Суженая для Темного. Попаданка из пророчества (СИ)

Зрители сперва с азартом наблюдали за схваткой, потом бородатый танцор не удержался и с зычным гиком присоединился к рукопашной. За ним последовал носатый толстяк, громила с руками-лопатами, и вот уже все присутствующие, кроме меня, принимают участие в веселье. Из-за барной стойки на сие непотребство взирал хозяин «Гордости Даргуса», на его кислом лице лежала печать бесконечной покорности судьбе.
Когда хлопнула дверь, услышала только я и только потому, что ждала Хэча. Это был он. Маг, не обращая внимания на творящийся мордобой, прошёл прямиком к моему столу:
— Ты поела?
— Шутишь? Смотри, что тут делается! Мне всё ещё ничего не принесли.
Хэч недовольно воззрился на шепелявого, который под тяжёлым взглядом втянул голову в плечи по самую макушку.
— Неси заказ.
— Благородный господин, куда же? Они же перевернут всё.
Как раз в этот момент, будто чтобы подтвердить слова хозяина, на стол перед нашим носом грохнулся Жан. Вернувшись в вертикальное положение, парень виновато пожал широкими плечами и хотел продолжить бой, но Хэч двумя пальцами левой руки придержал его за шиворот, а правой запустил в центр потасовки тёмно-зелёный шар, который с громким «бум» разбросал всех её участников по разным углам таверны.
— Ма-аг! — тут же заорал кто-то, и все зашептались, перебивая друг друга:
— Настоящий маг!
— Не может быть…
— Отчего ж не может? Со всей империи понаехало народу на фестиваль.
— А что если это тот самый…
— Да ну-у…
Хэчу болтовня людей была до лампочки.
— Неси заказ, да пошевеливайся, — приказал он хозяину и уселся за стол, не обращая внимания, как народ, продолжая шушукаться, потихоньку расползается — кто по своим местам, а кто на улицу.
Побитый менестрель растирал пальцы, посматривая на свой музыкальный инструмент, который в схватке не пострадал, а его противники, поднявшись и разобрав воткнутое в стол оружие, направились к выходу. Уже у двери Гарод обернулся:
— Тебе, щенок, в нашем городе не жить. Закопаем.
Он выразительно провёл рукой по горлу — одинаковый жест во всех мирах, — и пнул дверь, которая с жалобным скрипом распахнулась, выпуская опозоренную компанию на свежий воздух.
Длинноволосый вздохнул, взял инструмент и принялся наигрывать весёлую мелодию, будто ничего не произошло.
— Может, возьмём его с собой? — тихо предложила я, потому что, глядя на менестреля, испытывала совершенно непонятное, иррациональное ощущение, будто он должен быть рядом, — В обозе освободились места — несколько купцов приехали на фестиваль и останутся в Даргусе.
Маг откинулся на спинку стула и уставился на меня очень недовольным взглядом.
— Зачем?
— Ты же слышал — ему угрожают смертью.
— Ну и что?
— Разве ты не за то, чтобы помогать тем, кто нуждается в помощи?
— Он не просил о помощи.
Справедливое замечание.
— Ну… Всё равно, надо помочь человеку.
— Не маленький, сам разберётся, — жёстко отрезал Хэч, и я поняла, что дальше напирать бесполезно.
Подошёл хозяин таверны с заказом. На обычном подносе каким-то чудом уместились парочка салатов, мясо с овощами, запечённая рыба и гора пирожков. Всё, кроме пирожков, в двойном экземпляре.
— Напитки, фрукты и пирожные тотчас подавать?
— Через двадцать минут.
От блюд шёл потрясающий аромат, заставивший сглотнуть слюну.
— Ешь. Это вкусно.
— А ты?
Маг, улыбнувшись одними губами, взял вилку с ножом и начал есть мясо. Я последовала его примеру. Первый же кусочек подарил невероятное удовольствие! Нежная, сочная телятина с едва уловимым оттенком незнакомых пряностей… М-м-м… Распробовав восхитительную гамму вкусов, я с воодушевлением принялась дегустировать всё подряд. Ой-ё-ёй, это же настоящий праздник желудка! Так и гурманом заделаться недолго — повар здесь и впрямь мастер, наверное, потянет на пресловутые мишленовские звёзды.
Я так увлеклась, что не заметила, как к нашему столу подошёл менестрель.
— Прошу прощения, что прерываю вашу трапезу. Вы ведь нездешние, верно? — сверкнув живописным фингалом, поинтересовался он.
