Королевство Изгнанных (ЛП)

И я никак не могла насытиться. Я хотела быть завёрнутой в него, потеряться в том, как его руки беспокойно путешествовали по моему телу. В неопровержимом пылу его поцелуя. Наши губы слились воедино, и впервые за долгое время я почувствовала себя целой. Проведя руками от его шеи к позвоночнику, я прижала его к себе. Нок обхватил меня за талию, и восхитительное давление вспыхнуло от его пальцев.
Он на мгновение оторвался от меня и прижался лбом к моему лбу.
— Лина…
Моё имя на его губах только усилило моё желание, и я притянула его рот обратно к своему. Я поцарапала его нижнюю губу зубами, и он нырнул в меня. Клянусь, в тот момент я ощутила в нём все бурлящие эмоции. Тоска, смешанная с болью и неуверенностью. Это было так глубоко и грубо, что я чуть не обмякла в его руках. Я ничего так не хотела, как успокоить эти борющиеся страхи, удовлетворяя его и моё желание.
Затем что-то щёлкнуло, яркая вспышка тепла прямо в центре моей груди. Я ахнула и прижалась головой к стене, пока он пробовал мою шею на вкус. Ровный гул пробежал по моим венам, новое бешеное биение, как будто ещё одно сердце билось рядом с моим. Это была полная противоположность плотскому чувству. Полная противоположность тому, что я искала в прошлых романах. Страх и страсть боролись друг с другом, и я прижала губы Нока к своим, чтобы не убежать.
Окутанная его теплом, я не заметила, как распахнулась дверь гостиницы, пока Нока не отбросило от меня под дождь. У него едва хватило времени, чтобы успокоиться, прежде чем он обратил свои дикие глаза на человека в открытом дверном проёме.
С трясущимися руками Кост смерил меня взглядом, прежде чем обратил свой гнев на Нока.
— Не будь дураком. Остынь.
Жёсткие глаза пронзили Коста, но теперь Нок сжал губы в тонкую линию. Вода стекала по его лицу, скользя вдоль скул, стекая до челюсти. Он бросил на меня страдальческий взгляд. Я могла бы поклясться, что увидела мерцание ледяной синевы в чернильно-чёрной глубине его глаз, но оно исчезло в одно мгновение. А потом обрушилась стена холода, такого внезапного и сильного, что, клянусь, дождь превратился в мокрый снег. Напрягая каждый мускул, он прошёл мимо меня, даже не взглянув на меня. Захлопнул за собой дверь трактира.
Так холодно. Я поднесла пальцы к губам, надеясь снова разжечь огонь, который он оставил. Почему он действовал именно так? Когда Нок ушёл, моё тело ныло от желания последовать за ним. Понять. Почувствовал ли он нашу связь? Может быть, поэтому он и закрылся. Это было так сильно и неожиданно. Даже с Винном, ещё одним Заклинателем, я никогда не чувствовала такого притяжения.
Кост развернулся на месте, начищенные ботинки заскрежетали по дереву, и он пригвоздил меня своим суровым выражением лица. Разочарование захлестнуло меня, и я прищурила глаза.
— В чём твоя проблема?
Кост рявкнул. Оскалив зубы и возвышаясь надо мной, он прижал меня к стене.
— Ты, Лина, ты моя проблема.
Прижав ладони к его кроваво-красной парадной тунике, я толкнула его. Он не сдвинулся с места, так что я наклонилась вперёд, приблизив свой нос к нему.
— Уйди с дороги, Кост.
— Оставь Нока в покое.
— Ты не имеешь права указывать мне, что делать.
Кост сжал в кулак затянутую в перчатку руку и крепко сжимал его целую минуту, прежде чем разжать пальцы.
— Оставь. Его. В покое.
Вена на его виске пульсировала.
У меня чесались руки ударить его. Чтобы сбить его очки на землю и испортить эти идеально уложенные, богом проклятые волосы.
— Что ты имеешь против меня, Кост?
— Ты работа, — сказал он. Я вздрогнула, но он продолжал говорить дрожащим голосом: — Ты даже не понимаешь, что натворила. Ты поставила под угрозу всё.
— Кост...
— Что в тебе такого, что заставляет его отбросить осторожность? — он изучал моё лицо в поисках ответа. По-видимому, он уйдёт с пустыми руками, потому что поморщился. — Ненавижу, что ты подходишь.
Моё тело онемело.
— Что?
— Ты похожа на чёртову головоломку. А остальные из нас? Мы уже много лет помогаем ему собрать воедино большую, более важную картину. Но вот ты, единственный кусочек, который он не может игнорировать. Единственный, который подходит. Нет ничего лучше этого чувства облегчения и удовлетворения, когда последний кусочек находит свой дом, — его слова были прерваны натянутым смехом. — Не имеет значения, как долго остальные из нас находятся под рукой.
 
