Несносный тип (СИ)

— Нет ничего невозможного.
Жалкие и оптимистичные слова. Но если влить в них достаточно воли и сил, то они вполне могут повлиять на неуступчивую реальность.
Эта поездка, как и возвращение домой пройдут самым мирным образом. Мы с девочками попьем на кухне чаю, поболтаем, немного пошутим, а потом разойдемся спать. Потом… потом будет десять дней, похожих друг на друга, как две половинки одной задницы. Днём я буду патрулировать улицы, а вечерами либо забегать домой, либо предаваться разврату в бывшем доме Мадре с все увеличивающимся списком зеленокожих подружек.
Еще я за эти десять дней убью ровно десять желтоглазых. Восемь из них осуществят одиночные нападения, а двое будут действовать сообща. Каждый раз меня будет выручать зрение, определяющее агрессию на внушительном от меня расстоянии. Один из секретов, спасающих мою шкуру раз за разом. Меткость Триады Плута, взгляд, проникающий сквозь препятствия, да револьверы, заряженные «пулями восстания». Между делом я буду забегать в «Теплый приют» и «Апатию», чтобы пропустить стаканчик, внимательно прислушиваясь к разговорам вокруг. В один из этих дней я получу пощечину от Нимеи Хиггс, которая следом отхватит ремнем по заднице прямо в питейном зале, от чего убежит, рыдая, из заведения. Следом, через пару часов, ко мне домой припрется поддатая Пенелопа Кайзенхерц в надежде тоже дать мне по лицу, но тоже будет выпорота, правда, куда более зверским образом.
Десять дней напряженного ожидания беседы с Ахиолом. Десять дней нервов, постоянных оглядок за спину, дуэлей взглядами с постоянно лезущей мне на глаза Суматохой, что теперь нередко бродит по городу в компании Лейлуша Коррадорры ат-Мансипаха.
А потом начнется странное.
  
Глава 8. Перемены
 
Утро у меня сразу не задалось. Определить, что в жизни возникли новые сложности, мне помог женский смех, раздающийся с кухни. Нет, если ты живешь с двумя девочками подростками, то их смех ты слышишь часто… ну если не держишь их в погребе, прикованными к стене, что явно не мой случай, но это хихиканье было очень особенным, хоть и сопровождалось знакомыми смешками Эльмы и Эллы. Только вот… так смеются гоблины женского пола.
А что может делать гоблин женского пола не в том доме?
— Всем привет! — лицемерно широко улыбаясь, я ворвался на кухню, прерывая урок экстремального секс-просвещения для молодежи. Не то, чтобы меня возмущал факт самого урока, скорее то, что в качестве живых пособий вольготно расположившаяся на стуле Таскрима использовала свою личность и мое в этой личности участие, живописуя последнее так, что это было чем-то средним между просвещением и рекламой. Почти бордовая Эльма, с дымящимися ушами и подозрительно синяя Элли были живым примером того, что у гоблинши язык подвешен на ура.
— О! Проснулся! — салютовала мне юная звезда порока кружкой с чаем, — Привет, жеребенок! А мы тут…
— Сказками балуетесь, ага, — смущенно пробурчал я, не зная, как смотреть девчонкам в глаза.
Юная зеленокожая вновь рассмеялась дробным и слегка злорадным смехом. А затем сказала, что кое-что принесла, а как оно работает, расскажет, пока я буду провожать её в «Апатию» на работу. Легко спрыгнув со стула, она шлёпнула витающую в облаках красную Эльму по заднице, увернулась от моего подзатыльника, а затем выскочила из дома, чтобы тут же начать орать с безопасного расстояния, чтобы я поторапливался. Пришлось подчиниться шантажу.
— Тасси, вот нафига? — выпалил я, вываливаясь из дому в довольно злом состоянии.
— Что? Нафига пришла? — надула губы малявка.
— Нет. Нафига ты им рассказала всё?
— А что такого? — сделал удивленные глаза провокаторша.
— Гм, Тасси…, - решил я взять быка за рога, — У обычных девочек и мальчиков всё не так. Сначала, по молодости, они ложатся голыми в кроватку, трутся нужными частями тела…
— …ну да! — тут же сварливо вскинулась гоблинша, — А годам к тридцати, когда у вас, разумных, всё нужное уже начинает обвисать, вы только начинаете что-то понимать!
 
