Горький шоколад (СИ)

  
Горький шоколад
   
Пролог
 
Два короля и туз вернули ей отель дю Ботрейи. Дом, построенный специально для нее, для них, для той жизни, в которой не должно было быть ни боли, ни слез… Той жизни, о которой лучше не вспоминать, иначе захочется умереть. Той жизни, которая теперь была больше похожа на полузабытый волшебный сон, и если бы не двое мальчишек, ждущих её дома, то она бы всерьез задумалась о реальности собственного прошлого.
Анжелика полной грудью вдохнула ночной воздух. Скорей, как можно скорей, ей нужно было увидеть свой дом, въехать туда. Она вернула себе частичку своего прошлого и теперь ей не терпелось убедиться в этом.
Вернувшись домой, она немедленно дала распоряжения слугам готовиться к переезду.
Утром первым делом она поднялась к детям.
— Доброе утро, птенчики мои.
— Мама! — бросился к ней в объятья Кантор.
Анжелика подхватила его на руки и поцеловала в румяную щечку.
— Вы уже завтракали?
— Да, мама, — хором ответили мальчики.
— Тогда собирайтесь. Мы едем на прогулку.
— Ура! — Кантор соскользнул с рук матери. — Барба, мы идем гулять.
Анжелика улыбнулась и подошла к старшему сыну. Мальчик сидел за столом и читал книгу.
— Все хорошо, мои родной?
— Да, мама, — улыбнулся Флоримон.
Женщина провела рукой по черным, как смоль, волосам сына и присела напротив него, чтобы иметь возможность видеть его лицо.
— У меня новость, хороший мой. Скоро мы переедем отсюда…
— Куда? — поднял на нее вопросительный взгляд сын.
— Домой, — загадочно улыбнулась мадам Моран.
Анжелика не могла поверить своим глазам. На этот раз судьба улыбнулась ей, вернув отель дю Ботрейи.
С замиранием сердца ходила она по комнатам отеля, держа за руки своих детей и не осмеливаясь сказать им, что раньше этот дом принадлежал их отцу.
Это было чудо.
— Мама, теперь мы будем здесь жить? — спросил ее Кантор.
— Да, дорогой.
— Это хорошо, — улыбнулся малыш. — Мне тут нравится…
  
Глава I
 
Как только Анжелика с детьми переехала в отель дю Ботрейи, ей захотелось устроить шикарный прием в честь новоселья. Вернуть этому дому былое величие, которое он утратил, будучи заброшенным.
Когда Одиже пришел проведать её, она с улыбкой поинтересовалась:
— Что вы скажете о моем отеле?
— А!
— Это самый красивый отель в Париже, не так ли? — снова спросила она.
— Я так не думаю, — грустно ответил Одиже.
Анжелика была разочарована.
— О, вы опять не в духе! Разве вы не рады моему успеху?
— Успеху? Я уважаю успехи, достигнутые трудом, — заявил молодой человек. — Это правда, что принц ставил на вас и при проигрыше вы должны были стать его любовницей?
— Да, это так, мой милый. И если бы я проиграла, то стала бы его любовницей. Вы знаете, что для меня карточные долги священны.
Бледное лицо Одиже стало пунцовым. Он хотел что-то сказать, но Анжелика перебила его:
— Но я выиграла, и отель мой! Смотрите правде в глаза: я не проиграла, а вы остались без рогов. К тому же мы еще не женаты.
— Я уже и не мечтаю об этом, — заметил Одиже растерянно и протянул руки.
На Анжелике было черное бархатное платье, а прекрасную грудь украшало жемчужное ожерелье.
— Нет, еще не время, — тихо произнесла она.
По ее взгляду Одиже понял, что огромная пропасть разделяет их. Он не догадывался, что за ней стоял призрак графа де Пейрака, которого сожгли как колдуна на Гревской площади. Что она фактически живет сейчас в своем доме.
«Он никогда не поймет всей этой жизни», — думала Анжелика, скользя взглядом по серой фигуре Одиже.
— О, я совсем забыла! — воскликнула Анжелика, счастливая, что переменилась тема их разговора. — Я хочу дать большой ужин в своем отеле и хочу попросить вас помочь мне организовать все. У вас такой опыт в этих делах.
— Очень сожалею, мадам, но на меня не рассчитывайте, — глухо сказал Одиже и, попрощавшись, вышел.
Анжелика обошлась и без него.
Угощение, музыка, множество приглашенных гостей — все было изысканно и утонченно, как когда-то во время роскошных приемов в Тулузе.
 