 
— Допустим, — ответил Хэч, от которого прошла волна тёмного, как полярная ночь, холода.
Менестрель не удивился нелюбезному приёму, в лукавых синих глазах мелькнуло нечто вроде понимания.
— На фестиваль приехали?
Маг отложил вилку и нож.
— К чему вопросы?
Длинноволосый обезоруживающе улыбнулся.
— Видали дуболомов? Не хочу попасть к ним на перо. Если вы в Даргусе проездом, не подскажете, где остановился владелец обоза? Вдруг повезёт, и он найдёт местечко для бродячего музыканта. И спасибо за помощь, уважаемый. Если б не вы…
— Я не помогал, — спокойно возразил маг, — Владелец остановился в «Рае путника». Завтра утром обоз покинет город.
— Благодарю, — длинноволосый чуть склонил голову, обозначив Хэчу вежливый поклон и впервые обратил внимание на меня.
— Ещё раз прошу прощения, что оторвал от деликатесов, — прямой взгляд синих глаз почему-то нервировал, я даже покраснела, — Кухарь в «Гордости Даргуса» знатный. Мне случалось трапезничать в богатых домах, так вот, — он поднял указательный палец, — ни один тамошний повар не сумел бы его переплюнуть. Всего наилучшего, уважаемые.
На этот раз мужчина раскланялся по-настоящему, закинул инструмент на плечо и лёгкой походкой направился к выходу.
Хэч проводил его хмурым взглядом и уставился на меня — в чёрных глазах разгоралось тёмное пламя.
— Что происходит, Эви?
— А… разве что-то происходит?
Трясущимися руками попыталась подцепить листочек из салата. Неудачно. Посмотрела на мага — тёмное пламя в его глазах уже ревело, стремясь вырваться наружу.
— Эви!
— Что? Я ничего не сделала!
— Знаешь, как ты смотрела на него? Как голодная до случки кошка.
Что? Я не верила своим ушам.
— Ты ревнуешь, что ли?
Сам же хочет уйти. Бросить меня! А я должна сохранять целибат? Совсем с дуба рухнул? Да и не было ничего такого этакого, я обыкновенно смотрела. Зуб даю.
— Эйвери… — не скрывая ярости, прошипел мужчина.
Но наклёвывающийся скандал прервал шепелявый хозяин лучшего в мире повара:
— Десерты, благородный господин.
На столе появились кружки с чаем, от которых валил пар, креманки с кругляшками мороженого, блюдечки с пироженками и трёхъярусная этажерка с фруктами на любой вкус. Хэч, стиснув зубы, смотрел на меня, а едва шепелявый ушёл, схватил за руку, которой я потянулась к маленькому красивущему кексику в глазури и разноцветной светящейся посыпке.
— Не вздумай флиртовать с ним, — сурово отчеканил мужчина, — поверь, меня не стоит провоцировать.
Вот теперь я разозлилась по-настоящему.
— Хэч, определись уже со своими желаниями. Ты сам отказался от меня, забыл? Так что не надо командовать!
В груди и солнечном сплетении противно ныло, глаза наполнились слезами — эх, такой десерт насмарку! Я хотела вскочить и убежать, но мужчина крепко держал меня за руку, продолжая гипнотизировать горящими чёрными углями.
— Я тебе всё объяснил, — в одно мгновение вернув невозмутимость, заявил он, — Мой долг выше моих желаний, с этим приходится считаться.
— Объяснил? — Я расхохоталась, причём смех был скорее похож на истерику, — Ты даже не говоришь, кто ты такой. С чего вдруг тебя касаются ужасные древние пророчества? Про себя я молчу — не верю, чтобы они каким-то боком касались меня.
— Но они касаются тебя, Эви. И с этим тоже приходится считаться. Поверь, мне это нравится не больше, чем тебе.
Опять не хочет рассказать правду! Ну хоть от менестреля отвлёкся. Я сама не понимала, почему обратила внимание на музыканта, и боялась необычного ощущения, которое появилось в его присутствии.
— Всем оставаться на своих местах, — громом среди ясного неба раздался гулкий бас от двери.
В обеденный зал таверны ввалилась толпа тех самых урцаков, которые охраняли помост с тенями.
— Где он?
— Вот, вот он, за столом с девушкой сидит, — подобострастно заюлил высокий трескучий голос. Это был один из тех драчунов, кто первым свинтил из таверны, едва Хэч положил конец побоищу.