— Кха! — поперхнулся я сигаретой.
— Именно так, Магнус, — перешла на серьезный тон Таскрима, самым бесстыдным образом сжимая прямо на ходу свою грудь так, что та чуть не полностью выскочила из декольте, — Смотри! Видишь, какие?! Мы, гоблины, падаем в койку уже лет с 12-ти, а заканчиваем, когда уже песок сыпется! Койка — это самое полезное, веселое и безопасное, что есть в жизни! А вы же, «цивилизованные», даже под конец своей активной поры больше, чем три позы не знаете! Ну, ты исключение, но девкам-то своим за что такую участь хочешь?! Или сам их учить будешь? Так меня позови, помогу!
Я поперхнулся вторично, а потом… просто замолчал. Есть у меня такая особенность — не могу не согласиться, если оппонент прав. Технически, Таскрима права на все сто процентов, что среди рас Земли, что Кендры, секс является табу. О нем просто не говорят, из-за чего культура столь интимного мероприятия в среднем более чем убога, редко выходя за пару «домашних» позиций. Люди и прочие разумные растут, вынужденные формировать собственное мнение лишь за счет собственного опыта, который в виду отсутствия как обучающих материалов, так и различных партнеров, находится на планке между «ничтожным» и «предельно нищим». Не умеющие получать удовольствие, не знающие как это сделать, не разбирающиеся в желаниях партнеров, мы сами себе злобные буратины… весь активный период жизни, как метко заметила продолжающая демонстрацию собственных налитых сисек 19-летняя зеленая пигалица.
— Что? — продолжала наседать девушка, — Пускай сами разбираются? Ну и где они тебе тут нормального гоблина найдут? Да и нельзя парням с вашими спать!
Я икнул, серея от ужаса и представляя себе Эльму с зеленокожим психованным младенцем на руках.
— Всё! — поднял я руки, — Сдаюсь! Ты права!
— Вот то-то и оно! — победно задрала нос гоблинша, а затем что-то сунула мне в руку, — Держи! Отвязано!
Круглый металлический значок, еле помещающийся в ладони, был тем «детектором магии», что неведомым образом обнаружил Лейлуш Коррадорра ат-Мансипах в моем доме. Для меня же ранее это был просто сувенир и памятка о том самом дне, когда я едва не стал мужем некоей Эльмы Рид, которую в тот момент вроде как удочерял. Найдя забавную безделушку на полу в кабинете чиновника, я приватизировал её себе на радость. Выглядела она как круглый значок черненного металла, гладкий с одной стороны, и имеющий изображение черепа, обрамленного берцовыми костями с другой.
«Круг Костей»
Тип — бижутерия
Статус — личная вещь (привязка возможна)
Владелец — (отсутствует)
Личные свойства: Детектор заклинаний, Малая аура подавления шума
Добавленные свойства: Метка егеря (отключено)
Дополнительно: значок Особой егерской бригады Конфедерации Барджайя
Штука оказалась полезной, но далеко не настолько, как обещало описание, по крайней мере, в пределах нищего на свободную магию Хайкорта. В обычном режиме она излучала вокруг себя ничтожное по своим затратам поле, которое подавало обратный сигнал на значок, столкнувшись с сложной энергетической конструкцией стабильного типа. Значок вибрировал, давая знать собственному хозяину интенсивностью вибрации о том, рядом с насколько сложной магией он находится. Плюс — заряжать амулет было не нужно. Минус — при долгой вибрации (порядка минуты), он терял весь накопленный запас энергии, оставляя своего хозяина слепым до полной зарядки. С «малой аурой подавления шума» дела обстояли точно таким же образом, но чуть хитрее — смоченный хотя бы каплей крови хозяина «Круг Костей» снижал интенсивность всех звуков в небольшом радиусе от себя… опять-таки теряя энергию, повторяя ту же историю, что и с обычным режимом.
 
Эх, мне бы хоть браслетик какой, рожающий по три огненных шара в сутки. Я же многого не прошу. Почему в мире пороха и магии, последняя такой отстой? Нет, как укреплять свойства материи или при трансформации в энергию электричества и пара, магия вполне могуча, но вот чистых её проявлений раз-два и обчёлся. Если не брать в расчет Суматоху.