Анжелика смотрела на себя в зеркало: богато украшенное платье цвета темного изумруда стоило целое состояние. Она поправила складки на подоле. Изысканная прическа подчеркнула благородные черты ее лица. Бине превзошел себя в этот раз в искусстве создания причесок. Женщина улыбнулась своему отражению — сегодня вечером хозяйка этого вечера затмит всех. Остался всего один штрих. Анжелика склонилась над шкатулкой с драгоценностями и внезапно на память ей пришла полузабытая сцена со свадьбы короля: " — Что мне надеть из украшений? — спросила она тогда Жоффрея, подбирая украшения к своему золотому платью. — Жемчуг, пожалуй, слишком скромен, бриллиант — резок, — она так отчетливо сейчас слышала его глубокий низкий голос, словно он стоял у нее за спиной. Анжелика могла поклясться, что чувствует его дыхание на своей щеке. — Изумруды, они подходят к вашим глазам".
Женщина пошатнулась и, закрыв глаза, глубоко вздохнула. Наверное, во всем виновато это место — воспоминания о её первом муже, графе де Пейраке, преследовали ее, вызывая тоску по давно ушедшим и невероятно счастливым временам, которым было не суждено возвратиться. Ни раз она ловила себя на том, что ожидает услышать его неровные шаги в коридорах отеля. Сумасшествие? Возможно. Анжелика открыла глаза и посмотрела в зеркало: румянец медленно возвращался на бледные щеки. Что ж, если здесь обитает дух Жоффрея, то она только рада этому.
«Призрак — какая грустная судьба, — думала она. — Он так любил жизнь во всех ее формах».
Взяв изумрудное ожерелье, женщина надела его и поспешно направилась к двери: «Пора хозяйке поприветствовать гостей».
— Дорогая, ты великолепна, — расцеловала её Нинон в обе щеки. — Все взгляды прикованы к тебе.
— Не преувеличивай, — засмеялась Анжелика.
— Ни капли, моя дорогая. Ни капли.
— Здравствуйте, прелестные дамы, — к ним подошел Пегилен. — Вы обворожительны сегодня, — поклонился он Анжелике. — Впрочем, как и всегда.
— Вот видите! — взмахнула веером куртизанка. — Я говорю ей тоже самое, а она мне не верит.
— Верю, верю, — поспешила успокоить раздосадованную подругу мадам Моран.
— Это все от недостатка мужского внимания, — продолжала рассуждать Нинон. — Тебе стоит завести любовника, чтобы он осыпал тебя комплиментами и подарками.
— Могу предложить свою кандидатуру, — шутливо выпятил грудь де Лозен. — Если вы мне откажете, мое сердце будет разбито.
— В отместку за все женские сердца, что разбили вы, — тем же тоном ответила Анжелика.
— О, нет, нашей Анжелике нужен кто-то поинтереснее придворного щеголя, — хихикнула Нинон. — Не в обиду Вам сказано, мой дорогой Пегилен, но она Вам не по зубам.
— Я рад быть просто её другом, — поклонившись хозяйке дома, улыбнулся де Лозен.
Дальше вечер проходил в том же духе дружеского флирта, смеха и музыки. За окнами уже стемнело, и только свет луны да факелов, расставленных вдоль дорожек в саду, разгонял ночную мглу. Анжелике было приятно снова окунуться в атмосферу чарующего праздника, но через какое-то время она почувствовала, что ей необходимо выйти на улицу.
Женщина вышла на крыльцо и вздохнула полной грудью прохладный воздух, наполненный ароматами цветов, который постепенно возвращал ей силы. Отель был окружен великолепным парком со множеством клумб и извилистых дорожек, по которым сейчас прогуливались гости, приветствуя Анжелику. Она улыбалась им в ответ, но мысли её были далеко отсюда.
 
Несколько лет ей было не до воспоминаний, она яростно цеплялась за жизнь, спасала себя и своих детей, мстила. Когда же наконец Анжелика перестала боятся и мучиться от ночных кошмаров по ночам, когда ей уже не нужно стало думать о том, где спать и что есть, она просто запретила себе вспоминать, чтобы больше не хотелось умереть от боли и тоски, разрывающей сердце.