Попаданцы. Мир Таларея (СИ)

Видимо, достаточно длительное пребывание Юнты при попаданке позволило служанке, и так склонной к любви со всеми подряд, за что не раз была порота почти целомудренной хозяйкой, приобрести в довесок ещё и часть навыков суккубы.
Орденский корабль подошёл к самому южному причалу столичного речпорта, где великую и грозную госпожу Тень дожидались многочисленные представители короля, местной знати, отряд гвардейцев и сама ночная королева Датора со своим большим паланкином.
Перемещаться на берег с помощью пространственной магии попаданка не стала, воспользовалась обычными мостками перекинутыми на борт судна, но прежде, чем ступить на этот настил, обернулась к "близнецам".
— Фелис, — она увидела, что Никар прихватил её плащ, так что, вроде бы уже занят делом, и обратилась ко второму из этой парочки неразлучных друзей-забияк, — не забудьте взять с собой у капитана то существо, которое я указала. В гости без подарков не ходят.
— Странный какой-то подарок, — усмехнулся Фелис.
— Какой уж есть, — пожала плечами повелительница Ордена и неспеша сошла на пристань, где, не обращая внимания на других собравшихся, выделила Юнту, подошла к своей бывшей служанке и обняла её, — Привет, государыня, — шутливо повысила попаданка статус красавицы, — давно ждёшь?
— Всегда, госпожа, — засмеялась королевская любовница, — ты ведь никогда не жалеешь для своей верной рабыни ни Исцеления, ни Омоложения.
Двадцати с хвостиком лет Юнта, само собой, в уменьшении возраста не нуждалась. Просто, однажды, мучимая бездельем во время длительного плавания Вика решила проверить полученные теоретические знания натурным экспериментом и наложила на свою служанку Омоложение. Убедилась, что так и есть, на тех, кому нет сорока, это заклинание не действует. Однако, неожиданно обе — и хозяйка, и её рабыня — обнаружили побочный положительный эффект. Тело Юнты стало гибче, а кожа более упругой. Попаданка тогда сделала вывод, что Исцеление восстанавливает данное от природы здоровье, а Омоложение улучшает. Такой своеобразный магический фитнес получается.
Помимо иных своих недостатков, ночная правительница Датора была ещё и ленива во всём, что не касалось любовных развлечений. Пока её заднице угрожала хозяйкина плётка, эта тяга к безделью не сильно проявлялась, зато после получения Юнтой свободы, расцвела пышным цветом.
Благодаря же бывшей хозяйке любовница государя могла поддерживать свою восхитительную форму, не изнуряя себя физическими упражнениями или ограничениями в еде.
Попаданка действительно для близких людей не скупилась на магию, а Юнта, к тому же, очень полезна и искренне предана госпоже.
— Не пожалею для тебя и сейчас, — согласилась Вика, направляясь к носилкам, возле которых, помимо восьмёрки рабов, уже начали выстраиваться сбегавшие по мосткам и обгонявшие госпожу рыцари Ордена, полный десяток. Осёдланных коней для воинов подвели королевские конюхи.
Ассасины прибыли в Милонег заранее, и часть из них находилась сейчас на пристани, растворившись в толпе встречающих, а другие в пяти километрах от столицы взяли под контроль округу имения королевской любовницы.
В отличие от всех магов Талареи, Вике для формирования заклинания не нужно было помогать себе сосредотачиваться с помощью жестов, да и сам процесс создания конструкта и напитки его энергией занимал у Тени доли секунды. Так что, она ещё не договорила, а Омоложение Юнта на себе почувствовала.
Сразу погрузиться в паланкин у повелительницы Ордена конечно же не получилось. Пришлось выслушивать приветствия и отвечать на них. Представитель короля, капитан гвардейского караула, милонегский мэр, начальники орденских госпиталя и школы, все отметились перед могущественной гостьей.
— Спасибо, госпожа, — забравшись вслед за Викой в носилки Юнта попыталась было поцеловать бывшей хозяйке руку, но получила лёгкий удар ладошкой по губам, на который, впрочем, не обратила никакого внимания — эффект Омоложения как обычно привёл королевскую подругу в восторг, — Наконец-то я дождалась тебя. Кстати, мой переживает, что ты не захотела во дворце останавливаться. Боится, что чем-то вызвал твой гнев.