— Нас?
— Нас! Я... я... — выражение его лица дрогнуло, а плечи опустились.
Его слова разлетелись, как молния, ударив в маленькое пространство между нами и пригвоздив меня к земле. Тихий звон последовал за его вспышкой, и он просунул пальцы между очками и носом, пряча глаза. Осознание этого поразило меня с силой бурных океанских вод.
— Ты любишь его, — мои слова были едва слышны, но Кост вздрогнул.
— Не делай вид, будто ты что-то обо мне знаешь, Лина. Это ради Нока, а не ради меня, — его голос поднялся на октаву выше. У него перехватило дыхание.
Я попыталась взять себя в руки и сосредоточиться на своих мечущихся мыслях.
— А он знает?
— Достаточно, — он снял с лица очки и протёр стекла. — Просто держись подальше.
Взглядом, свободным от оправы, он уставился на меня. Боль пронизала зелёные поля, и моё горло сжалось. Как давно они с Ноком дружат? А я просто пришла и изменила их динамику… Быть недостающей частью Нока, по крайней мере, в глазах Коста. Слова формировались и исчезали, в моём сознании не возникало ничего достаточно существенного.
Наконец мне удалось выдавить слабое:
— Кост, прости. Это несерьёзно...
Он издал слабый смешок.
— Там, где дело касается Нока, всё серьёзно, — он отвернулся и несколько раз глубоко вздохнул. Через мгновение он снова надел очки. Он провёл руками по всей длине туники. Только тогда он оглянулся на меня через плечо. — Скажи, чем ты готова рискнуть? Потому что если это не смерть, то ты можешь уйти прямо сейчас.
— Ты готов рискнуть своей жизнью ради него?
Мускулы прыгали вдоль его челюсти.
— Я готов рискнуть чем угодно. Помни, Лина, убийцы не боятся смерти. Ты всегда будешь на шаг позади, когда дело дойдёт до этого.
ГЛАВА 17
НОК
На следующее утро мы сели на паром "Эрроуз Винд", идущий на остров Куинс. Прилично вспотевшие от внезапно наступившей влажности, мы пеклись на солнце на палубе. Медленно движущийся паром вспенивал воду своим красным колесом и рассекал океан. Даже морской бриз умер с исчезновением шторма, и мы обмахивались руками в ожидании прибытия.
Сидя в белом кресле под зелёным навесом, Кост смотрел на открытое море. Феликс устроился у него на коленях, его сферическое тело затемнялось и исчезало каждые несколько минут. Как и его хозяин, он изучал окружающую обстановку. Озиас вцепился в металлические перила парома, стоя рядом с женщиной, с которой познакомился в баре, и та показала на дельфинов, плывущих в кильватере парома, к его очевидному, хотя и застенчивому, восторгу. Лина села рядом с Калемом, оседлав столбы и свесив ноги с края. Океанские брызги покрывали её бёдра, и она втирала воду в кожу, а потом вытирала руки об обрезанные парусиновые бриджи.
— Ты пялишься.
Я проигнорировал тихий выговор Коста. Мне только и осталось, что наблюдать за ней. Её волосы были заплетены в косу, а шея манила меня. Я хотел попробовать её на вкус. Провести языком по изгибу и поцеловать раковину её уха. Я хотел вдохнуть её сиренево-ванильный аромат, с примесью песка и настоящей соли.
 
Мне не следовало её целовать. Теперь она была всем, чего жаждал мой рот.
Я сжал руку в кулак и ударил кулаком по деревянной стене за спиной. Панель треснула, и Кост поднял бровь, не встречаясь со мной взглядом. Он медленно проводил пальцами сквозь мех Феликса.
— Контролируй себя. Нам нужно время, чтобы всё уладить.