Королевство Изгнанных (ЛП)

Сила разлилась в её ауре, и розовое свечение её эмблемы вспыхнуло в вечернем воздухе. Как раз в тот момент, когда она собиралась сдвинуться с места, холм ударил первым.
Осыпая землю мелкими брызгами песка и ракушек, монстр сорвался с вершины и приземлился перед нами. Более девяти метров длиной, он стоял на четырёх мощных лапах, которые заканчивались крючковатыми пальцами. Его червеобразное тело было покрыто толстой оранжевой чешуёй и пропитано блестящей слизью.
— Что... За... Хрень, — слова Калема были как нельзя уместны.
Три глаза по обе стороны от его челюстей мгновенно определили его местоположение. А потом тварь издала пронзительный крик, который сотряс берег и окутал нас зловонием гниющей плоти. Восемь острых языков высунулись между рядами зазубренных зубов.
Лина согнула руки.
— Это Скорпекс.
— Как будто это мне о чём-то говорит!
Калем нырнул в царство теней, увернувшись от одного из блуждающих языков, и возник позади нас. Скорпекс захлопнул челюсть. Какое-то мгновение он просто таращился на Лину.
— Подождите минутку, — она опустила руку, и сияние вокруг её эмблемы погасло. — Этот уже приручен.
Во мне зашевелилось беспокойство.
— Что значит, уже приручен?
— Я чувствую связь. Это… — её глаза распахнулись, а пальца задрожали. Она с трудом подбирала слова. — Он его.
Тварь снова взвизгнула и совершила выпад. Безукоризненно прицелившись, она взмахнула хвостом и вонзила жало в землю, прямо туда, где только что стояла Лина. Я вовремя оттащил её в сторону.
Ублюдок Заклинатель из "Полуночного Шута". Когда я в сию же минуту не доставил труп Лины к его ногам, он, видимо, решил, что мы нуждаемся в некотором стимуле. Огонь побежал по моим венам, и я нанес глубокую рану на ладонь.
— Убейте его. Сейчас же.
— С удовольствием, — обычно спокойное лицо Озиаса, казалось, было высечено из гранита, и он смотрел на увеличенное насекомое с огромным отвращением.
В руках он крепко сжал теневые клинки, а потом бросился на монстра. Он ударил его в шею сбоку, и два клинка окрасились кровью.
Пронзительный визг твари разорвал ночь. Отступив обратно, Скорпекс ударил Озиаса в грудь лапой. Озиас пролетел по воздуху и, пропахав дюнный холм, врезался позвоночником об основание пальмы. Кост и Калем бросились вперёд, вызвав на ходу теневые клинки, и метнули кинжалы в шкуру Скорпекса.
— Подождите! — голос Лины едва различался среди криков моих собратьев и криков твари. — Я думаю, он не хочет делать этого.
Разочарование пронзило мою грудь и, кровь на моей ладони, задрожав, превратилась в зазубренное лезвие.
— И?
— Не убивайте его, — Лина уставилась на моё оружие широко раскрытыми глазами. — Пожалуйста.
Я не мог поверить в то, о чём она просила. Звук соприкосновения плоти с плотью эхом прокатился по воздуху, и тело Калема, пролетев мимо нас, погрузилось в океан. Вода брызнула в ночь, и он вскочил на ноги. Тот же гнев, которым он обладал во время спарринга с Линой, поглотил его, и все узнаваемые следы Калема были потеряны в его маниакальном рычании. Он проскочил мимо нас и метнулся к зверю, на ходу вонзая в его шкуру новые клинки.
Озиас возник рядом с Костом. Одна рука была в кровоподтеках и сломана после предыдущего столкновения. Они замахнулись свежим оружием и бросились в атаку. Но их клинки заскользили по густой слизи зверя и попадали на землю, утонув в липких лужах. Лавируя между покрытыми шипами челюстями Скорпекса и жалом на его спине, они на каждом шагу уворачивались от опасных для жизни порезов.
Пора заканчивать. Я отошёл от Лины.
— Нет, — она схватила меня за запястье. — Я это чувствую. Не знаю почему, но я могу. Позволь мне сначала кое-что попробовать. А если я потерплю неудачу… — её взгляд скользнул к моему клинку. — Я не буду мешаться под ногами.
Всё внутри меня требовало ответить отказом. Но она смерила меня взглядом своих карих глаз. Эти глаза смогли прорваться сквозь все мои барьеры, все мои тщательно продуманные планы и рациональную защиту. Она была невыносимой силой, и у меня не было сил сопротивляться ей.
 