 
— Пусть боится, — усмехнулась магиня Тень, под начавшееся покачивание устраиваясь поудобней на подушках, — Для такого придурка это полезно. Тем более, мой приезд в гости именно к тебе заставит Гричера не только смотреть на тебя, как на предмет для удовольствия, но и видеть в своей любовнице представительницу силы, с которой необходимо считаться.
Собираясь отправиться на Тарпецию и не зная, сколь долго продлится её отсутствие на Алернии, Вика намеренно прибыла в Милонег публично. Она решила продемонстрировать себя множеству людей, чтобы вопросы об отсутствии магини Тень возникли как можно позднее. Для пространственного перемещения в гости к земляку попаданка спланировала использовать здешний портал, единственный в Даторе.
— Магистр науки прислал уточнённые карты Тарпеции, — доложила Юнта, задёрнув занавесь паланкина, — А зачем они тебе?
— Много будешь знать, скоро состаришься, — госпожа Тень чуть добавила холода в голос, чтобы помощница поняла, что время поговорить у них ещё будет, а пока госпожа хочет подумать.
Плавное раскачивание паланкина Вику не убаюкивало. Она вообще не любила этот вид транспорта с тех самых пор, когда в мир пришёл мор, собравшийся собрать наибольшее количество жертв в приморских городах центра и юга континента.
В ту пору не только орденские госпиталя или целительские снадобья алхимиков и травников университета Тени, но и сама великая магиня спасли десятки тысяч жизней, а может и больше — кто же в той суматохе бы считал?
Попаданка тогда работала на полный износ, растрачивая весь свой огромный магический резерв бесчисленным количеством мелких доз Малого Исцеления на максимально возможное количество заболевших.
Вьеж и Глен, а позже и Милонег — везде магиню Тень, вымотанную, недосыпавшую, не желавшую тратить свой резерв на личное восстановление, перемещали от одного места сбора больных до другого на паланкине. Собственно, лишь во время движения Вике тогда удавалось чуть поспать и восстановиться. Паланкин с того времени напоминал попаданке те давние неприятности, и если бы не требовалось поддерживать свой статус, она бы ни за какие коврижки не стала этим транспортом больше пользоваться.
— Можно, я хоть вина тебе предложу, — Юнта наполнила золотой с драгоценными камнями кубок винов, судя по аромату очень не дешёвым, и протянула бывшей хозяйке, — Как же я счастлива тебя видеть у себя в гостях!
— Будешь сто раз об этом повторять? — Вика нахмурила брови, но предложенное взяла и стала пить редкими, мелкими глотками.
На континент, где блистал своими организаторскими, полководческими и прогрессорскими делами её земляк, магиня Тень собиралась отправиться в первую же ночь после прибытия в столицу Датора, и лишь позавчера, стоя у борта и разглядывая берега величественной Вены, вдруг рассмеялась над собственной глупостью. Ведь Таларея, как и Земля, тоже круглая. Когда на Алернии ночь, на Тарпеции день, а она это совершенно, что называется, выпустила из головы. Значит, воспользоваться милонегским порталом ей необходимо днём.
Свечение пространственных арок заметно только одарённым, которые конечно же круглосуточно возле порталов не дежурят. Площадки охраняются чисто формально самыми ленивыми или чем-то заслужившими такую синекуру вояками. Никто до периода открытия арок никакой опасности от них не видит. Заметить внеурочно заработавший портал могли только случайно.
Вике требовалось, чтобы днём все маги даторской столицы были чем-нибудь увлечены и не могли оказаться там, где им бы не следовало.
— Жрецы Единого, так и сидят в подземелье? — уточнила попаданка.
— Да, как ты в письме и распорядилась. До твоих указаний их лишь пытали, но не убили.
— Отлично, — кивнула Вика, — Как покормишь меня обедом, отправляйся к этому своему корольку, и пусть он на завтрашний полдень объявит казни лжепророков. Только не на дворцовой площади, а на ратушной. Там народа больше поместится и вообще, — магиня Тень не стала пояснять своей верной помощнице, что главная цель завтрашней расправы над врагами Ордена — убрать королевских и городских магов подальше от находившегося в дворцовом парке портала. Никто из милонегцев — одарённых или нет — не откажется от любимого всеми зрелища, — Поняла?