще совсем неопытна», сказал, что Энцелад не может заниматься с ней так же, как с другими рыцарями. Никаких мечей, даже учебных, настоящих щитов или хотя бы крохотного клинка. Вообще никакого оружия. Только магия Пайпер, которую она училась вовремя призывать, чтобы выдерживать атаки Энцелада. Достаточно слабые, как заметил он сам, но у Пайпер всегда оставались синяки.
Энцелад словно играл с ней. Он не использовал никаких сложных приемов, даже почти не подкрадывался и не пользовался эффектом неожиданности. Он наступал на нее то с одной, то с другой стороны и в самый последний момент менял траекторию достаточно легкого удара, и Пайпер должна была успеть перенаправить свою магию в то место, куда целился Энцелад. Что будет результатом этих тренировок, – укрепит ли она свои мышцы, поставит защиту или применит магию на рыцаре, – было не столь важно, потому что любой результат был бы хорош, но пока ничего из этого у нее не получалось. У господина Илира она, со слов мага, неосознанно применила магию на Энцеладе, но как именно – она так и не поняла. Сейчас же, как бы Пайпер ни старалась, рыцарь еще ни разу не похвалил ее за успешную защиту или контратаку.
Энцеладу это надоедало, а Пайпер – раздражало. Она не могла постоянно надеяться только на Лерайе, которая из-за перепадов настроения то помогала ей, то игнорировала, словно Пайпер и не существовало. Открытие первого портала, если верить Стефану, было близко к успешному, но таковым не стало. А столкновение с Иснаном и демонами лишний раз показало, насколько Пайпер не подготовлена. Было глупо рассчитывать на какие-либо результаты в столь короткие сроки, но хоть что-то же должно было быть. Пайпер всегда побеждала Лео в битве подушками, – так почему тренировки с Энцеладом, почти не отличающиеся, проходят так тяжело?
Почему к ней не приставили кого-нибудь менее разговорчивого и язвительного, Пайпер не понимала. Казалось логичным, что новичок, который только учится управлять собственными силами, должен заниматься с кем-то, лишь парой уровней выше. Энцелад был где-то на самой вершине мастерства, и Пайпер это отнюдь не нравилось.
– Слишком медленно двигаешься, – растягивая слова, произнес Энцелад. Эта фраза, пожалуй, за два дня стала его любимой, уступая лишь самым ярким: «Вставай» и «Немедленно поднимайся».
И что Пайпер могла ему ответить? «Заткнись, рыцарь-переросток»? «Заткнись, потому что я сальватор»? «Заткнись, пока я не расплакалась»? У Пайпер были сотни вариантов, которые она, буравя замершего перед ней рыцаря взглядом, перебирала в голове, когда неожиданно вмешалась Марселин:
– Наоборот, тут есть прогресс.
Энцелад скептически хмыкнул и посмотрел на нее, одним своим взглядом дав ей понять, что не признает этого, пока ему не представят весомых доказательств.
– С каждым разом Пайпер все ближе подбирается к Силе, – пояснила Марселин, задумчиво постучав пальцем по подбородку. – Вчера она была слаба. Сегодня, конечно, не лучше…
– Ну спасибо, – фыркнула Пайпер.
– …Но и ты сегодня немного слабее, Энцелад.
Рыцарь замер, вопросительно поднял бровь и уже был готов потребовать объяснений, но его опередила Диона, возмущенно спросившая:
– И что это значит?
– Пайпер потихоньку истощает его собственную силу, из-за чего атаки Энцелада становятся слабее.
И почему же Пайпер совсем не чувствует изменений?
Магия для нее ощущалась как нити, но сейчас новых нитей в ней не было. Не было даже крохотного намека на магию, словно она забилась в самый дальний угол и впала в спячку, перед этим выставив какую-то защиту, сбивавшую Марселин с толку. Пайпер чувствовала только усталость и раздражение, с каждой минутой все больше овладевшее ее телом, эмоциями и словами.