Стиснув зубы, я дёрнул её к твари.
— Я не отойду ни на шаг. Если зверь сделает хоть одно движение, чтобы ударить тебя, он нежилец. Поняла?
Она кивнула.
— Отзови их.
— Отступить! — крикнул я, перекрикивая рёв чудовища, и Кост с Озиасом скользнули в тени.
Не колеблясь, они снова появились позади меня. Калем не откликнулся на призыв. Потерявшись в своём гневе, он продолжал набрасываться на зверя.
Удар за ударом касался шкуры Скорпекса, но теперь у него была только одна цель, а не три. Песчаные дюны опрокинулись на землю, когда тварь развернулась и пристально посмотрела на Калема. И ударила. Быстро. Жало просвистело в воздухе и проткнуло плечо Калема.
— Калем! — не успел я и шагу сделать в его сторону, как Лина уже сорвалась с места.
Она бросилась к нему и резко остановилась, как только зверь стряхнул его с себя. Приняв на себя тело, когда оно стало падать на землю, Лина встала между Калемом и тварью.
Раскалённая докрасна ярость затуманила мне зрение.
"Если вы не убьёте её, нам придётся вмешаться. Меньше всего вам хотелось бы, чтобы что-то случилось, скажем, с одним из ваших друзей?" — угроза этого мужчины рикошетом отозвалась в моём мозгу. Как-то раз. Всего один раз я промахнулся, и вот что получил. Мягкое, резкое чириканье сбило мой фокус, и я заметил ту же самую птицу из "Полуночного Шута". Она сидела на сломанной пальмовой ветке.
Грёбанные Заклинатели.
Скорпекс снова пронзительно закричал и зашевелился в песке, приблизив свои челюсти к Лине на расстояние удара.
Лина. Я нырнул в темноту и бросился к ней, молясь, что доберусь до неё раньше, чем этот монстр уничтожит человека, который может изменить мой мир.
Ошеломляющий свет розового дерева вырвался из тела Лины, то же самое чудесное сияние, которое она излучала, укрощая Феликса. Тепло исходило из её груди, и она стояла прямо перед тварью. Страх, промелькнувший в её глазах ранее, полностью исчез.
— Иди домой. Ты не хочешь быть здесь, — это был твёрдый тон матери, отчитывающей своё дитя.
Этот зверь даже не принадлежал ей, и всё же любовь в её голосе была настоящей. Ощутимой. Что-то чужое и давно забытое шевельнулось в моей груди.
Зверь вздрогнул. Песок зашевелился у него под ногами, и он ещё глубже зарылся в землю.
Готовиться к внезапному прыжку. Сгустилась тьма, и я в одно мгновение преодолел оставшееся расстояние по пологому песку. Она была в пределах моей досягаемости. Мне просто нужно схватить её, прижать к моей груди и поприветствовать её в моём мире теней.
Её свет заострился, борясь с моей темнотой, и протянув руку, Лина нежно положила её на голову зверя.
— Ступай.
Тяжёлый стон вырвался из пасти существа угрожая расколоть моё сердце надвое. Удушающая печаль хлынула из Скорпекса, и он заскулил под её прикосновением. С резким вздохом тело Лины задрожало.
Усиленный свет вырвался наружу из пространства, где её пальцы удерживали контакт, и стон открывающейся тяжёлой двери наполнил ночной воздух.
— Какого?..
Лина не шелохнулась. Всё, что она могла сделать, это смотреть на подчиненную тварь перед собой.
Кост помчался к нам, Озиас следовал за ним по пятам.
— Что происходит?
Через мгновение её свет померк, и дверь со скрипом закрылась, унося тварь с собой. Разинув рот, Лина повернулась к нам лицом.
— Я приручила его. У меня не должно было этого получиться.
Вопросы запузырились на поверхности моего сознания, но они потерялись во внезапном влажном бульканье, льющемся с губ Калема.
 
— Чёрт, как больно, — промямлил он.
— Тупица. Нок велел тебе отойти, — потирая сломанную руку, Озиас здоровой рукой стянул с Калема тунику и съёжился. С правой стороны его груди зияла невероятно глубокая дыра, покрытая вязким зелёным ядом. — Заживление займёт некоторое время.