Баловни судьбы

9
Машина остановилась во дворе, Элг открыл дверцу и вышел. Карлссон за ним. На скамейке у стены сидели трое пожарных, болтали и курили. Они посмотрели на полицейских, кивнули им и продолжили разговор.
Элг и Карлссон черным ходом прошли в полицейское управление. Отворив первую дверь, они оказались в коридоре. Следующая дверь привела их в отдел охраны общественного порядка. Комната имела форму буквы Г. Там сидели трое полицейских. Один разговаривал по телефону. Другой решал кроссворд. Третий болтал с телефонисткой. Все четверо воззрились на Элга и Карлссона.
— Привет, — сказали они почти в один голос.
Элг кивнул, Карлссон сунул руку в карман и достал табакерку.
— Есть что-нибудь новенькое насчет кражи со взломом в Нюхеме, которую мы еще не расследовали?
Один из полицейских покачал головой.
— По поводу которой ты звонил? — спросил он.
— Да.
— Нет. Ничего нет. И что значит «еще не расследовали»? Мы же расследуем каждое преступление, разве не так?
— Да, в положенный срок, — отпарировал Элг.
— А как с разносчицей? Нашли вы ее? — поинтересовался любитель кроссвордов.
— Нет, — сказал Карлссон и вытер уголок рта. — Она исчезла на восьмом этаже в доме по Сёдра-Скугвеген, один «а».
— Люди так просто не исчезают, — поддел любитель кроссвордов.
— Да, пожалуй...
— А в мусоропровод вы не заглядывали?
— Очень остроумно, — сказал Карлссон и вздохнул. — Пошли отсюда. Что с ним разговаривать...
— Постой-ка! — воскликнул любитель кроссвордов. — Помоги мне решить: «часы». Должно быть слово из пяти букв...
— Часы? — переспросил Элг. В голосе его звучало недоумение. — Часы?..
— Ну да. Так тут написано: «часы».
— Ерунда какая-то, — сказал Карлссон. — Идем. У нас есть дела поважнее...
Они вышли, поднялись по одной лестнице, потом по другой и пошли по коридору. Шаги гулко, точно орудийные залпы, отдавались от кирпичных стен, от бетонных перекрытий, от мраморного пола.
Остановились они перед четвертой комнатой. Элг постучал и открыл дверь.
Фриц Стур поднял взгляд от стола:
— Ну что?
Элг отрицательно помотал головой, а Карлссон сделал неопределенный жест.
— Ясно, — сказал Стур. — С ума можно сойти...
В свои пятьдесят три года он здорово походил на Лино Вентуру[4]. Даже смотреть на него было жарко: на нем был темно-синий костюм с жилетом, белая хлопчатобумажная рубашка и красно-черно-синий галстук. И черные ботинки. Пиджак он никогда не снимал.
Элг и Карлссон сели. Элг откинул со лба прядь волос. Потом вынул платок и обтер лоб и шею.
— Уф-ф, жара, — выдохнул он.
— Вот как? — Стур сделал удивленное лицо. — А я и не заметил.
Он поднял глаза от кипы бумаг на столе и, сощурясь, уставился в окно. Птичье озеро сверкало как зеркало, по Городскому парку гуляли люди и кормили птиц на озере.
Щедрое лето.
— Ну, так как дела?
Он взглянул на Элга, и тот почувствовал, что Стур изучает его одежду: клетчатая рубашка, синие джинсы, сабо и легкая куртка кофейного цвета. Элг скосил глаза на Карлссона и подумал, что одет, пожалуй, несолидно. Все-таки на службе.
Карлссон всегда ходил в сером костюме и яркой рубашке без галстука. Похоже, у него был неисчерпаемый запас серых костюмов и полный комод рубашек самых немыслимых оттенков. А может, все последние годы Карлссон носит один и тот же костюм. Может, он у него несносимый. Больше всего он смахивает на костюм конфирманта: штанины узкие, как водосточные трубы, и под коленками гармошка.
— Н-да... — вздохнул Элг. — Все очень странно...
И стал рассказывать.
Стур слушал, что-то бормотал себе под нос и размеренно кивал головой, а когда Элг замолчал, спросил:
— Удалось вам установить, в какое время она исчезла?