 
– И какой в этом толк? – хмыкнул Энцелад, сложив руки на груди. – Если ты не сможешь использовать вытянутую из меня силу, то ничего не добьешься.
Пайпер стиснула кулаки и сделала несколько глубоких вдохов. Лерайе, как и всегда, молчала, но она не прекращала посылать ей мысленные просьбы: «Не хочешь помочь мне, пока я тут не откинулась? Или хотя бы скажешь, где раздобыть самоучитель для сальваторов?»
Это было по-настоящему нечестно. У обычных магов и накладывающих чары сигридцев были сотни, если не тысячи книг, которые помогали им в их науке, а у Пайпер – только пересказы воспоминаний Сиония и Стефана, сильно разнящиеся из-за того, что ни один из них не был достаточно близким другом Йоннет. Конечно, была еще Твайла, но она… Пайпер упрекнула себя за предосудительную мысль о темных созданиях, мелькнувшую в ее голове, но почти тут же нашла подходящее оправдание.
Фройтер сказал, что «девочку с рогами не получится прятать постоянно». Хотелось верить, что это высказывание не относилось к Твайле, но если маг увидел ее в глазах Пайпер, то события принимали неожиданный поворот. Как скоро Фройтер поймет, где именно находится Твайла и когда расскажет о ней коалиции?
В качестве небольшой подсказки остался кристалл, который теперь Пайпер носила как подвеску, но и тут была проблема: она понятия не имела, как его использовать. Она отыскала в библиотеке книгу, в которой говорилось о создании кристаллов памяти и их активации, но абсолютно все попытки Пайпер с треском провалились. Ни какие-то непонятные знаки, найденные в другой книге и нарисованные мелом на полу вокруг кристалла, ни «протягивание» магии к кристаллу не помогли. Из-за этого Пайпер злилась еще сильнее.
«Может быть, ты хотя бы скажешь, что мой час еще не настал? – потирая уже давно нывшие от напряжения запястья, Пайпер вновь обратилась к Лерайе. – Ты же можешь сказать хоть что-нибудь? Даже глупость в духе «только я знаю, что для тебя лучше». Давай, спящая красавица. Мне нужны ответы».
Как и всегда, реакции не последовало. Ни через минуту, ни через десять, когда Энцелад объявил о завершении их тренировки, устав от ее безынициативности и получив подтверждение от Марселин о том, что большего от Пайпер сегодня ждать не стоит. Ни даже спустя полчаса, когда Пайпер уже была в своей комнате и смотрела на высившиеся на прикроватном столике книги, которые она, перебарывая усталость и лень, читала каждый вечер. Она заставляла себя уделять внимание книгам, хотя чаще всего ничего не понимала там, только общие слова, такие как «магия», «внутренние силы» и прочая ерунда. Но Шерая говорила, что ей необходимы базовые знания, а Сионий надеялся, что, изучив книги о магии на земном языке, она перейдет к тем, что написаны на сигридском. Но пока единственное, что понимала Пайпер, – это то, что она в любой момент готова сорваться.
Руки сами потянулись к одной из книг и сжали так сильно, что затрещала обложка, но в дело вступила чужая магия, и книга, выскользнув из рук Пайпер, плавно проплыла по воздуху и приземлилась на краю стола. Резко обернувшись, она увидела стоящего в дверях Стефана. При его высоком росте ему пришлось сильно пригнуть голову, и выглядело это несколько нелепо, что совсем не сочеталось с серьезностью в его взгляде.
– Попрошу не швыряться магическими книгами, – строго произнес он, оттолкнувшись от косяка и направившись к столу. – Некоторые экземпляры довольно редкие.
– Я не собиралась швыряться ими, – возразила Пайпер.
Но себе она призналась, что понятия не имела, ради чего потянула руки к книгам. У нее не было ни настроя, ни времени на чтение. До обеда оставалось всего ничего, а Пайпер еще нужно было смыть с себя тысячу и одно поражение и привести себя в порядок, после чего, лишь чудом выдержав сам обед, отправиться с Сионием в библиотеку.