— М-м-м... — Карлссон замялся. — Стюре Магнуссон, начальник ихней канцелярии, говорит, что машина с газетами прибывает в Химмельсхольм примерно в четыре утра. Чуть раньше или чуть позже. В это же время в экспедицию приходят разносчики и забирают каждый свою кипу. К половине пятого почти все они уже в пути. Ну, и через какое-то время подписчики получают газету. Мы прикинули, что на велосипеде до Нюхема не больше получаса. Так что Эльса Асп начала разносить газеты часов в пять утра и спустя примерно десять минут исчезла.
 
Стур кивнул.
— А когда сегодня привезли газеты?
— Не знаю.
— А этого, как его... вы не спросили?
— Стюре Магнуссона? Нет... Но думаю, он не знает. Он никогда так рано не приходит. Те, что привозят газеты, раскладывают их кипами в экспедиции, а потом разносчики сами забирают каждый свое.
— Угу... А та женщина... как ее там?
— Линдстрём. — Элг тихонько вздохнул.
— Хм... да... Что она вам рассказала?
— То, что я тебе сообщил. Когда они встали, газеты в ящике не было, и ее муж звонил и возмущался, и как раз, когда мы там были, появилась разносчица, заменившая Эльсу Асп.
Стур кивнул.
— Но если в соседней квартире нынче ночью была совершена кража со взломом... а мы должны предположить, что произошло это сегодня ночью... что же, она ничего не слышала?
— Ничего.
— И никто другой в квартире ничего не слышал?
— Не знаю, — сказал Элг. — Она говорит, что никакой шум ее не будил. И никто из членов семьи за завтраком не жаловался, что ему мешали спать.
— Так, так, — задумчиво кивал Стур. — Они бы, конечно, сказали, если бы что-нибудь слышали. А соседи?
— Их нет дома, — объяснил Карлссон.
— Надо с ними поговорить, — сказал Стур. — Так или иначе надо с ними связаться.
— Прямо сейчас?
— Когда угодно. Чем раньше, тем лучше.
— Черт их знает, где их искать...
— Во всяком случае, не здесь.
— Будет сделано, — сказал Карлссон, встал и вышел.
— Эй, — окликнул его Элг. — Загляни в дежурку и скажи Давидссону, что это «время».
Карлссон остановился и выпучил глаза на своего напарника.
— Чего?
— Время.
— Время?
— Кроссворд... «Часы». Пять букв... Время определяют по часам...
Карлссон просиял.
— Черт возьми. А ты ведь угадал. И правда «время»...
Он скрылся за дверью.
— О чем это вы? — поинтересовался Стур.
— Да так, ничего особенного...
— Ладно... Ты хоть имеешь представление, когда эта... как ее?
— Кто?
— Да эта, хозяйка квартиры, которую ограбили.
— Линнея Нильссон.
— Давно она уехала?
— Две недели назад, — сказал Элг. — С ней трудновато будет. Она в доме отдыха для пенсионеров.
Стур откинулся на спинку кресла и уставился в стену за спиной Элга. Там висела карта подведомственного района. Во многих местах были воткнуты булавки с разноцветными головками. Три зеленые отмечали лесные пожары, восемнадцать желтых — конфискованные наркотики, сто шестьдесят восемь черных обозначали места ограблений, краж со взломом и угона машин, две белые — случаи изнасилования, сто семнадцать красных — избиения. А все вместе давало картину нераскрытых преступлений.
Но взгляд Стура, казалось, был прикован к чему-то спрятанному за картой. Он барабанил пальцами по подлокотнику.
Элг положил ногу на ногу и вытащил пачку сигарет.
Стур потер подбородок.
— Так-так... Весьма загадочная история... Женщина исчезла где-то в доме. Других жильцов подъезда вы расспрашивали?
— Тех, кого застали дома. Но их было не так много. Лето ведь...
— Ну да, правильно. А нет там таких, что привлекались к суду или были на подозрении? В убийстве или насилии?
— Нет. Я просмотрел список жильцов в вестибюле, ни одно имя меня не насторожило.
— Так-так. Ясно.
Взгляд Стура скользнул к окну и устремился куда-то вдаль. Стур размышлял.
— Эльса Асп, — произнес он наконец. — Что вам о ней известно?
— Очень мало. Только то, что рассказал Стюре Магнуссон.
— Кто?
— Стюре Магнуссон. Начальник канцелярии «Дагбладет»,
— Ага... Так что же он сказал?